– О, наверное, я должна заплатить…
– Не говорите ерунду. – Тоби взял ее под руку, и они вышли из магазина.
Лючия ди Ламмермур сходила с ума. Ее брат Энрико – хуже, чем Фред, – обманул сестру, она открыла ему свои чувства к Эдгардо. Тогда он выдал ее замуж за Артуро. Героиня только что обнаружила ужасный обман и теперь, вся в крови (чуть не убила Артуро), оплакивала потерю Эдгардо и любви, возможно, единственной во всей жизни.
Затаив дыхание и наклонившись вперед, Клэр следила за действием. Голос Лючии был самым красивым, который Клэр когда-либо слышала, и хотя она не знала итальянского, но понимала все, что испытывала героиня. Ее голос опускался и взлетал, и Клэр чувствовала, что вот-вот начнет рыдать. Шел третий акт, и хотя Клэр не знала, что это издавна было известное классическое произведение, она ощущала, что попала во власть искусства. Девушка вцепилась в перила ложи и плакала, пока Тоби не дал ей чистый носовой платок. Она вспомнила себя. Но Лючия не пела о ней, разве можно сравнивать Майкла с Эдгардо. Ее Эдгардо, Мистер Совершенство, никогда не любил ее, и она не могла рассчитывать на замужество. Смутившись, Клэр вытерла лицо и попыталась успокоиться прежде, чем они вышли из театра.
– Я и не предполагал, что опера произведет на вас такое впечатление, – прокомментировал Тоби. – Элизабет Фатрэл была восхитительна. Вы когда-нибудь слышали ее в Штатах? – Клэр только покачала головой. Она не хотела объяснять, что вообще никогда не была в опере, никогда даже не слышала об Элизабет Фатрэл и что она путала некоторые чувства Лючии со своими собственными. Она посмотрела на носовой платок Тоби и поняла, что не может вернуть его в таком состоянии. Клэр положила платок в кошелек и слабо улыбнулась Тоби. Он улыбнулся ей в ответ. – Честно говоря, я предпочитаю ложи бельэтажу. – Он смотрел вдаль, давая ей возможность прийти в себя. – Финальная сцена была хороша, вы не находите? В студенческие годы я обычно сидел на галерке, но, когда дядя умер, я спустился. – Он взял ее за руку. – Вот, это вам на память, – сказал он ей, передавая программку оперы.
– О, нет. Возьмите себе.
– У меня уже есть, и не одна. Теперь пойдем, – сказал он, – я знаю восхитительное место, где смогу угостить вас и привести в себя.
Клэр оправилась прежде, чем они пришли в ресторан. Тоби погладил се по руке. О, он начинал ей очень даже нравиться. И она ему, похоже, тоже. Тоби рассказывал, как учился в Оксфорде, пока его не исключили. – Так. Теперь сплетни. Что вы думаете о нашей Им?
– Она мне нравится, симпатичная.
– Согласен. Она поразила вас родством с Королевой? – Клэр кивнула. Тоби рассмеялся. – Все мы делаем ставки на то, как долго будет длиться беседа, прежде чем она упомянет это. Шесть минут – ее личный рекорд. Отец Им, может быть, немного рафинированный, но не такой честолюбец. А мать у нее симпатичная, похожая на уставшую старую птицу. Конечно, они – не Антоний и Клеопатра. – Тоби покачал головой. – Вы уже знакомы с Малколмом? – Теперь Клэр покачала головой. – Он немного скользкий, но я предполагаю, что пустоголовая Им могла найти себе и хуже.
Клэр подумала, предоставится ей хоть один случай увидеть Малколма. Им, похоже, приводила его, когда Клэр была на работе. Но разве это важно? Клэр была благодарна, что живет там. Им вовсе не обязана была знакомить ее с друзьями.
– Она замечательная, – сказала Клэр о своей щедрой соседке.
– Да, но зачем она живет? Она будет только вступать в брак и размножаться, и ее дети тоже будут только жениться и размножаться, и так далее, и так далее.
Клэр пожала плечами.
– Но разве все мы этим не занимаемся? – спросила она. Неужели Тоби никогда не планировал «жениться и размножаться», как он выразился?
Тоби посмотрел на нее.
– Далеко не все, моя дорогая, – возразил он. – Давайте выберем пудинг. Десерт – всегда лучшая часть трапезы. – Клэр уже знала, что пудинг был обычным десертом. – Давайте пошалим и закажем липкий ирисовый пудинг? – предложил Тоби.
Клэр призналась, что она никогда его не пробовала.
– Чистая амброзия, – заверил ее Тоби. – Конечно, я обычно изыскиваю возможность спросить о «далматинце», но мне действительно это не доставляет удовольствия.
Появился официант, Тоби заказал пудинг и десертное вино.
Десерт был самым лучшим в ее жизни, и Клэр пыталась не жадничать. Они закончили есть, и Тоби уже расплачивался, когда вдруг повернулся к ней.
– Я совсем забыл. Собственное милосердие и книжном магазине и ваша реакция на Лючию затмили это в моей памяти. Мне звонили по поводу ваших занятий.
Сперва Клэр не поняла, о чем он говорил. Она еще не совсем отошла от оперы, своих чувств к Тоби и напитков. Но она подумала, что услышала хорошие новости.
– Звонили?
– Да. Какая-то женщина хотела записаться. Я понятия не имел, что делать. Попросил назвать свою фамилию. Правильно? Я вас провожу? – продолжал Тоби, не понимая важность новости, которую он только что сообщил.
Глава 47
Когда в понедельник утром Клэр вошла в магазин вязания, к ее удивлению, там был покупатель. По крайней мере, она решила, что это покупатель, хотя вряд ли. Во-первых, это был мужчина. Во-вторых, он был очень хорошо одет – в костюм, и довольно привлекательный. Его волосы, ресницы и брови были почти такого же цвета, что и его кожа. От этого его синие глаза выглядели еще более потрясающими, когда он взглянул на девушку.
Клэр была готова улыбнуться, но не могла поприветствовать его.
– А-а. Вот и она. Я думаю, нам надо поговорить, – сказал он. Клэр вопросительно улыбнулась незнакомцу. Она удивилась, но тот в ответ не улыбнулся. Его губы были сжаты в узкую полоску. – Это действительно вы сделали? – поинтересовался он, протягивая ей одно из объявлений. Клэр кивнула. Возможно, он хотел записать жену на занятия. – Вы понимаете, что делаете? Разве вы не знаете, что люди не любят хлам, который вешают на их частную собственность? К тому же вешать подобные объявления на церковную ограду незаконно.
– Но, Найджел… – начала миссис Винэйблз.
– Никаких «но, Найджел». Это безответственное поведение. И это незаконно. Точка.
Клэр развесила объявления везде, где могла, но не знала, что это было правонарушением или что это неправильно. Может, он из полиции? Вряд ли, не в таком костюме. Скорее – сердитый сосед. Но Клэр была осторожна, размещая объявления. Кого могла раздражать рекламка, привязанная к фонарному столбу?
– Я не думаю… – начала она.
– Конечно, не думаете. Но вы умеете читать? Вы что, не видели объявлений, запрещающих вешать рекламу?
Клэр видела их, но думала, что имелось в виду другое. И свои объявления вешала на эти предупреждения.
– Я сожалею… – начала она, но незнакомец не позволил ей продолжить.
