А отцу всю весну придётся провести на войне… на далёком севере, где, говорят, ночь может длиться сутками, где снег не сходит до лета, где адские холода пробирают до костей… Захотелось вдруг позвать отца и удостовериться, достаточно ли тёплой одежды он взял с собой, не забыл ли плащ, перчатки или сапоги… Но Кристина не успела: он запрыгнул в седло и дал знак своей армии двигаться вперёд, вслед за ним и бьёльнским отрядом, вслед за ветром и зовом долга навстречу войне.
***
— Мы же только вчера вечером проехали мимо Эори! — возмущался Хельмут, пришпоривая коня. — Буквально рукой подать до городских стен, заехали бы сразу! Зачем мы сейчас туда возвращаемся?
— Мы не возвращаемся к Эори, мы… — Генрих замялся. — Просто я хочу встретить лорда Джеймса. Лично, без церемоний, как старого друга. И я тебя не заставлял ехать со мной.
— Ты предложил проехаться, а я не мог тебе отказать. — Он усмехнулся и поёжился, набрасывая на голову капюшон подбитого мехом плаща. На самом деле эта его отзывчивость (причём очень избирательная) донельзя трогала. — Ну и холод тут…
— Ты первый раз в Нолде, да? — усмехнулся Генрих. — Сейчас весна, так что это ещё не холод… А нам, между прочим, предстоит ехать дальше на север. Ходят слухи, что там снег до сих пор не растаял.
Хельмут лишь вздохнул и поправил упавший было капюшон, взъерошивая волосы, которые он всё утро так тщательно расчёсывал.
Казалось, что этот утончённый, явно избалованный юноша ни капли не был готов к грядущей войне, не был приспособлен к лишениям, которые она сулила, однако на самом деле Хельмут ещё ни разу ни на что не пожаловался. Лишь пару раз буркнул, что холодно, но дело шло к теплу, так что терпеть морозы в ближайшее время не придётся точно. Поэтому Генрих был уверен, что его друг стойко перенесёт все тяготы военного похода, хотя самое страшное, конечно, было ещё впереди.
Вскоре на горизонте появилась чёрная полоса, и Генрих дал знак замедлиться. Издалека приближающаяся нолдийская армия напоминала тучу или чёрный туман, и это даже вызывало некоторый страх и вгоняло в дрожь. Конечно, глупо было надеяться, что фарелльцы, увидев такое войско, испугаются и побегут… Их, скорее всего, окажется не меньше, а в тылу на севере их будет поддерживать подкрепление. Но всё же армия Нолда не могла не внушать должного уважения.
Генрих невольно расправил плечи, сжал поводья.
Наконец приближающееся войско перестало быть похожим на сгустки чёрного дыма. Вырисовывались очертания людей, лошадей и обозов, оружия и стягов. Копыта коней и колёса телег поднимали пыль, которая оседала на придорожной траве — свежей весенней и серой прошлогодней. От пыли закололо в носу и даже в глазах, но со временем Генрих к этому привык, а когда возглавлявший армию лорд Джеймс дал знак остановиться, то пыль улеглась, и дышать стало легче.
Видеть своего наставника после довольно длительной разлуки было отрадно. Последний раз они встречались три года назад: Генрих тогда приезжал в Эори на трёхлетнюю годовщину смерти леди Лилиан. Маленькой Кристины в тот момент в замке не оказалось — она ездила гостить в Освальд, к родственникм матери.
Сегодня Генрих увидел девочку возле лорда Джеймса: она ехала рядом с ним, облачённая в костюм для верховой езды и чёрный плащ. Каштановые волосы убраны в аккуратный пучок и накрыты вейлом, серо-голубые — отцовские — глаза смотрят пристально и уверенно, хотя и тревоги в них тоже немало. Хотелось верить, что из неё вырастет прекрасная правительница и, раз уж она выбрала для себя такую судьбу, воительница. Генрих понимал: когда она возьмёт в свои руки власть над Нолдом, ему придётся иметь с ней дело.
