– Я теперь понимаю, о чем ты говорила: твоего брата не остановить, – хмыкнул Смирнов.
– Это вы еще мало знакомы.
Непривычно видеть Смирнова в спортивках и футболке, словно передо мной совершенно другой человек. И он выглядел мягче и приветливее, даже закралась мысль, что и от овсянки не откажется.
– Есть хочешь?
– Очень, только я умыться не успел.
– Умывайся, жду на кухне.
Я еще раз поставила чайник на плиту, надеюсь, теперь-то удастся выпить спокойно чай.
Телефон взорвался от СМС-ок:
«Кроха, ну ты даешь!»
Через пару секунд пришло: «Вика мне не верит, скажи, что это правда!»
Я коротко ответила: «Правда».
А что правда, да кто же знает… лишь бы Андрей успокоился и телефон не пиликал.
«Вика визжит, не пойму, от радости, или дети за волосы дергают».
«Смотри на дорогу!» – Я не на шутку начала волноваться.
«Как скажешь, босс. Кстати, он мне понравился, мультики любит». Тут меня разобрал нервный смех. Неужели успел допрос устроить, пока я Леру одевала?
Услышав шаги, я убрала телефон на окно. Мало ли, любопытство и Вику разберет.
Смирнов неуверенно зашел на кухню.
– Мне неудобно перед тобой. – Почесывал затылок, стоя на пороге. – Ворвался в жизнь, спутал тебе планы. Я, наверное, поеду.
Редкое зрелище! Господин Смирнов в спортивках, да еще и испытывает неудобство.
– Что за глупость? – сказала я как можно беззаботней. – Нельзя тебе за руль, отлежишься денек, и пожалуйста. – Улыбаясь, я поставила на стол кружки с чаем. – Никаких важных планов у меня не было. Ты овсянку ешь? – спросила с осторожностью.
– Ем.
Как будто у него был выбор…
Разложив ароматную кашу с маслицем и медом (никакой овсянки на воде и без соли) по тарелкам, мы сели за стол.
– Как себя чувствуешь? Я видела, ты еще пил ночью таблетки, – поинтересовалась я.
– Да, под утро поднималась температура.
– У тебя и сейчас вид не очень, – добавила я, запивая кашу чаем.
– Я бы хотел еще поспать, раз ты меня не выгоняешь, – Смирнов искренне улыбнулся. – А Макс – кто?
– А?
– Андрей говорил про Макса, которой приедет с девушкой знакомить.
– А-а-а, так это наш брат. Младший.
Смирнов кивнул и чему-то довольно улыбнулся.
***
После завтрака мы разошлись по своим комнатам. Я блаженно развалилась на постели и рассматривала тени, отбрасываемые узорчатыми гардинами.
С улицы доносились звуки выходного дня: дети играли на площадке, кто-то собирался на дачу, и пара спорила о том, стоит ли брать с собой кота, извечные бабушки-партизаны обсуждали новую «вертихвостку» с четвертого этажа. На удивление, но под всю эту какофонию я смогла задремать. Снилась какая-то глупость, как будто Смирнов стоял рядом с моей кроватью. Подошел ближе, аккуратно присел на край постели, убрал волосы с моего лица, медленно наклонился ко мне и нежно так… как заверещит на ухо трелью дверного звонка.
От неожиданности я подскочила и со всего размаха приложилась головой о нос Смирнова по-настоящему!
– Там кто-то пришел, – хватаясь за лицо, указал в сторону двери. – Несколько раз звонили. Ты не просыпалась. Прости, что напугал.
Я что-то пробормотала. Болела щека, а еще почему-то отказал язык.
За дверью стояла раскрасневшаяся Лёлька.
– Ты чего на телефон не отвечаешь?! – накинулась она с порога, – И что у тебя с лицом? – ткнула пальцем в щеку.
– Лёля, блин! Спали мы, спали! Вот я звук и отключила.
Ярослав чуть склонился, держась за нос. Из-под мужских пальцев показалась алая капля.
– У тебя кровь, – я ужаснулась, – надо приложить холодное. Иначе через час нас можно будет снимать в передаче про домашнее насилие.
Лёлька глазела на меня с еще большим волнением. Закивала головой и, схватив меня за руку, потащила на кухню, усадила на подоконник, а Смирнова за стол. Достала по упаковке замороженных овощей, мне аккуратно протянула, а Ярославу швырнула, чуть ли не с проклятиями.
– Хочешь, чтобы и фингал появился? – прикладывая к носу стручки фасоли, огрызнулся он.
Лёлька на него шикнула.
– Тебя какая муха укусила? – обратилась я к подруге.
На вопрос она отвечать не собиралась.
– Марусь, он что, тебя ударил? Не бойся, мне можешь все рассказать.
В один голос со Смирновым мы вскрикнули:
– Что?!
– Оля, ты сериалов пересмотрела? Что ты выдумала? – я старалась воззвать к здравому смыслу подруги.
– Да что я могла еще подумать, уже полдень, ты трубку не берешь, на сообщения не отвечаешь. Я вот переволновалась, – заламывала она руки. – Все-таки он неизвестно кто! – указала пальцем на Ярослава.
«Неизвестно кто» не остался в долгу и, размахивая пакетом со следами крови, зашипел:
– Логично все… Не поспорить. Ты меня прервала, я еще и съесть ее собирался! – клацнул хищно зубами в нашу сторону.
Я прыснула от смеха и, взяв Лелю под локоть, культурно направляла к выходу.
– Это я. Я случайно ударила Ярослава, испугавшись резкого звука. Все хорошо. Обещаю, буду отвечать на все твои СМС, – успокоила я подругу.
С кухни доносились тихие ругательства и роптания на род женский.
– Я все слышу! – выкрикнула Лёля.
– Я на это и надеялся, – огрызнулся Смирнов.
– Ну, все, хватит! – громко сказала я. – Ване с Мишей привет. И спасибо, что беспокоишься обо мне.
Проводив подругу, я вернулась на кухню. Смирнов сидел на том же месте и злобно пыхтел. Не то от боли, не то от обиды, что в маньяки записали.
– Дай посмотрю.
Я осторожно отняла замороженные овощи от мужского лица. Все было не так страшно, как я нафантазировала.
Легким движением прикоснулась к переносице. Смирнов зашипел от боли и выругался.
Я, испугавшись, отдернула руку, а он лишь засмеялся, глядя на мое растерянное лицо.
– Не смешно! – Ткнув пальцем в плечо обидчика, выхватила пакет с овощами и приложила к своей щеке. – Он все равно тебе не нужен!
– Не жадничай. Хочешь, чтобы у меня синяк на пол-лица был?
Пряча руку со вторым пакетом слегка подтаявших овощей за спину, я отступала мелкими шагами.
– Не преувеличивай, если и будет, то небольшой синячок. И всем известно, что шрамы украшают мужчину, а вот женщину… – Я демонстративно приложила и второй пакет к своей щеке.
