Эол был последним великим магом, дар которого заключался во владении Магией Времени. Именно он сотворил со Старым кладбищем Ордена то, чем оно сейчас является.
Когда мы проходили его в первый раз, никто на знал на что именно нужно обращать внимание. А нюансов было множество. Наш отряд тогда заметил одно — постоянное изменение ландшафта, из-за которого мы были вынуждены петлять по Кладбищу, нарезая круги, чтобы выйти к его центру.
Разгадка этого оказалась проста, но вместе с тем быстрому осмыслению не поддавалась. Всё дело было во Времени.
Эол тогда, поделив всё кладбище на секторы, границы которых унёс с собой в землю, наделил каждую зону разным течением времени. И пока в одной из них пытаешься перебить всю нечисть, вознамерившуюся полакомиться неосторожными путниками, во втором секторе время летит подобно свету, а тамошние обитатели или эволюционируют, или рассыпаются в прах. Единой закономерной схемы нет. А если она и существует, то на разгадку может уйти целая вечность.
Пять минут в одном секторе могут равняться нескольким сотням лет в другом, и наоборот: за час время в другой зоне может откатиться на полвека, вернув к «нежизни» давно упокоенных монстров.
На огромной территории погоста было собрано всё коварное, неприятное и подлое, что только может существовать в мире. Огромные болота с тамошними обитателями, древние развалины, среди которых можно легко заблудиться, войди не в тот проём или прозевай поворот… Туманы, дожди, длящиеся годами…
Старое Кладбище Ордена — гигантская временная ловушка с постоянно переплетающимися нитями вероятностей, пронизанная хаотично перемещающимися участками, в которых естественный ход жизни работает по иным законам.
И строился этот циклопический погост только для того, чтобы упокоенный здесь никогда не смог покинуть своего узилища самостоятельно, бесследно растворившись во Времени. Даже возродившись, Ариэл будет вынужден бродить здесь вечность, ища выход из временной петли.
Вот только никто не предугадал, что ему могут помочь. Единственные, кто может дать шанс на возрождение кровавому Богу Хаоса — «пришлые»!
Я совершенно отчётливо понял, что все эти множители, которыми оперировал Ньютон, стараясь вычислить конечный уровень противников, не более, чем говно собачье от дилетантов. Если даже Хассараг не может просчитать (а знает он намного больше, чем говорит нам), то наши поверхностные догадки не надут и процента гарантированного результата.
— Здесь неизменны только два правила, — закончил рассказ Хассараг. — Первое: вошедший на Старое Кладбище Ордена, покинет его согласно течению времени, которое привычно во внешнем мире. Неважно, сколько он пробудет здесь.
— А второе правило?
— Никогда не сходите с аллеи! — зловеще подытожил вампир. — Это единственная зона, где Магия Времени бессильна. А теперь нам пора, детки, — продемонстрировав оскал, Хассараг скомандовал: — За мной!
Было немного жутко бежать в составе колонны за старым вампиром, петляющим по Кладбищу, будто он заблудился, но останавливаться отказывался принципиально. Понятно, что это было не так, поскольку Хассараг и не думал сбавлять темп, постоянно напоминая, чтобы весь отряд шёл «след в след».
Встречающаяся «нежить» заинтересованно проводила нас пустыми глазами и глазницами, не предпринимая никаких попыток напасть. Под ногами шуршали листья, изредка доносился детский плач, вызывающий иррациональный страх, который затем сменялся истерическим смехом, будто кто-то в этом жутком месте решил побаловать дитя погремушкой.
Мурашки по коже маршировали строем, но всё это я уже видел и слышал, в отличии от Олес со Свэйном, которые первые полчаса нашего бега не выпускали из рук оружия, нервно шарахаясь от каждого всхлипа из зарослей. Слава Тиамат, что ни одна из «страшиц» так и не показалась на глаза, предпочитая сопровождать отряд истерическим смехом и монотонными невнятными фразами, только нагоняющими жути.
Хассараг знал, куда вёл нас.
Когда мы высыпали на большую площадь во Дворе Столицы перед последним пристанищем иерархов, все уже были порядком вымотаны сумасшедшим забегом. Взгляд зацепился за знакомые двустворчатые двери с резным изображением демонической морды, ведущие к саркофагам, в которых были заключены самые опасные противники этого «инстанса».
Всё, как и в прошлый раз. Нога Хассарага только коснулась первой ступеньки, ведущей к месту упокоения стражей этого места, а двери уже призывно распахивались, оглашая противным скрипом окрестности.
Не задержавшись ни на секунду, вампир прошествовал под свод зала — усыпальницы, по-хозяйски оглядываясь.
— Ну и где тебя искать, скотину древнюю? — недовольно пробурчал он, нарезая круги по залу, постоянно принюхиваясь к саркофагам.
Мы недоумённо переглядывались, и лишь Кастет решился озвучить мысль, которая волновала всех.
— Это всё отлично, гробы, всё такое, колорит, — задумался он. — Мне другое интересно. То, что нас не трогает «нежить» в составе отряда — это, конечно, круто. Ты только расскажи, как мы сможем помешать полусотне человек добиться желаемого?
Вампир лишь отмахнулся, продолжая нарезать круги по залу. Грохот отодвигаемых крышек саркофагов и недовольное брюзжание Хассарага вызывали недоумение.
— Он вообще идиёт? — шёпотом поинтересовался Утрамбовщик. — Сейчас вся эта хрень поднимется и, мне кажется, нас не спасёт даже «иммунка».
— Во-о-т ты где спрятался, — радостно заорал вампир, грохнув очередной крышкой так, что она, хрустнув, раскололась на две половины. — Разлёгся здесь, вы только поглядите, — повернувшись к нам, он с восхищением цокнул языком. — Не, ну вы видели?
— Мля-я-я! — только и смог промычать гном, пятясь назад. — Жопа!
Я только открывал рот, чтобы осадить спятившего вампира, когда Хассараг, не напрягаясь, ухватился за край саркофага, в котором уже начинал шевелиться его обитатель.
Резкий рывок, и громадная каменная махина срывается со своего постамента в нашу сторону. Несколько раз перекувыркнувшись, по пути потеряв остатки крышки, монолитный гроб, наконец, перевернулся набок, проехав по блестящему мрамору ещё несколько метров, оставив за собой глубокие неровные борозды.
Вывалившееся оттуда тело завозилось на полу в клубах каменной пыли, силясь подняться. Затем жалобно захрипело. Вот мамой клянусь, оно явно с нами не здоровалось.
— А ну подъём, кабрак вшивый! — переместившись к «мумии», вампир без малейших усилий вздёрнул её за шею, придав вертикально положение. Не знаю, кем бедолага был при жизни, но в моей груди шевельнулось что-то похожее на сочувствие.
Когда Хассараг отпустил бедному иерарху смачную оплеуху, мне захотелось оказаться, как можно дальше отсюда. Лучше бы он Божественный источник дерьмом измазал, ей богу, было бы менее вызывающе, чем та дичь, которую он сейчас творил.
— Да! — согласился я с Утрамбовщиком, до сих пор отказываясь верить своим глазам. — Нам — жопа!