Но сейчас маленькая Кристина его не слишком интересовала. Она проводит отца и вернётся в Эори, а вот с лордом Джеймсом Генриху ещё предстоит долгое сотрудничество в условиях войны. Нужно обсудить планы, договориться о численности частей войска, передать друг другу все известные новости… Так что отвлекаться не следует.
Лорд Джеймс спешился, и Генрих тоже спрыгнул с коня — его спутники остались в сёдлах, равно как и ближайшая свита повелителя Нолда, в том числе и оруженосец и дочь. За три года Джеймс почти не изменился, лишь в его каштановых волосах, доходящих до плеч, появилось несколько седых волосинок. Но улыбка его всё так же светилась, и глаза тоже приветливо блестели, и Генрих не мог не улыбнуться ему в ответ даже при официальном поклоне. Лишь после него они пожали друг другу руки и обнялись, как и следовало старым друзьям.
— Я же говорил тогда, что ты меня перерастёшь, — усмехнулся лорд Джеймс. Это было правдой, хотя разделяло их не больше пяти-восьми сантиметров. — Как ты? Как дела в Бьёльне?
— Всё хорошо, — кивнул Генрих с улыбкой. — Ну, насколько это возможно… сейчас. А так всё спокойно.
— Невесту ещё не нашёл? — вдруг подмигнул лорд Коллинз.
Сзади раздался громкий смешок Хельмута.
— Да как-то… нет, — пожал плечами Генрих, немного опешив от такого вопроса.
Он ещё ни разу не думал об этом: даже когда попытался жениться его лучший друг, даже когда заключил помолвку двоюродный брат… Всё это происходило где-то рядом, иногда при его посредничестве, но всё же не с самим Генрихом, и он ни разу не пытался даже представить себя на месте Хельмута или Вильхельма. Странно, пожалуй: в этом мире всем приходится жениться рано или поздно… Но у Генриха было два младших брата, и они вполне могут стать его наследниками, а потому заводить собственных детей он не считал нужным.
— Ну ничего, ещё успеешь. — Лорд Джеймс похлопал его по плечу. — Торопиться с этим делом не надо.
— И правда, — отозвался Генрих сдавленным голосом. Ему показалось, что лорд Джеймс на что-то намекал, но он никак не мог понять, на что именно. Уж не на свою ли дочь? Она ведь ещё совсем ребёнок… Да, в пятнадцать лет большинство девушек уже созревает, но всё же придётся ждать её совершеннолетия, а когда ей исполнится восемнадцать, ему будет за тридцать… Вряд ли она сама захочет выходить за него. А Кристина не была похожа на ту, что станет покорно следовать родительской воле и не проявит ни капли своенравия.
Генрих снова посмотрел на неё, будто невольно. Девочка внимательно глядела на отца, и теперь в её взгляде было ещё больше тревоги, чем минутой ранее. Видимо, она наконец-то чётко осознала, куда направляется лорд Джеймс и на какой долгий срок её оставляет. Конечно, всем хотелось верить, что война закончится быстро, но вряд ли им удастся разобраться с фарелльцами раньше, чем до наступления осени.
— Мне нужно попрощаться с дочерью, — подал голос лорд Джеймс. Он перестал улыбаться, и в его взгляде тоже вдруг заплескалась глубокая печаль, которую было невозможно скрыть.
Пока лорд Коллинз говорил с Кристиной, Генрих снова забрался в седло и тоскливо вздохнул. Конечно, он тоже успел соскучиться по родным землям и по семье — восемнадцатилетнему Вольфгангу и маленькому Рихарду, которому ещё не исполнилось семи. Но деваться было некуда: пусть фарелльцы завоевали пока лишь небольшой клочок северной части Нолда, они могли легко добраться и до его родного Бьёльна, взять всё королевство без труда, если не оказать им сопротивления сразу, в самом начале. Пожалуй, не все в Бьёльне и Шингстене это понимали, считая, что нолдийцев можно оставить наедине с их бедой. Но Генрих понимал. Оттого и собрал большое войско и лично возглавил его, хотя у него пока не было особого опыта в ведении войн.
