Честно говоря, глядя на труп, я не мог понять, это я сделал или нет. В голове был какой-то кавардак. Я не чувствовал страха или раскаяния, потому что даже не понимал, убил его кто-то другой или действительно я.
— Ты убил его. Сразу признайся, но говори, что это самооборона, понимаешь? Доверься мне… — она обернулась назад. — Сюда уже идут, я буду рядом, понял? Просто слушай меня.
Я хотел уже было ответить, но это будет крипово — сидит чувак и разговаривает сам с собой. Люнь-то они не видят, суки…
На мгновение у меня начало темнеть в глазах, но я тут же прикусил язык, и… кажется, я его повторно прикусил в кровь.
Что за хрень происходит? У меня тут, случаем, крыша не поехала?
К сожалению, подумать над тем, едет ли у меня крыша или нет, мне не дали. Едва я успел что-либо понять, как передо мной уже стояла полуночная аутистка. Меч не обнажила, но я не строил иллюзий — ей этого делать не обязательно, так как всегда успеет.
Честно говоря, глядя на неё сейчас, я немного струхнул. Её лицо ничего не выражало, и учитывая картину: я и чувак с размазанной головой, это не то что прямо пугало, но заставляло чувствовать себя дискомфортно. Как она вообще узнала, что здесь труп?
Аутистка молчала, наверное, минуты две, прежде чем всё же спросила меня.
— Это твоих рук дело?
Хотя с её умением выражать эмоции, это мог быть и не вопрос.
Первым порывом было сказать, что нет, не я, но…
— Это была самооборона… — хрипло ответил я.
Честно говоря, это было похоже на подставу, но…
В голове сразу всплыли слова Люнь: «ты убил его, но это была самооборона». Будь это подставой, она была бы последней, кто бы решил это сделать, учитывая, что она зависит от меня. Только…
Только я ничего не помнил. Ровно с момента, когда принял это сраное ядро, начинался провал, который всплывал урывками. Тот кадр, этот кадр, лес, булыжник в руках… Я словно проснулся после пьянки и пытался вспомнить вечер, когда бухал без просвета. Вот что-то подобное, даже отходняк есть, меня трясло, как от мороза.
И тем не менее…
Аутистка ещё раз бросила взгляд на тело, после чего кивнула мне.
— Вставай, пойдёшь со мной, Ханг.
Честно говоря, я до последнего боялся, что меня прирежут, но…
Нет, не прирезали. Аутистка с невозмутимым лицом вывела меня из деревни, после чего повела куда-то верх на холм по небольшой тропе. Как понимаю, это была дорога в верхнюю деревню. Но мы так и не вошли в неё, прошли дальше и вышли на небольшую поляну, в центре которой расположились дома куда лучше, чем были у меня.
Едва я вышел на неё, как все те люди, что были здесь, сразу начали оборачиваться на нас. Вернее, на аутистку, быстрым незаинтересованным взглядом, а потом на меня, и куда более пристально.
И уже через пару минут я сидел на табурете у стены в одном из зданий, когда напротив меня стояла эта возмутительница спокойствия.
Путь до этого дома мне дался нелегко. Меня постоянно раскачивало влево, вправо, от чего я едва мог стоять на ногах. Единственное, что облегчало задачу — Люнь. Она придерживала меня, чтобы я не рухнул прямо здесь на тропинке.
— В нашей секте нельзя убивать, ты знаешь об этом? — негромко спросила аутистка, глядя куда-то в окно.
— Да.
— И всё же ты убил.
— Самооборона.
— Я это уже услышала, — кивнула она. — Самооборона до такой степени, что от головы твоего брата по секте не осталось ничего. Если я не ошибаюсь, чтобы сделать это, требовалось ударить несколько раз. Верно?
— Верно, — тут же шепнула Люнь. — Говори, что верно.
Собственно, я даже не представлял, что там произошло, поэтому, кроме как довериться ей, у меня ничего не оставалось.
— Да.
— И кто из вас первый начал?
— Он, — пожал я плечами.
— Он, — повторила она.
— Да.
— И… кто мог бы это подтвердить?
— Все, кто был на тренировке по фехтованию, — ответил я.
Вот этот момент я хорошо помнил. Воспоминания путались ровно после принятия таблетки. Учитывая то, что определённые кадры произошедшего всплывают в голове, предположу, что позже я большую часть ещё и вспомню.
— И всё же, за убийство человека у нас есть строгое наказание.
— Но это было не убийство, — возразил я.
— Не убийство?
— Самооборона.
— Но он мёртв.
— Да.
— Ты убил его.
— Да.
— Это убийство.
— Нет.
Она слегка приподняла брови, будто говоря «ну-ну».
Но не успела она задать вопрос, как в дом вошла ещё одна особа, которая у меня резкой антипатии не вызывала, но тем не менее беспокойство своим видом приносила.
— Янлин, — кивнула аутистка.
— Лунная Сова, — она посмотрела на меня. — Я так понимаю, убили кого-то.
— Мальчик из нижней деревни. Он забил его булыжником.
— Вот оно как…
— Мне сообщил смотрящий в зале жизни. Скоро подойдёт Поющий Ветер, он скажет, как нам поступить.
— Что вы не поделили? — поинтересовалась Янлин, взглянув мне в глаза.
— Он напал на меня, я защищался, — практически слово в слово повторил я.
— В лесу?
— Я хотел изучить печати, — ответил я. — Сегодня был первый урок, из которого я ничего не понял, но хотел бы. Решил потренироваться, но…
Я кратко пересказал всё, что произошло на тренировке. Этот момент я помнил, будто он случился буквально пять минут назад. Да только, судя по солнцу, день уже клонился к вечеру. Я даже примерно пока не представлял, сколько у меня выпало времени из памяти.
А вот что произошло в лесу, я уже пересказывал со слов Люнь. Что пришёл, начал пытаться заниматься, напали со спины, защищался, в порыве боя забил камнем. Не сказать, что в этой истории было всё просто и понятно, учитывая разницу в стадиях, однако и невозможной её не назовёшь.
— И ты забил его камнем вот так просто, — уточнила аутистка.
— Не сказать, что просто…
Я посмотрел на свои руки — они были просто залиты кровью. Одежда была не в лучшем состоянии, вся в крови и грязи, словно меня сначала таскали по скотобойне, а потом по свежевспаханным городам. А учитывая, как болит лицо, то можно практически прямо говорить, что у меня всё на лице написано: я был жертвой драки, причём той, где мне тоже неслабо досталось.
Понятно, что аутистка ко мне неровно дышит, но сейчас у неё были все основания меня подозревать. Я уже второй раз попадаюсь ей на глаза всего за сутки, причём на этот раз за убийство.
