– Спасибо, ваше величество! – вымолвила Эльта, принимая из рук королевы тяжёлую книгу и не сводя глаз с великолепной обложки.
– Это сказки Файолеаны. Самый лучший, самый полный сборник… Я читала эту книгу в детстве… А теперь советники без конца просят меня перечитывать её, чтобы выяснить, что это за серебряная сказка и что вообще происходит. Признаться, мне это уже надоело. Я помню эти сказки наизусть, но никаких разгадок там не нахожу… Почитай, потом поделишься впечатлением.
Портал
Эльте не терпелось расспросить Яника о приключении с пиратами, но увидеться с ним не удалось: команда не съехала на берег и капитан очень спешил – он отправился на бриг сразу из дворца.
– Эймер, хватит дуться, – сказал он, когда они спускались по широкой лестнице, ведущей к главному дворцовому входу. – Не заставляй меня ставить Яника тебе в пример.
– При чём тут Яник? – спросил Эймер.
– Вспомни: когда он узнал, что не поедет с нами в Сумрачный Замок, а останется на бриге, он не выказывал недовольства, не спорил и не сердился, в отличие от тебя. Ответил: «Да, капитан! Мне ехать на бриг прямо сейчас?» – и всё.
– Интересно, почему, – огрызнулся Эймер. – Уж точно не просто так.
– Не суди других по себе, – посоветовал Олле Верус. – Когда я вернусь, навещу тебя. До встречи.
Этот разговор ничуть не улучшил Эймеру настроение. Они с Эльтой поехали домой. Всю дорогу Эймер молчал, дома мрачно занялся делами, не желая даже смотреть в окно, из которого было немного видно море, – а Эльта отправилась на берег и наблюдала, как «Альбатрос» удалялся на юг. Его паруса казались розовыми в закатных лучах.
Когда Эльта вернулась, солнце уже опустилось за островерхие крыши. Эймер пытался придумать ужин.
– Давай помогу! – предложила Эльта, но он помотал головой.
Эльта села за стол.
– А может, нам как-нибудь тайком отправиться следом за ними? – предложила она, не зная, чем ещё утешить Эймера.
– Нет, – ответил он резко, помолчал и прибавил уже мягче: – Пока нет.
Эльта легла спать, надеясь, что завтра у Эймера улучшится настроение и наконец получится спокойно обсудить с ним всё произошедшее. Но следующий день не заладился с самого утра.
Эймер опять уступил свою спальню Эльте, чтобы её не побеспокоили утренние посетители, а сам остался ночевать в гостиной. Эльта собиралась хорошенько отоспаться после поездки и всех треволнений, но проснулась довольно рано из-за громких голосов и шума, доносившихся снизу.
– Верните ему изначальный облик! – требовал пронзительный женский голос.
– Пожалуйста, не прикасайтесь к нему, он же превращается от любого прикосновения!
– Да сделайте, наконец, что-нибудь!
– Я ничего…
– Нет, я настаиваю, примите меры! Я знаю, вы можете!
– Я ничего не смогу сделать, пока вы мне не скажете, каким заклятием пользовался ваш сын! – сказал Эймер, повышая голос.
– Да откуда моему мальчику знать каким?! Он брал заклятия из этой книжки.
Возникла пауза – судя по всему, Эймер листал книгу.
Эльта вскочила с постели и стала одеваться.
– Так заклятий было несколько?
– Понятия не имею, господин волшебник! Откуда мне знать! И какая разница! Исправьте мою вещь, и больше ничего не нужно! Разве это так трудно?
– Не трогайте её! – Эймер начал выходить из себя. – Ну куда ты побежала…
Опять послышался шум.
– Где ваш сын взял эту книгу?
Спускаясь по лестнице, Эльта подумала, что настроение Эймера вряд ли стало лучше со вчерашнего дня. Она вошла в гостиную и увидела высокую даму в алом платье, а на столе – табакерку, которая почему-то делала настойчивые попытки убежать. Эймер держал её рукой, а она отчаянно вырывалась. Дама в алом платье потрогала её, и табакерка превратилась в пресс-папье и принялась раскачиваться, а потом завертелась на месте.
– Продолжает превращаться! Да остановите же это, наконец!
– Пожалуйста, перестаньте её трогать. И вообще, лучше оставьте меня с этой вещью наедине, – попросил Эймер. – Я должен просмотреть книгу и выяснить, какие именно заклинания использовал ваш мальчик.
– Этого не нужно, от вас требуется просто проявить все наложенные заклятия и снять их! Я знаю, что волшебники всегда так делают! Не считайте меня наивной. Вам, наверное, просто не хочется этим заниматься. Если вы сейчас же не исправите это, я пожалуюсь королеве!
– Ваше право. Только прошу вас, не мешайте мне работать. – Эймер заговорил спокойно, как всегда. – А лучше всего приведите мальчика, и я сам спрошу у него, что именно он делал.
– Вот ещё! Стану я нервировать ребёнка! У моего мальчика исключительные способности к волшебству, и я убеждена, что однажды он станет волшебником Острова. А вы своими вопросами можете напугать его и отбить охоту к магии. А почему вы не проявляете заклятия? Наверное, вы просто не помните, как это делается…
– Не проявляю, потому что ваш мальчик умудрился их скрыть, что строжайше запрещено на Файолеане! Вольно или невольно, он нарушил закон!
– Ах, ребёнок просто шалил! – возразила дама нарочито беспечно, но желание спорить у неё пропало. – Впрочем, как вам угодно… Сейчас я уйду – только чтобы к полудню всё было готово!
– Я буду заниматься этим столько, сколько потребуется, – холодно ответил Эймер. – Когда разберусь с этим, сам пришлю вам записку.
Дама недовольно хмыкнула и ушла.
– Доброе утро, – сказала Эльта.
Эймер кивнул ей.
– Мы тебя разбудили? Извини.
– Не страшно, тут очень интересно… Что это?
Эймер покачал головой.
– Сын этой дамы наложил на какой-то предмет в доме несколько заклятий, и с тех пор он, предмет, постоянно меняет облик. Она не знает, что это, но утверждает, что эта вещь ей очень нужна.
– И что делать?
– По мне, книжку выбросить, эту штуку – тоже, а мальчишке надрать уши. Но ей необходима эта вещь!
– А книга?
– Там гора безграмотных советов… Нет, это безнадёжно, – страдальчески произнёс Эймер, когда пресс-папье вдруг перестало вертеться и преобразилось в зажигалку. – Эльта, пойди погуляй пока. Или почитай. Я не могу… А ну-ка, тихо! – прикрикнул он на зажигалку, которая начала пускать искры.
– С удовольствием, только я ещё не завтракала, – сообщила Эльта.
– Ах да, прости. Я тоже…
– Сделаю яичницу, – решила Эльта и ушла на кухню.
Эльта приготовила яичницу, несколько бутербродов и заварила чай. Позвала Эймера, но он не мог отойти ни на минуту. Эльта положила его порцию на тарелку и принесла в гостиную. Зажигалка к тому времени уже превратилась в стаканчик для карандашей и стала раскачиваться, словно танцуя.
