— То половина прибыли наверняка отходит сам знаешь кому! — рассмеялась Кая.
Аделаф привёл нас в уютное, почти безлюдное место. Полумрак, вино, мы в дальнем углу, за столиком. Всё это должно расслаблять и настраивать на нужный лад. Вот чего хотела Кая. Подыграть. Попасть в ожидания тех, кто за нами наблюдает. Если повести себя образцово-идеально, это вызовет куда больше подозрений. Раз осторожничают, значит, догадываются, что за ними следят. Раз догадываются, значит, не так просты. Раз не так просты, то… То эту цепочку долго раскручивать можно.
Кая же сейчас хотела добавить в наше поведение «искренности». С толикой «неидеальности».
— Женщин у них мало, — добавила Хала. — Везде одно и то же.
— Так понятно почему. Приходят девки таинства постигать, а в итоге находят себе мужа среди бравых парней, и всё, оседают по домам, детишек рожать, — с издевкой ответила ей Кая, намекая, что Хала и сама рано или поздно пойдет по этому пути.
— Не всем нужно идти в армию, чтобы найти себе мужа, — повела плечами Хала, принимая вид высокомерной аристократки.
— Ну да… Ты-то уже нашла себе жениха, — улыбнулась во всю ширь Кая.
Жениха-то Хала нашла как раз в армии. И, если бы пришла ради этого, девушку бы намек задел. Так что подколка Каи прошла мимо, и Хала спокойно сделала глоток вина, не собираясь продолжать перепалку.
— Я вот чего не пойму, — Кая недолго ждала, чтобы перейти к главной части плана. — Почему с нами так щедры?
Логичный вопрос в нашей ситуации. А ещё отличный способ показать, что мы ни под кем не ходим.
— Нам же сказали, что это плата за сопровождение… Сами знаете кого, — ответил Резано. — Что, конечно же, полный бред. Думаю, на нас хотели посмотреть и подготовить, чтобы мы не облажались на задании.
Озвучивает мои мысли.
— А ты что скажешь? — посмотрела Кая на Халу. — Это мы с Эрано деревенские. А вы, аристократы, впитывали искусство интриг с молоком матери.
— Скажу, что нам слишком мало известно, чтобы делать выводы. Не исключено, что нас затягивают в какие-то политические игры. Нужно быть аккуратнее, вот и всё.
Вот и всё. Сидят четверо практиков, обсуждают, как им в переплет не попасть. Винцо пьют. Расслабляются. Переживаниями своими делятся. Искренне, по-настоящему. Никаких поводов для подозрений. Главное, глаза слишком умными не делать.
— На месте разберемся, — закруглил я разговор. — Идемте в казарму, будем ждать дальнейших распоряжений. Если они последуют. Вдруг мы по каким-то критериям не подошли для задания…
Стоило нам выйти, как Кая подала знак, что четверых насчитала. Не подавая вида, первым пошёл в сторону казарм. В этой части города, на окраине, считай, с другой от стены стороны, улицы были так устроены, что никакого разграничения не было. Пешеходы шли там же, где проезжали всадники на лошадях, кареты и телеги. В центре города такого не было. Допускались только кареты, всех остальных, кто верхом, разворачивали.
Нам пришлось идти друг за другом, чтобы случайно не оказаться под копытами. Или не случайно. Одного взгляда хватало, чтобы ухватить суетливую и нервную обстановку.
Смешно, но, проведя два месяца в рабах, мы не хлебнули никаких прелестей городской жизни. Таких, как нехватка денег на жилье, помои на голову, специфические запахи, лошадиное дерьмо на улице. Удивительное зрелище в некотором роде. В одном месте придавленные жизнью, со вжатыми в плечи головами обычные люди и практики, способные одним ударом снести здание.
Кая в этот раз слежку определила куда быстрее. Я всё же во многом опирался на зрение. В чем моя слабость, кстати. Которую не помешало бы исправить. Кая же ощущала тени и тех, кто в них скрывается. Четверку преследователей я тоже разглядел. Подав знак «Продолжаем хитрость», повёл отряд. Не самыми оживленными улицами, зато более коротким путем. Тем самым провоцируя наблюдателей на действия.
И они не заставили себя ждать. В одном из переулков нам преградили дорогу. Сначала впереди трое мужчин вышли, держа под плащами арбалеты, а потом и сзади трое пристроились.
— К вам есть разговор, — сказал их главный. Выглядел он как среднего достатка горожанин. В строгом костюме и шляпе, что скрывала от солнца. — Давайте без лишних движений.
Я так окончательно и не определился, что здесь за климатические условия. Зимы не было. Снег только на макушках гор лежал. Температура менялась от прохладной и свежей до жаркой и удушливой. Дожди иногда шли. Как мелкие, так и проливные.
— Так говори, — спокойно ответил я, вспомнив, что не время думать о погоде.
— Не со мной, — качнул он головой. — Там карета ожидает, — указал мужчина на конец переулка. — В ней тот, кто хочет с тобой поговорить. Остальные здесь останутся.
— С чего бы? — приподнял я бровь и показательно хрустнул шеей.
Не думает же он, что мы будем разделяться?
— С того, что болты у нас артефактные.
Н-да. Речь не про их члены. Болты для арбалетов. На этих землях существовали артефакты. Дорогое и редкое удовольствие. Не для всех, скажем так. Укрепленная броня, оружие с различными эффектами. Ну, или вот болты. Которые могли как быть чуть острее, так и пробивать насквозь надежные покровы.
— Кая, ты знаешь, что делать, — сказал я и направился к карете.
Было всего три возможных варианта. Первый — это люди семьи Тон, которые нас проверяют. Второе — это кто-то из недоброжелателей семьи, а их люди сейчас за нами наблюдают и ждут развязки. Третий — это недоброжелатели, но за нами не наблюдают.
Мужчина окинул меня подозрительным взглядом и пристроился следом. В конце переулка, не такого уж и длинного, и правда карета поджидала.
— Копье, — сказал сопровождающий и протянул руку.
Без возражений я отдал ему оружие, а сам полез внутрь. Где увидел пожилого, крепкого мужчину. Без опознавательных знаков. Как на нём, так и на самой карете.
Когда я внутрь залез, как-то сразу тесно стало, и мужчина поморщился. Не понравилось ему появление такого здоровяка. Я молча на него уставился, представляя, как голыми руками вырву ему нижнюю челюсть. Он прекрасно ощутил это намерение и ощутимо напрягся.
— Эрано, бывший раб, сейчас охотник первого лагеря, — представил он меня.
— Кто я, мне и так известно. А вы кто будете, уважаемый?
— Представитель одного господина, который хочет предложить вам выгодную сделку.
Достав из кармана мешочек, он покрутил им, выдавая звон монет.
— Здесь пятьсот старших тонгов.
— Господина — это аристократа?
— Неважно.
Ясно. Значит, просто человек с большим самомнением.
— Что же мы должны сделать за эти деньги? — спросил я, не меняя выражения лица.
— Привести вашего подопечного в назначенное место.
