От королевы не укрылось, что Эймер был бледен и расстроен. Она взяла камень и долго рассматривала его, раздумывая о чём-то. Наконец в нём загорелся яркий лиловый свет.
– Решено. Эймер, возьми его.
– Но как же, ваше величество, – вы просили…
– Я прекрасно помню, о чём я просила. Да, я хотела забрать его на какое-то время, понять, что случилось с Меолланом, а главное – узнать, какие возможности, кроме очевидных, таит в себе этот камень… Но нет. Ты справишься со всем этим лучше меня. Я видела, как тяжело тебе было расставаться с ним, но ты отдал его мне и даже слова не сказал. Мне это понравилось. Возьми.
Эймер взял камень.
– Образ Меоллана жив в моей памяти, – продолжала королева. – Его искусство всегда принадлежало одной лишь Файолеане. Никакая власть не могла подчинить себе волю этого волшебника. И его камнем достоин владеть только тот, кто не стремится присвоить его себе и способен с ним расстаться, если того потребует долг.
Они поехали назад. По дороге из дворца Эльта спросила:
– Эймер, я не понимаю, а как Беласко собирался проникнуть в Осколок и потом выйти оттуда с камнем? Если бы, допустим, Яник согласился пойти вслед за мной?
– Да, мне тоже непонятно, на что он рассчитывал, – сказал Яник. – Если выправить пространство способен только единорог.
– Не только, – поправил Эймер. – Единорог – единственное из животных, которое могло нам помочь. Но есть и другие способы. Этим нам ещё предстоит заняться.
– Нам? – переспросила Эльта.
– Я имел в виду – нам на Острове… Хотя… В общем, я этим займусь, а там увидим. Я подозреваю, что за этим стоит серьёзное преступление.
– Ясное дело, преступление! – воскликнул Яник. – Не понимаю, что вы все так носитесь с этим Беласко. Прогнали бы его, и дело с концом!
Эймер покачал головой.
– Он слишком опасен. Если мои подозрения подтвердятся… Но об этом – не сейчас.
В этот же вечер к Эймеру пришёл Олле Верус. Увидев детей, коротко обнял их и пожал Янику руку. Эймер ушёл ставить чайник, а капитан сел за стол.
– Я всё знаю. Не могу себе простить, что отпустил вас на берег одних. Беласко обманул меня. Когда я пришёл в Иласей – это порт на юге, Беласко явился с проверкой, его люди обыскали весь «Альбатрос» сверху донизу. Я был уверен, что он ищет вас, и всё идёт как нужно. Он так убедительно сыграл досаду! Я даже представить не мог, что в это время… – Олле Верус покачал головой.
– Капитан, а зачем вы дали мне разбирать тот архив на «Альбатросе»? – спросила Эльта. – Мне показалось, не просто так…
Капитан улыбнулся:
– Ты права. Понимаешь, у тебя был камень. Я надеялся, что он поможет хоть что-то выяснить, потому что иных путей нет, все нити потеряны…
В гостиную вернулся Эймер с пачкой бумаг и положил её перед капитаном:
– Вот недостающая часть архива.
Капитан изумился:
– Как? Откуда?…
Когда он увидел письмо Бартоса Ветона, по его лицу все сразу поняли, что вопросов только прибавилось.
– Это ведь отец Бетинки? – спросила Эльта.
– Да, да, – кивнул капитан, не отрывая взгляда от последней страницы письма. Поднял голову и спросил: – Я могу забрать эти бумаги?
– Уннас Тройстен отдал их мне, а я отдаю их вам, – сказал Эймер и прибавил: – Это всё очень серьёзно, капитан. Вы поможете мне?
– Мог бы и не спрашивать, Эймер. Моя жизнь в твоём распоряжении.
Яник и Эльта озадаченно переглянулись, но не стали задавать вопросов. Капитан сложил бумаги и сказал своим обычным деловым тоном:
– Отправляемся через три дня.
Эти дни Эльта и Яник провели весело и безмятежно. Гуляли по городу, были в гостях у Ганнеса и Катарины, и Эльта показала Эймеру место, где нашла камень. Потом Эймер повёл их в дворцовый парк. Эльта видела его только зимой, а теперь он утопал в цветах.
В день отплытия погода неожиданно изменилась, задул ровный попутный ветер.
– Это твоя работа? – спросил капитан у Эймера, когда они прощались возле шлюпки, подошедшей с «Альбатроса».
– Нет, я тут ни при чём – просто вам везёт с погодой. Думаю, ветер всю дорогу будет попутным.
Капитан только усмехнулся. Эймер подошёл к Эльте и Янику.
– Спасибо вам. Я никогда не забуду того, что вы сделали. Не прощаюсь надолго: может понадобиться ваша помощь. Если что, я сам вас найду.
Пока «Альбатрос» снимался с якоря, Эльта и Яник стояли на палубе и смотрели на причал, ясно различая там неподвижную фигуру Эймера. Вскоре якорь был поднят, белые паруса расправились и наполнились ветром, и Остров стал отдаляться. Эльта спустилась вниз, а Яник не сводил с Острова глаз, даже когда порт уже скрылся из виду и мимо поплыли высокие лесистые берега. Потом расстояние сгладило их очертания, они подёрнулись дымкой – и вдруг Файолеана исчезла, как сновидение, словно растаяла в пространстве. У Яника защипало в глазах.
Как и предвещал Эймер, погода все дни плавания была идеальной. Яник погрузился в обязанности юнги, а когда у него выдавалось время поговорить с Эльтой, повторял: «Это лучшее лето в моей жизни!» А Эльта по просьбе капитана приводила в порядок найденную в Сумрачном Замке часть архива.
Пассажирские суда обычно становились на якорь в порту Менкеста, и до Лакины – деревушки на побережье – оттуда нужно было два часа ехать на лошадях. А Олле Верус подошёл прямо к Лакине. «Альбатрос» лёг в дрейф, и капитан с детьми высадился на отлогий песчаный берег, приказав судну следовать в Менкест.
Шлюпка двинулась назад, а Олле Верус, Эльта и Яник поднялись по лестнице на тихую улочку, спросили у мороженщика, где живёт семья Арлик, и через несколько минут постучали в ворота красивого дома с густым зелёным садом.
– Это, наверно, соседка, – послышался голос Бетинки. – Я вчера просила её зайти, чтобы…
Бетинка распахнула ворота, ахнула – и стиснула детей в объятиях, заливаясь слезами. После детей в её объятиях оказался капитан, а потом – снова Эльта и Яник. Тимуш появился на крыльце, невозмутимый, как всегда. Даже эта бурная встреча не лишила его обычного спокойствия.
– Наконец-то! Мы ждали вас раньше.
Бетинка проводила их в дом и там дала волю чувствам:
– Как вы могли просто так взять и исчезнуть! Как вы меня напугали! Я думала, сойду с ума! Почему вы сбежали?! Если что-то пошло не так, могли хотя бы намекнуть мне! Я бы поняла!
Эльта и Яник растерялись, не зная, с чего начать, но вмешался капитан.
– Не сердись на них, девочка, они сделали всё, что могли. Хотели предупредить тебя во что бы то ни стало, заставили меня написать тебе письмо и поплатились за это. Это было очень рискованно, я их отговаривал. Но когда узнал о тебе, не смог отказать.
