Чтобы завтракать крепким турецким кофе, рассекать по воде на маленьком катере, исходить старую часть города вдоль и поперек, а вечером выискивать ресторанчики, в которые ходят местные. Но сперва следовало до такого отпуска дожить.
Автомобиль остановился на относительно широком проспекте перед зданием, здорово напоминавшем отель. Над улицей высился Собор Святой Софии, и он был настолько здоровенным, что, казалось, нависал над половиной города. А вот отель и правда оказался гостиницей. Судя по стилю, имперский — узнавался характерный петропольский классицизм.
— Приехали, — сказал водитель. — Выходим. Следуйте за мной и не отставайте. Ни с кем не разговаривайте и нигде не задерживайтесь. С заселением все улажено.
Мы молча вышли, и наш сопровождающий достал из багажника дорожную сумку Ирки. Как она умудрилась так быстро собраться, для меня все еще оставалось загадкой. Может припасла эвакуационный багаж на случай опасности? С ее паранойей с Ирины бы сталось.
Водитель жестом велел следовать за ним и направился к крутящимся дверям отеля.
«ОТЕЛЬ «КОНСТАНТИН», — прочитал я золотую вывеску. Ну конечно. В чью бы еще честь назвать, если Константинов у нас было в избытке что в Византии, что в Империи.
Немного замешкавшись в дверях-вертушках, мы оказались в просторном холле с высокими потолками. Пахло крепким кофе со специями, откуда-то лилась классическая музыка, а девушки за стойкой регистрации обслуживали толпу итальянских туристов.
Даже не поглядев в сторону рецепции, наш проводник направился прямиком к лифту. Загрузив нас и достав из внутреннего кармана карточку, он вставил ее в приемник и нажал последний этаж. Седьмой. По местным меркам, не здание, а небоскреб.
— Боюсь спрашивать, откуда у вас карта.
— Оттуда же, откуда у вас липовые документы, — сухо ответил водитель.
Значит, и правда из наших. Только этого товарища я ни разу не встречал в Петрополе. Должно быть, один из сотрудников Константинопольского управления. В отличие от Дакии, здесь, как я понял, существовал нормальный филиал Отделения. Вряд ли местные агенты были в восторге от появления нашей братии, но хорошо бы успеть договориться и скоординировать действия.
Когда двери лифта открылись на последнем этаже, перед нами возникли… Я бы назвал это воротами. Потому как на обычные двери эта конструкция точно не походила. Что бы ни находилось на этом этаже, охранялось оно как следует.
Проводник снова провел карточкой, затем набрал какую-то комбинацию кнопок на металлических дверях и поднял голову наверх. Я проследил за его взглядом и увидел камеру. Видимо, усиленная артефактами, а может и на старую добрую пленку писала. И лишь после всех этих манипуляций двери медленно, с тихим шипением, разошлись в стороны.
— Насколько удачный момент задавать вопросы? — спросил я.
— Неудачный. Подождите немного.
Но вопросы застряли у меня в глотке, когда я увидел то, что скрывали эти двери. Если представить себе смесь бункера, дворца и отделения полиции, да еще и в исполнении дизайнера, подсевшего на галлюциногенные грибы и почитающего талант Сальвадора Дали, то получится примерно то, что открылось нашему взору.
Костя на всякий случай протер глаза, а Ирка ошарашенно пялилась на интерьер, позабыв о сумке. Водитель подхватил поклажу и сунул ей в руки.
— Да, в первый раз впечатляет, — сказал он. — Потом привыкаешь и перестаешь обращать внимание. Ну, какое помещение дали, такое и используем… За мной, господа.
Мы прошли по коридору, пол и стены которого были выложены мозаикой в виде оптической иллюзии: мелкие черно-белые плитки рябили в глазах, вызывали головокружение, а каждый следующий шаг, казалось, должен был затянуть в пропасть.
— И кто это выдумал? — позеленев, спросила Ира.
— Раньше это были личные покои Великого Князя Александра Константиновича. Не любит он останавливаться в чужих дворцах во время поездок, предпочитает отели. Поэтому построил собственную гостиницу, а весь верхний этаж отвел под собственные апартаменты. Ну, Великим князьям можно простить некоторую эксцентричность.
Значит, мы в гостях у самого Великого князя. Что ж, если от кого и ожидать всякую дичь, так это от него. Хотя в личном общении этот дядька совсем не оправдывал того экстравагантного образа, который так старательно создавал. Нормальный мужик, здравый, без фигни. Ну а тараканы — они есть у каждого.
— Прошу, — водитель распахнул перед нами дверь, и мы оказались в небольшой гостиной. Вся мебель здесь была неправильной формы, а светильники в виде здоровенных оплывающих свечей смотрелись так натурально, что, казалось, сейчас заляпают весь пол воском. В центре зала располагался низкий стол в виде среза огромного камня, а вокруг него были навалены подушки, расшитые восточными узорами.
Я уставился на проводника.
— Ждем еще кого-то?
Он закрыл дверь, вернулся к нам и жестом пригласил располагаться на подушках. Мне хотелось как следует размять затекшие ноги после десятичасовой поездки, но тут их хотя бы можно было вытянуть.
— Теперь можно представиться как подобает, — сказал водитель и достал из внутреннего кармана корочки с гербом Империи. — Юрий Сергеевич Пангеев, советник Его Императорского Высочества Великого князя Александра Константиновича по вопросам сотрудничества с Тайным отделением.
Я тихо крякнул. Надо же, какие должности бывают.
— Стало быть, вы, Юрий Сергеевич, не из наших.
— Сейчас нет наших и ваших, ваше сиятельство, — отрезал Пангеев. — Но если вам интересно, как я оказался на этой должности, то не вижу смысла скрывать, что Александру Константиновичу рекомендовали меня, когда я еще проходил службу в Тайном отделении.
— Конечно. Ведь бывших сотрудников не бывает, — улыбнулась Ирина.
— Именно так, ваше благородие. А в условиях, в которые мы оказались поставлены, сейчас пригодятся все связи. Над этим наши здесь уже вовсю работают. Не думайте, что местное Управление сидело сложа руки. Другое дело, что готовились мы не к такому развитию событий. Тем не менее уровень подготовки довольно высок.
Дав нам переварить озвученное, Пангеев уселся по-турецки возле стола.
— В скором времени к нам присоединится сам Великий князь. Пока же я считаю правильным посвятить вас в курс дела. Планы перестраиваются на ходу, мне это не нравится, но делать нечего.
— Где хранится Осколок? Мы полагаем, что Букурешт — это отвлекающий и ослабляющий маневр. Настоящая цель — артефакт.
Пангеев кивнул.
— Это нам уже передали. План корректируется. Что до Великого Осколка, он находится там же, где и был обнаружен — в подземелье под Святой Софией. Боюсь, его невозможно быстро переместить.
Скверно. Можно было бы лихо испортить малину Юсупову, просто перевезя артефакт в другое место. Знать бы еще, по каким причинам его нельзя вытаскивать из-под собора…
