Лудер служил дворецким в поместье Ферос задолго до того, как оно по наследству перешло к Бифомису. Раньше семейство Ферос не жило так роскошно. У них была небольшая усадьба недалеко от дворцовых стен. Позднее Владыка наградил отца Бифомиса титулом герцога за верную службу и безграничную преданность с прилегающим к нему огромным земельным наделом, но тот вежливо отказался, пожелав остаться на прежних правах. Владыке были не ясны причины отказа, о которых сам маркиз решил умолчать, однако, несмотря на это, он всё же отдал поместье в его распоряжение. После переезда жизнь сильно изменилась, и обязанностей у Лудера стало вдвое больше, особенно после появления в доме молодого господина, который всюду ходил за ним хвостом. Но дворецкий не возражал, напротив ему нравилось быть полезным и хотелось услужить семье ещё больше. Его преданность и забота о благополучии хозяев не знала границ. С тех пор ничего не изменилось.
Лудер спустился на кухню и дал поварам последние распоряжения по поводу ужина. Теперь оставалось только дать нагоняй непутёвому садовнику за вчерашнюю халтуру, и можно ненадолго расслабиться, пока хозяину не потребуются его услуги. Но осуществить задуманное не вышло. Неожиданно по дому разлетелся гулкий стук кованого кольца о массивную дверь.
В поместье прибыл дворцовый патруль. Солдаты разыскивали опасного преступника и у них имелись сведения, что граф имеет к нему какое-то отношение. Дворецкий проводил солдат в гостиную и попросил немного подождать. Оставив одну из служанок поухаживать за гостями, Лудер направился в кабинет графа.
Дворецкий нисколько не удивился, когда обнаружил помещение абсолютно пустым. Он прекрасно знал, что от него требуется. Лудер подошёл к напольным механическим часам насыщенно-коричневого цвета, стоявшим в углу около небольшого кожаного кресла, и открыл стеклянную дверцу. Он потянул за среднюю гирю. В часах что-то щёлкнуло, маятник закачался быстрее, а в стене еле слышно загудело. Работа была сделана. Теперь он вернётся к солдатам и скажет, что граф просит их немного подождать, сейчас он спустится.
Тем временем напряжение в Тронном зале всё нарастало, оно ощутимо давило на плечи, заставляя голову ещё больше клониться к полу. Один из министров обороны серьёзно оплошал, чем подорвал доверие Владыки, который уже и без того покалечил около половины своих подданных. Ни одно из оправданий министру не помогло, а наоборот лишь усугубило ситуацию. Однако Амареон-Пэй не испытывал разочарования. Он знал, что никому из подданных нельзя доверять, и каждую минуту ожидал подвоха, чуял кожей прогорклое дуновение заговора. Он был охвачен параноидальным расстройством, но время от времени ему удавалось прикрывать его терпением и выдержкой. Несмотря на свой буйный нрав, он умел выжидать и наблюдать, между делом продумывая план мести и тяжесть наказания неверных. Раздражение. Гнев и раздражение – единственное, что сейчас мог испытывать повелитель.
Министр решился поднять взгляд и тут же пожалел об этом: янтарные глаза Владыки Теней горели лютым гневом, воздух вокруг него накалился до предела, а само тело источало потоки чёрной ауры. Министр вновь прижал голову к полу и съёжился в комок, моля о пощаде. Но Владыка уже дал знак страже увести непокорного прочь.
У него чесались руки свернуть мерзавцу шею! Но нет. Пускай он пока побудет в темнице. Его следует допросить ещё раз, с остывшей головой и в более удручающей атмосфере, чтобы сломить предателя окончательно. Нужно скорее узнать, кто ещё из свиты прознал о потере Силы и как. Его рука непроизвольно легла на рукоять меча, с которым он теперь никогда не расставался. Нужно покарать неверных раньше, чем они решат объединиться против него. Амареон-Пэй стиснул зубы и с силой сжал рукоять, чтобы унять нервную дрожь, возникшую от перевозбуждения. На висках выступили две большие вены. Глубокий вдох. Выдох. Злость понемногу начала отступать.
Двери в Тронный зал шумно распахнулись, заставив Владыку поднять взор. Охранник доложил, что глава Ищеек прибыла во дворец с докладом и просит об аудиенции. Вскоре в Тронный зал вошла и сама Адора. Гордо и невозмутимо она плавной походкой зашагала по направлению к каменному трону, на котором восседал Владыка Теней. Его трон был так же величественен и пугающ, как и сам хозяин. Престол был высечен прямо в стене и напоминал скалу, испещрённую зубцами, с возвышающимся острым пиком. У подножия скалы красовался постамент с тремя ступенями, от которых вдоль всего зала тянулась чёрная ковровая дорожка с золотой каймой.
Глава Ищеек приблизилась к трону. Остановившись на почтительном расстоянии, она преклонила колено и склонила голову.
– Наконец-то. Я уже заждался, – раздражённо кинул Амареон-Пэй и велел страже выйти за дверь и никого не пускать. – Надеюсь, хоть ты сегодня принесла хорошие вести.
– Да, Ваше Величество, – сообщила Адора, поднимаясь, – так и есть.
– Слушаю.
Адора сделала глубокий вдох, набираясь смелости, и заговорила уверенным тоном:
– Спешу Вам сообщить, что кристалл… – Адора сделала паузу, после чего сразу поймала на себе тяжёлый и нетерпеливый взгляд Владыки. – Ваше Величество, кристалл больше не представляет из себя известный нам камень.
– Как это понимать?! – громогласный голос разлетелся по залу, эхом ударился в высокий арочный потолок. Владыка рывком поднялся с места и, сойдя с трона, вплотную приблизился к Ищейке. Он сжал её подбородок и приподнял к верху. – Смотри мне в глаза, женщина! Не играй со мной. Я хочу знать, что с кристаллом. Сейчас же! Говори прямо!
Адора едва удержалась от всхлипа, но ни за что на свете она не позволит себе проявить слабость. Все давно привыкли к внезапным порывам ярости своего Владыки, но только она знала, как его успокоить. Изящными пальцами своей ледяной руки, она обвила его запястье и посмотрела прямо в пугающую глубину глаз, где бушевал ураган гнева.
– Но мы нашли его, Ваше Величество, – проговорила Адора медово-сладким голоском. Хватка Владыки тут же ослабла, а взгляд смягчился. Именно на это она и рассчитывала. Она знала, как усмирить зверя, правда, когда Амареон-Пэй находился в подобном состоянии, действие её женских чар длилось недолго. Тем не менее, дело шло не вполне удачно – пришлось изменить планы, и сдать девчонку, невзирая на слово, данное принцу. Но как бы хорошо Адоре ни удавалось играть хладнокровие, сцена Канненсиса с человеческой девушкой в кровати задела её за живое и то и дело проматывалась в её голове. Единственный способ успокоить своё оскорблённое самолюбие – избавиться от человеческого паразита. Воспользовавшись затишьем перед очередной бурей гнева Владыки, Адора продолжила: – Ваш сын не придумал ничего лучше, как спрятать Силу, самое святое, что только может быть, в человеческую девчонку, – с пренебрежением рассказала Адора.
Глаза Владыки Теней округлились. Буря разразилась вновь, стоило Амареон-Пэю услышать про сына.
– Что?! – гневно крикнул Он прямо в лицо девушки.
Адора дрогнула, но тут же взяла себя в руки.
– Не переживайте. Как я уже сказала, кристалл у нас, – Адора даже не пыталась сдержать ехидной улыбки. – Осталось понять, как вытянуть Силу из человеческого сосуда.
