Эльта согласилась без промедления:
– Конечно, возьми! Это же всё-таки кусочек Файолеаны.
– Спасибо! Я его скоро верну. Только желание загадаю.
– Желание? – Эльта встревожилась. – Учти, они исполняются в точности! Загадывай осторожнее.
Яник ушёл от неё, сжимая камень в руке и бормоча себе под нос:
– Осторожнее, как бы не так… Нет уж, загадывать так загадывать.
Когда Яник ушёл, Эльта решила немного прибраться на столе. Открыла шкаф, чтобы поставить туда книги, но испуганно попятилась: темнота, которой и полагается быть в закрытом шкафу, не исчезла, когда Эльта распахнула дверцы, а медленно, словно нехотя, уползла в дальние уголки. Эльта почувствовала, как мурашки побежали по телу, и обхватила себя за плечи. Постояла так немного, потом закрыла шкаф и снова открыла – теперь с ним всё было в порядке.
– Что это было? – тихо спросила она сама себя. – Может, показалось?
Впрочем, ей и самой ни капельки не верилось, что показалось, – слишком уж отчётливо она видела густую, медлительную тень, похожую на тёмное облако.
Весь этот вечер Эльта невольно обращала внимание на тени – на стенах, на полу, на столе. Очень хотелось поделиться с кем-нибудь, спросить совета, но Эймер теперь был далеко, а рассказать об увиденном родителям… Эльта представила, как это могло бы звучать: «Папа, мама, мне показалось, что в моём шкафу тень шевелится!» Чего доброго, родители решат, что у неё после болезни расстроились нервы, и позовут доктора… Но скрыть свою тревогу Эльта не смогла, за ужином Фредек спросил:
– Что с тобой, дочка? Устала? Или переживаешь, что Эймер исчез?
Эльта кивнула:
– Да, наверное…
– Возьми добавки, – велела Северина и тут же сама положила ей ещё тушёной капусты с мясом. – Тебе надо набираться сил.
– Да, дочка, в жизни всякое бывает, – продолжал Фредек. – Мы привыкли к покою и порядку, но и у нас, видишь, порой случаются неожиданности.
«Как бы не случилось чего-нибудь посерьёзнее», – мрачно думала Эльта, возвращаясь к себе. Ещё утром она была уверена, что после Острова её жизнь пойдёт как раньше и придётся опасаться разве что скуки, но, похоже, успокаиваться было рано. Перед тем как лечь спать, Эльта на всякий случай снова открыла книжный шкаф – там всё было как обычно. Она придирчиво обвела взглядом комнату и, только убедившись, что все тени лежат на своих местах, задула свечу. Но и при свете, и без света было одинаково жутко. Эльта долго крутилась с боку на бок, прежде чем заснула.
Над её кроватью проплыла тень, почти неразличимая в темноте зимней ночи, выскользнула в окно, стекла по стене, перебралась через покрытую снегом каменную ограду, протянулась поперёк улицы, сливаясь с тенью дерева под тусклым фонарём, и растворилась во мраке соседнего переулка. Из всех жителей Гайстуна её заметила только чья-то кошка, сладко дремавшая в кресле у полузамёрзшего окна. Когда тень проплывала мимо дома, кошка зашипела, поднимаясь, и ещё несколько минут тревожно вглядывалась в морозную темноту круглыми янтарными глазами, а потом снова улеглась и погрузилась в дремоту.
Тем временем Яник пожелал всем спокойной ночи и задул свечу, но не лёг, а достал камень, сжал в руке и горячо зашептал в кулак, словно камень мог его слышать:
– Приведи меня на Остров! И Эльту тоже… У неё пусть всё будет хорошо и спокойно, а я хочу на Остров не просто так. Хочу совершить на Файолеане что-нибудь необыкновенное, героическое! Подвиг, спасти всех или что-то в этом роде – ну, тебе виднее. Только не по-детски, а по-настоящему! – Яник помолчал и прибавил: – Пожалуйста…
В середине камня загорелся яркий тёплый свет. Яник просиял:
– Ты меня слышишь! Ты поможешь! – раскрыл ладонь и уставился на камень. Огонёк в нём из золотого плавно сделался лиловым, потом потускнел и погас. Яник спрятал камень под подушку и заснул совершенно счастливым, уверенный, что желание сбудется.
На следующей неделе Эльта вернулась в школу. После уроков они вместе с Яником пошли домой, и Эльта рассказала ему о странной тени.
– Ты ничего такого не замечал?
Яник пожал плечами:
– Нет. А тебе точно не показалось?
– Точно. Понимаешь, это была не просто игра света. Она как будто живая, эта тень… Гадость.
– Ладно, буду смотреть в оба. А ты не бойся никаких теней.
– Почему?
– Ну это же наверняка с Островом связано – значит, не случайно.
И всё-таки Эльта не могла забыть увиденное и ещё долго с опаской открывала шкафы и внимательнее смотрела по вечерам на причудливые тени от свечей на стенах, но больше ничего особенного не замечала. Яник, предвкушая приключения, тоже жадно высматривал что-нибудь необычное, но пока ничего не находил. А скучная долгая зима тянулась и тянулась.
Яник собирался отдать Эльте камень сразу, как только загадает желание, но всё медлил. Каждый вечер, оставшись один, он брал камень в руку и разглядывал – и на всякий случай повторял своё желание, иногда коротко, а иногда и с подробностями, придумывая их на ходу. Порой в глубине камня снова загорался огонёк, правда, уже не такой яркий, как в первый раз. Потом этот огонёк совсем перестал появляться, да и Яник уже затвердил своё желание наизусть и произносил его спокойно.
Однажды в начале февраля он пришёл в школу и на первой же перемене подошёл к Эльте:
– Слышала новость?
– Какую?
– Про Тимуша и Бетинку.
– Да, родители что-то говорили – только я не совсем поняла.
– У меня же день рождения через две недели. Они оба приедут, там прямо на празднике всем и объявят, а я уже сейчас знаю.
– О чём?
Тут школьный смотритель громко зазвонил в колокольчик – пора было идти на следующий урок. Эльта с досадой поспешила на своё место, впрочем, уже догадываясь, что за новость хотел сообщить Яник. Тимуш был его кузеном, он недавно окончил университет – это всё, что Эльта о нём знала. Она видела Тимуша всего пару раз, и он ничем не запомнился ей: полноватый, бесцветный, невозмутимый. А Бетинка, жизнерадостная блондинка, приходилась ей троюродной сестрой, но была ровесницей Тимушу и по возрасту скорее годилась Эльте в тёти. Бетинка и Тимуш жили далеко, причём в разных местах, а прошлым летом случайно встретились, познакомились и теперь, кажется, собирались пожениться.
На следующей перемене Яник подтвердил догадку Эльты и прибавил:
– Что-то ещё они хотели… предложить, кажется, – я не понял. Сказали, это нас касается.
– Кого это «нас»? – удивилась Эльта.
– Да нас с тобой.
– Ой, – только и ответила Эльта. – А что бы это могло быть?
– Ума не приложу. Ладно, дождёмся моего дня рождения – не так уж и долго осталось… Да, возьми свой камень. – И он протянул его Эльте.
