– И что им надо, этим его слугам? Проверить, как мы учимся?
– Ох, не знаю… А вдруг это всё из-за камня?
У Яника решительно заблестели глаза.
– Я, конечно, этого Беласко не видел. Но по-моему, ты зря так его боишься. Он же просто трус!
– Я заметила, что на Острове его многие опасаются. И Эймер, и даже королева. У него в руках большая власть, и он владеет каким-то тёмным волшебством.
– Да пусть хоть чем владеет – трусом был, трусом и останется! Трус и подлец! Я и в лицо ему это скажу, если встречу его!
– Вот этого не надо! – тихо возразила Эльта. – Он такой противный! И очень жестокий.
– Да ну его… Ты лучше скажи, что думаешь про лето? Поедем в эту… как её… Лакину? Тимуш – зануда, каких свет не видывал. – Яник поморщился. – Хотя родители уже всё решили, теперь не отвертеться…
– Конечно, поедем! – улыбнулась Эльта. – Туда надо добираться морем, а я мечтаю поплавать на корабле.
Остров Трод
После дня рождения Яника Эльта ждала, что тени появятся снова, но больше их не видела – правда, в их чудесное исчезновение не верила и просто решила, что они или стали лучше прятаться, или ждут чего-то. Яник тоже ничего не замечал, но пришёл к выводу, что тени исчезли, потому что получили отпор, и успокоился на этот счёт.
В начале лета приехала Бетинка. Она собиралась уладить кое-какие дела в Гайстуне и через несколько дней вместе с Эльтой и Яником сесть на шхуну «Косатка» и отправиться в Менкест, до которого было три дня пути с остановкой на острове Трод. Билеты на «Косатку» были куплены заранее.
Сборы прошли в волнениях и суете. Северина сама уложила вещи, несколько раз проверив их по списку, и всё время добавляла в багаж Эльты что-нибудь ещё. Фредек тщетно пытался её остановить. Бетинка смеялась и успокаивала их, повторяя, что в доме найдётся всё необходимое. Эльта за дни сборов успела наизусть выучить советы родителей, как проводить время, как питаться, чего остерегаться и тому подобное.
– У меня то же самое, – сказал Яник. – Собирают, будто я на три года уезжаю.
Он потёр веснушчатый нос и спросил, понизив голос:
– Камень возьмёшь?
– Конечно!
– И правильно. А вот бы он привёл нас на Остров! Тогда не пришлось бы с кузеном математикой заниматься…
– Думаешь, и правда придётся заниматься? Мне показалось, Тимуш просто так это сказал.
Яник покачал головой:
– Не-ет, он действительно собрался нас учить. Наверняка и расписание уже составил. Он такой.
– Да не переживай, придумаем что-нибудь!
– А чего тут переживать? Не целыми же днями… Меня другое волнует. Мне казалось, что мы раньше, ещё весной на Остров попадём, а сейчас уже лето. Загадывал, загадывал желание – неужели не подействовало?
Настал день отъезда, жаркий, несмотря на ветер. «Косатка», трёхмачтовая шхуна, отчаливала в полдень, но пассажиры прибыли в порт заранее, ещё утром, чтобы погрузить вещи и спокойно разместиться в каютах. И Яника, и Эльту провожали родители.
Эльта во все глаза смотрела на «Косатку», стоявшую довольно далеко. Пока ждали баркас, который должен был доставить туда пассажиров и провожающих, Яник хмуро шепнул Эльте:
– Сегодня опять видел тень.
– Где?
– Дома, когда вещи выносили. Я-то думал, они исчезли.
Эльте стало не по себе. Она сунула руку в карман платья и сжала камень. Подошёл баркас, все стали усаживаться.
– Бетинка, милая, вы уж смотрите за Яником, – повторяла по дороге его мать. – Он такой сорванец! Не позволяйте ему лазить по скалам и заплывать далеко в море!
– Не беспокойтесь, мы с Тимушем за всем проследим.
– Да не собираюсь я никуда лазить и заплывать, – пробурчал Яник.
– Значит, выдумаешь что-нибудь другое, я тебя знаю! И ты, Эльта, смотри за ним!
– Ах, я уверена, что наши дети отлично отдохнут! – радовалась Северина. – Всё так удачно складывается!
– Постарайтесь провести время с пользой, – посоветовал Фредек.
Яник во все глаза глядел на суда, стоявшие в порту. Шхуна медленно приближалась. Наконец гребцы подняли вёсла, и все поднялись на залитую солнцем палубу. Эльта окинула взглядом величественные мачты со свёрнутыми парусами, и сразу захотелось уплыть на «Косатке» куда-нибудь далеко-далеко.
Каюты оказались небольшие, но уютные и удобные: двухместная, где разместились Эльта и Бетинка, и рядом – одноместная каюта для Яника. Прежде чем задвинуть чемоданы и узлы под кровать, Яник заглянул туда, но никаких подозрительных теней не обнаружил. В платяном шкафу тоже ничего не оказалось. И Эльта на всякий случай всё проверила.
Время до отплытия быстро пролетело за разговорами. Отец Яника что-то ему объяснял, а тот слушал со скучающим видом, когда пришёл вестовой и объявил, что провожающим пора на берег. Опять начались объятия, пожелания, а Северина даже прослезилась. Все вышли на палубу.
Ещё раз обнялись, попрощались, и родители покинули шхуну. Эльта махала им, глядя на отдалявшийся баркас со смешанным чувством: и расставаться было жаль, и хотелось поскорее отправиться в путь, и в душе темнела какая-то тревога. Счастливые родители отпускали их, ничего не зная ни о тенях, ни о Беласко, ни о Файолеане…
Раздалась команда:
– Все наверх! По местам стоять, с якоря сниматься!
Бетинка отвела детей в сторону, чтобы не мешать матросам. Всего пассажиров было человек двадцать, и многие из них сейчас тоже наблюдали за отплытием.
– Пошёл шпиль! Якорь выбирать!
Матросы изо всех сил навалились на вымбовки, шпиль заскрипел, поворачиваясь, и на него стала наматываться якорная цепь. Для Яника корабельные команды звучали волшебной музыкой, он стоял, точно околдованный, и не сводил с моряков восхищённых серых глаз.
– Паруса к постановке изготовить!
Вскоре «Косатка» оделась парусами и заскользила в открытое море.
– Как будто полетели, – сказал Яник.
– Замечательно! – улыбнулась Бетинка, глядя на Гайстун, и ещё раз помахала, хотя вряд ли кто-то с берега теперь мог её разглядеть. – Завтра будем на острове Трод, а потом ещё двое суток – и мы на месте. Ну что, я иду в каюту, а вы можете погулять по палубе до обеда. Осторожнее, не залезайте никуда! Назначаю вас ответственными друг за друга.
Эльта и Яник проводили Бетинку весёлыми взглядами. Обошли шхуну и остались от неё в восхищении. Эльта заметила, что Янику не терпится самому осмотреть всё ещё раз и поговорить с матросами, и спустилась в каюту.
Она оказалась права: Яник появился только к обеду, раскрасневшийся и взъерошенный, с горящими глазами.
– Сколько я всего узнал! Эх, как жалко, что это шхуна…
