Глава 1
Иногда такое случается.
Иногда судно терпит крушение и идёт на дно во время шторма.
Вот как наше, например.
И несмотря на то, что всё было тип-топ буквально минут двадцать назад, сейчас я, немного охреневая, намертво вцепился в несчастный спасательный плот, который метало по монстроподобным волнам и уносило всё дальше и дальше в ревущую тьму от тонущего судна.
Огромный танкер «Аврора», переломившись посередине и полыхая, как свечка, шёл на дно посередине Атлантического океана в центре непроглядного шторма, который мы должны были пройти. Ошибка кого-то из нас, неисправность техники или злой рок — теперь это было не важно: судно тонуло и было обречено. Борьба за жизнь танкера окончилась, даже не начавшись.
Ну а меня уносило в сраный Атлантический океан в неизвестность, радостно подбрасывая на волнах…
* * *
Это было подобно рождению заново.
Звуки, ощущения — всё возвращалось издалека, с каждой секундой становясь всё громче и громче, пока новый день не предстал во всей красе, и я не вернулся в реальность, суровую и беспощадную, как военкомат.
Лёжа на груди, я слышал шум накатывающихся на берег волн, которые доставали мне до пояса, и шелест листьев. Где-то передо мной слышалось чириканье птицы, а над головой кричали чайки. А ещё я ощущал лёгкий прохладный, заставляющий покрываться мурашками, ветерок…
И мокрую, холодную, липнущую противно к коже одежду. Плюс песок на роже и полный рот того же самого песка.
Это было подобно рождению только в том случае, если бы тебя рожал пляж.
Ощущения были настолько прекрасными, что первой мыслью, промелькнувшей в голове, было не очевидное «слава богу, я жив», а «лучше бы не просыпался». Не радость, не облегчение, а смертельная усталость и желание вернуться в уютное и комфортное беспамятство, где тебя не волнуют такие мелочи, как холод, дискомфорт и суровая реальность. Последний раз я подобное испытывал после драки в одиннадцатом классе.
И всё же новость о том, что я не помер, была достаточным аргументом, чтобы заставить меня двигаться. Не меньше подталкивали к этому и набегающие холодные волны, которые подмораживали моё достоинство. Поэтому, сделав над собой усилие, я медленно перевернул свою тушку на спину и с трудом разлепил глаза.
Первые секунды я вообще ничего не видел, кроме белого света. В этот момент я понадеялся, что попал в рай к девушкам-ангелам в прозрачных платьях… но нет, увы. Всё ещё жив. Глаза начали привыкать, и передо мной предстало небо. Голубое. И солнышко. От прошедшего шторма не осталось и следа.
Ну, уже неплохо, как по мне.
С трудом, опираясь руками, я заставил себя сесть, после чего сплюнул песок и медленно огляделся.
Да, как ни удивительно, но это был пляж. Самый обычный песчаный убегающий в разные стороны пляж. Всего метров десять шириной, он заканчивался густым лесом. По линии прилива то тут, то там попадались выброшенные на берег водоросли. Буквально в нескольких метрах от меня лежал и оранжевый плот, больше похожий на надувную палатку.
Даже глядя на это оранжевое пятно, мне с трудом сейчас верилось в то, что произошло. Под солнцем произошедшее воспринималось как ночной кошмар, а не события прошедшей ночи. Но чем больше я смотрел на плот, тем реальнее для меня становилось произошедшее.
Танкер утонул: взорвался, переломился и пошёл на дно, а я…
Кстати, а куда меня занесло?
Я осторожно встал и ещё раз осмотрелся, но, кроме выброшенного на берег плота, никого и ничего больше рядом не было. Это был самый настоящий дикий пляж и без единого признака цивилизации, не считая меня и моего средства спасения. Только учитывая, что мы шли из Европы в Южную Америку и с того места, где мы потерпели крушение, до ближайшего порта было недели полторы, а тут…
За сутки? Нет, даже меньше: за одну ночь меня прибило к берегу.
Нет-нет, я конечно не против такого, спасибо, да, но вопрос буквально витает в воздухе: как из центра Атлантического океана я добрался до берега, если не прошло и суток? Меня там искать в нужном-то месте будут?
В голову сразу полезли картины произошедшего: горячий танкер, крики людей, вой сирены и стон металла, огромные волны, которые практически полностью захлёстывали борт… то, как меня смыло за борт…
Инал (ор выше гор будет, когда имя по телику прозвучит) Штирленко, матрос, двадцать шесть лет, пропал без вести. Я уже видел себя в списках, которые покрутят денёк-другой по телеку.
Отголосок паники заставил сердце сжаться, но я поспешил ободрить самого себя.
Да какая разница, что напишут? Нет, ну действительно, я же жив, верно? А куда меня отнесло, уже дело десятое. В конце концов, в плотах встроены отражатели для радаров и GPS-маячок, так что найти меня вообще будет не проблема. Главное, что я на твёрдой земле, и теперь осталось лишь дождаться спасателей и вернуться домой, где меня ждёт заветный клад.
Я всячески старался отогнать нарастающую панику, хотя всё уже было позади.
— Ну… по крайней мере я выжил, да? — спросил я пустоту, оглядываясь.
Я услышал скорее сухой скрежет, а не собственный голос, но после него мне стало немного спокойнее. К тому же, голос напомнил мне о том, что горло буквально драло от сушняка.
Чтобы занять себя хоть чем-то и отвлечься от хреновых мыслей, я решил провести инвентаризацию имущества.
Сумка с припасами нашлась практически сразу. Прикреплённая внутри к стенке спасательного плота, рядом с ней висела и другая сумка, но уже с сигнальными ракетами, фальшфейерами и другими вещами для подачи сигналов при бедствии. Я примерно знал, что и где лежит, всё же инструктаж по технике безопасности проходил.
Но едва протянул руки и снял их, как ситуация неожиданно изменилась.
За моей спиной раздался шорох песка и отчётливое:
— Гранк-гранк.
Звук был похож чем-то на стрекотание насекомых и звучал так, словно меня спрашивали, что я здесь делаю. Но это звучало настолько… неестественно, что у меня мороз пошёл по коже.
Я медленно высунул голову из плота и обернулся к незваному гостю.
За мной в метрах двух стояло… что-то отдалённо похожее на краба с хвостом скорпиона размером где-то полметра. Я знал много удивительных существ: огромные кальмары, звездоносцы, хищные сколопендры, вегетарианцы, но гигантские крабы-скорпионы — это было для меня чем-то новеньким. Не знаю даже, что меня напугало больше: вид существа или то, как тихо оно подкралось ко мне из ниоткуда.
Стоя на своих паучих ножках, оно смотрело на меня чёрными глазищами и безостановочно шевелило несколькими жвалами, будто что-то пережёвывая. У меня возникло неприятное чувство, что меня рассматривают с гастрономическим интересом.
