— Но всё равно ты странный! — рассмеялась она. — Кстати, Анал, Анал, смотри, как я могу!
Со слезами на глазах я выдавил.
— И как же?
— Вот!
Она оттолкнулась ногами и… отпрыгнула? Нет, не совсем, вроде как отпрыгнула, но при этом отлетела назад… короче, оттолкнулась ногами и отплыла на несколько метров, словно левитировала.
Вау…
— Вау…
— Да! Я знала, что тебе понравится, Анал.
— Только Инал. И-нал. Инал.
— Инал, да! — кивнула она, но я был уверен, что скоро она опять исказит моё имя. — А ещё я могу делать «Вжух»! Хочешь, на тебе покажу?!
— Не надо!
Не надо на мне «Вжух!», знаем, чем это заканчивается.
— Ну ладно… а вот смотри, как я ещё могу! И… хоп!
С этим хоп она разбежалась, подпрыгнула и… перепрыгнула меня, сделав сальто в воздухе, приземлившись позади меня.
— И вж…
— Без вжух! — перебил я её, выставив перед собой руки. Я до сих пор точно не знаю, на что способна здесь магия или как её назвать можно, поэтому рисковать не хотелось. Я люблю девушек, и пусть так и остаётся.
— Ну ладно… — вздохнула Ки, но тут же расцвела. — А ещё я учусь ставить защиту!
— Защиту?
— Ага! У меня пока не получается, но я уверена, что скоро получится. Лунная Сова говорит, что я молодец!
— Она тебе нравится? — словил я кислую мину на роже.
— Она хорошая.
— Лучше, чем твои родители? — не удержал я свою говнистую душу и забросил дерьмеца в чистый колодец.
— Я… я скучаю по ним, — призналась Ки, погрустнев. — Но когда я стану сильнее, смогу вернуться, и они будут мной гордиться. Правда?
Ки посмотрела на меня таким взглядом, словно умоляла, чтобы я подтвердил её слова. Словно слова старшего были гарантом того, что она делает всё правильно.
Мне хотелось сказать «нет», прямо очень хотелось, просто назло Совунье, однако… гадить Ки ради того, чтобы плюнуть в сторону её мастера? Типа сделай больно другому, лишь бы насолить этому? Всё же в первую очередь это ударит по Ки, а её мне было жаль.
Странно немного, мы с ней не настолько знакомы и не настолько родные, чтобы я должен был о ней беспокоиться. Да, спас, да, ехали около недели или типа того вместе в одной клетке. И тем не менее почему-то мелочь вызывала во мне самые тёплые чувства.
— Естественно, — улыбнулся я. — Будешь защищать свою деревню.
— Точно! Я так же думаю! — обрадовалась Ки, расцвела, и мне на душе стало как-то теплее от её улыбки.
— Ой, а меня ещё знакам учит тётя Янлин! Смотри, сейчас покажу.
Она встала, после чего неожиданно, как балерина, крутанулась, выставив перед собой обе руки, и…
Ш-ш-ш-ш-ш…
Из её рук вырвалось пламя с характерным рокотом, осветив вечерние улицы верхней деревни светом. Небольшое, но пугающее пламя, которое, как минимум, оставит ожоги. И это может семилетняя девчонка. Мне… много, и я научился бросать пыль в глаза.
Мне стыдно.
Нет, серьёзно, чувствую себя униженным.
— У неё немного феноменальные способности для второго уровня, — заметила Люнь.
— Это уж точно… — пробормотал я.
А Ки уже разошлась.
— Или смотри! Вот!
Она выпустила какого-то огненного дракона из руки, который скользнул вокруг неё, обвился, как домашний питомец, не обжигая, после чего ринулся на меня и… исчез. Признаться честно, я ссыканул в этот момент, но когда дракон распарился, Ки весело рассмеялась.
— Ты испугался! Я напугала тебя, да?
— Да как тут не испугаться…
— Я молодец! Ты видел, какая я сильная! Я засисю тебя!
— Засисю, ага, — хмыкнул я.
Не знаю, из-за чего, но мелкая меня не раздражала. Она была весёлой, не занудной и какой-то беззаботной, заставляя забыть о всех проблемах. Вот бывают такие дети, улыбкой всю грусть разгоняют. Только у таких людей два пути — они становятся или надеждой человечества, или её похоронным венком.
Так бы мы, наверное, и общались, если бы наше милое общение не разрушила её мастер.
Лунная Сова опустилась прямиком с неба прямо перед нами, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Лохматая, с уже засохшей дорожкой крови на лице и аурой будущего участника убийства в состоянии аффекта.
Её тяжёлый взгляд прошёлся по моему лицу.
— Вижу, вам весело, да, Ханг?
— Очень.
И в этот момент меня пробило. Не знаю, отчего, но во мне неожиданно проснулась необъяснимая злость, стоило взглянуть на её рожу. Докопалась на ровном месте в первый раз и докапывается сейчас. Ей просто не даёт покоя моё существование.
И особенно ей не даёт покоя то, что между мной и Ки хорошие отношения. Я это вижу по её взгляду, который она переводит с меня на неё и обратно. Её аж изводило на говно одно понимание, что она здесь практически лишняя.
— Вот как. Значит, ушёл от наказания и чувствуешь теперь себя героем, да?
— И что? Ещё раз расплачетесь?
Она аж губы поджала.
— Договоришься, Ханг.
— Побежите жаловаться Поющему Ветру? Слёзы по лицу растирать?
— Юнксу, ты чего? — уже испугалась Люнь. — Успокойся, не надо её провоцировать.
— Я думаю, что могу закончить всё прямо здесь.
— Платок дать?
— Обойдусь без него. Обрежу тебе твой длинный язык.
— Да конечно, чего ещё можно было ожидать, — низким голосом ответил я. — Чмошница-неудачница, которая самоутверждается за счёт слабых.
Она немного охренела.
— Я чмошница? — прошипела она.
— Полная. Ну давай, чё сделаешь? — прорычал я.
— Юнксу, остановись, — трясла испуганно меня за плечи Люнь. — Подумай, что ты творишь! Юнксу, очнись! У тебя опять началось?
Очнуться? От чего?! От этой стервы?! Я ей хлебало порву сейчас. Это началось куда раньше. Она докопалась до меня с самого начала. Я просто хотел найти выход из этого мира и вернуться. Но именно такие, как она, не могут успокоиться. Именно поэтому я убиваю, из-за таких, как она, и ей подобных, которым давит ЧСВ. Единственное, что их остановит — это разбитое камнем хлебало. И если она этого хочет, то я могу повторить процедуру, но уже с ней.
Совунья смотрела на меня, но будто не видела. Её пробирало от ненависти, она сорвётся, это точно…
— Ты не проживёшь долго, Ханг. Я тебе гарантирую это, — её слегка потрясывало от ярости.
И тут я вспомнил слова, которые передала мне Люнь, когда они обе заявились ко мне после экзамена.
