– Ха, представляю, что он мне наплетёт. Совсем за дурачка меня держишь? – И Яник с кривой улыбкой бросил: – Сказочница.
Эльту иногда так дразнили в классе, но она даже представить не могла, что услышит это от Яника.
– А ты… Тебе никакие сказки не грозят, можешь не бояться!!!
После этого они с Яником перестали разговаривать, но его слова застряли у неё в памяти как заноза. Однажды Эльта как бы невзначай спросила у матери:
– А что, правда нужно быть как все?
– Наверное, – машинально отозвалась мать, укладывая заказы в корзину. – Например, мы живём как все – и очень даже неплохо, как видишь… Ну, я пошла. Не забудь про уроки!
Дверь закрылась, звякнул колокольчик. Эльта задумчиво повторила:
– Быть как все…
– Как это? – спросил Эймер.
Эльта вздрогнула – она почему-то не заметила его.
– Как это – быть как все? – повторил он.
– Не знаю… Быть обыкновенным, не выделяться.
– Так ведь все разные. И все необыкновенные.
Эльта недоверчиво посмотрела на него.
– А почему тогда люди так не любят, если кто-то отличается? А многие ещё и не любят сказки… И никогда в них не попадают.
– Ошибаетесь, – улыбнулся Эймер. – Они просто не замечают сказок, в которых живут.
Наступила весна. Эльта надеялась, что с ней произойдёт ещё что-нибудь особенное, но ничего не происходило. Наоборот, после встречи с Каусом и появления Эймера её жизнь стала как-то сложнее и прозаичнее. С Яником они не разговаривали, и свободное время Эльта проводила в лавке или с подружками. Но её мысли были заняты вещами, в которых подруги ничего не смыслили. Высокая рыжеволосая Грета, дочь ювелира, если хотела сказать о чём-нибудь абсурдном, всегда прибавляла взрослым тоном: «Ну это то же самое, что верить в Кауса!». А пухленькая Нета, очень гордившаяся тем, что её папа – банкир, терпеть не могла книжки и всякие придуманные истории. Они с Эльтой втроём ходили гулять в парк и в Верхний город, разгадывали головоломки в журналах «Игра и польза» и «Разноцветные картинки», покупали безделушки и обменивались открытками. Девочки были ровесницами, учились в одном классе, но Нета и Грета смотрели на Эльту как на младшую – она не делилась с ними своими мечтами, планами и вкусами, уверенная, что они не поймут, а они думали, что ей просто нечего сказать. Кроме того, Нета и Грета жили в престижном районе, который относился к Верхнему городу, и никогда об этом не забывали. В итоге как-то само собой получилось, что Эльта стала всё реже проводить с ними время.
– Что произошло? – спросила мать. – С Яником не общаетесь, и девочки редко приходят. Вы поссорились?
– Нет, просто так вышло. Мне скучно с ними, – призналась Эльта.
– А с Яником всегда было весело. Не могли же вы раздружиться просто так, без причины!
– Он меня не понимает! – сказала Эльта с обидой. – Считает, что я всё выдумываю!
– Что именно?
По тому, как улыбнулась мать, Эльта сразу поняла, что её слова не будут восприняты всерьёз. Она тихо вздохнула и осторожно понюхала новую миндальную пудру.
– Да разное… Яник не верит в сказки.
– Ах, какой же ты ещё ребёнок.
За ужином они снова заговорили об этом. Отец сказал:
– Ничего, ничего. Друзья и подруги – это хорошо, но легкомысленно, а надо заботиться о будущем. Подумать только, как время летит! Когда Эльте исполнится двенадцать зим, она будет разносить заказы самостоятельно… – Он повернулся к Эльте и спросил, как у маленькой: – А когда тебе исполнится двенадцать зим?
– Через полгода, папа, – пробурчала она.
– Правильно, через полгода. Значит, тебе уже можно понемногу начинать. Если хочешь, отнеси завтра парочку заказов.
Так она и поступила. И в первый же свой поход в Верхний город с корзиной, в которой лежали перевязанные атласными лентами упаковки пудры, помады, духов и разных притираний, встретила Нету и Грету. Они склонились над корзиной.
– Как интересно! – сказала Грета.
– Ты сама разносишь заказы? Ну и ну! – удивилась Нета. – У моей мамы другая пудра, но она говорила, что эта тоже ничего…
– А где шоколад? – спросила Грета.
– Какой шоколад? – не поняла Эльта.
– Ну, шоколад или конфеты, леденцы на худой конец, хотя это уже не тот уровень… Вот в лавке «Дорогая красота» – это тут неподалёку, моя мама покупает там духи, – в каждую покупку кладут плитку шоколада, трёх сортов на выбор, по вкусу покупателя.
– Наша красота не такая дорогая, – улыбнулась Эльта. – Но она ничуть не хуже. Жена судьи и дочь казначея ходят только к нам.
Этот аргумент оказался весомым. Подружки проводили Эльту задумчивыми взглядами.
– А я бы не хотела разносить заказы, – протянула Нета. – Работать?! Фи!
– Но это, должно быть, очень интересно, – возразила Грета. – Не то что сидеть дома. Ты только представь – целыми днями ничего не делать или вышивать!
– Вышивать скучно, – согласилась Нета. – А ничего не делать очень даже весело!
Эльте нужно было доставить всего три заказа. Раньше она часто ходила в Верхний город вместе с матерью и два адреса нашла очень быстро, а вот третий оказался ей незнаком.
На карточке значилось: «Терновая улица, дом № 18».
Эльта не думала, что Терновая улица окажется так высоко – чтобы попасть туда, пришлось даже обогнуть сторожевую башню, на которой зимой зажигали огонь. В детстве Эльте казалось, что за башней ничего нет – её Гайстун всегда заканчивался здесь, на площадке, откуда был виден весь город. И сейчас она задержалась тут, чтобы полюбоваться видом: деревья уже покрывались молодой листвой, с высоты казавшейся нежно-зелёным туманом, окутавшим ветви. Там, где его касались косые лучи заходящего солнца, он отливал золотом, а в тени тускнел. Пока Эльта любовалась, башня погрузилась в тень – солнце скрылось за горой. Краски выровнялись и успокоились, и сразу почувствовалось, что уже наступил вечер. Эльта поспешила дальше – не хотелось искать незнакомый дом в сумерках.
Спустилась по узкой лесенке, миновала аллею и выбралась на Терновую улицу. Прошла её всю, внимательно глядя на номера домов, – но улица заканчивалась домом № 17. Ничего не понимая, Эльта прошла немного вперёд, увидела в стороне ещё один дом и поёжилась.
Конечно, он выглядел богато, как все дома Верхнего города, но стоял на отшибе, и в нём не горело ни одного окна. Вдобавок его ограждала неприветливая чугунная решётка с остриями на концах прутьев. От высоких кованых ворот вела длинная прямая дорожка и упиралась в крыльцо. За домом темнели деревья, а за деревьями, судя по всему, был обрыв. Всё это смотрелось очень неприветливо и мрачно.
Эльта в нерешительности постояла перед воротами. Почему-то ей не захотелось идти по дорожке и звонить в парадную дверь, так что она решила поискать чёрный ход. Он оказался с другой стороны. К нему вела тропинка, стиснутая густыми кустами и старыми деревьями.
