– Я в том числе, – продолжал парень. – Любви вообще нет, зато как прекрасны одиночество и тьма. Боль и отчаяние великолепны. Поэтому я хочу подарить их тебе, моя дорогая.
– Ты что такое говоришь? – я попыталась вырваться, но это привело лишь к тому, что я просто перестала чувствовать руки, они повисли вдоль моего тела, словно канаты со стекающей по ним тёплой жидкостью. – А как же наш…
– Поцелуй? – продолжил Демиан за меня. – Забудь о нём. Забудь о том, что тебя кто-то любит, кто-то заботится о тебе, оберегает. Всё это ложь. Родители не хотели тебя рожать. Не будь тебя, они прожили бы яркую и счастливую жизнь. Они умоляли Кристофера забрать тебя у них. Этот мужчина тебя не любит, ты для него обуза. Кому вообще нужна такая, как ты? Посмотри, с кем сейчас твой ненаглядный Кристофер! Посмотри, как им хорошо без тебя! Или думаешь, что ты нужна мне? Нет, я тоже ненавижу такое ничтожество, как ты!
Тик… Так… Десять… Девять…
Лежать на земле в агонии больно, хочется скрыться, убежать, а ноги не слушаются. А может, они просто не знают, куда им бежать? Меня никто не любит? Никто.
Восемь… Семь…
Я НЕНАВИЖУ их всех, я осталась совсем одна. Ни родителей, ни друзей, ни Криса для меня больше нет. Никто не пришёл спасти меня, защитить, обнять. Я никому не нужна.
Шесть… Пять…
СТРАШНО! Все бросили меня. Как это страшно! Меня всю внутри трясёт, ни рук, ни ног не чувствую. Как же так получилось? И зубы стучат. Почему? Не знаю. Ха, а кровь вокруг продолжает прибавляться. Вот и всё, это конец.
Четыре… Три…
Мне БОЛЬНО, сердце болит, внутри всё дрожит, и будто пустота, такая тёмная, одинокая, там нет света, как и нет ЛЮБВИ, её никогда не было. Как не было и меня. Правильно, да, меня нет. Все забыли обо мне.
Два…
И почему становится так темно… Темно… Ведь только что вокруг был такой яркий белый свет. А… Я чувствую. Восемнадцать часов. Да, вот… Как же так быстро прошло время? Сейчас сила вырвется из меня? Ну и пусть, ну и ладно. Просто пусть всё это скорее закончится…
– Вот оно, – раздался где-то рядом мужской голос, тут же заглушённый моим криком.
***
Странно, но я привыкла, что слёзы всегда капают вниз, сейчас же они взлетают вверх сквозь ресницы, а затем разлетаются в стороны, как пух в ветреный летний день. Но понять, где земля, а где небо, в данный момент было для меня не так важно. Всё внимание привлекал красный свет, лившийся без остановки у меня из груди. Он тонкой нитью выходил сквозь одежду и тянулся куда-то вперёд: проследить его путь не составляло никакого труда. Передо мной стоял, точнее, парил, мужчина в красном одеянии и с тёмно-багровым оперением. Шею ангела (если его можно было так назвать) украшало не одно золотое украшение, на руках сияли браслеты с драгоценными камнями разных оттенков, но больше всего меня поразил его рост – мужчина был выше меня примерно втрое. Ангел парил в воздухе, так же, как я, и при этом совершенно не шевелил крыльями, словно его держало что-то невидимое человеческому глазу. Вокруг мужского силуэта сверкала аура, ни тёплая, ни холодная, но явно очень сильная. Взгляд его тоже был странный – словно он видел меня насквозь. Сразу захотелось отвернуться, но что-то не дало мне этого сделать.
– Кто вы? – наконец спросила я и провела рукой по глазам, смахивая слёзы.
Мужчина не ответил, лишь продолжил оценивающе изучать меня. Могу поспорить, что я не понравилась ему ни капли. Он был и не молод, и не стар, на вид лет 30-35, длинные красные волосы были распущены, но на концах сплетались в небольшую тонкую косу, украшенную серебряной нитью.
– Следуй за мной, – вдруг ответил он и развернулся в противоположную сторону.
Пространство вокруг мгновенно изменилось – я оказалась посреди жаркой пустыни, среди дюн и палящего солнца.
– Что… кхе-кхе, – я закашлялась и попыталась хоть как-то набрать воздуха, – происходит? – кричать при бесчинствующей песчаной буре было явно плохой идеей. Не то, что говорить, даже смотреть по сторонам удавалось с трудом.
Мужчина указал рукой на два силуэта, пробирающихся на утопающих в барханах лошадях:
– Они проделали долгий и нелёгкий путь, и в конце их ждала награда. Каждый сам выбирает свою дорогу. Иногда он ищет, кто поможет ему пройти её, иногда наоборот – устраняет соперников. Любой выбор и правильный, и неправильный одновременно. Никому не дано решать за других.
– О чём вы? – прикрывая нос и рот, прошептала я.
Но мне снова не ответили. Мужчина щёлкнул пальцами – и мы вновь переместились. На сей раз это были чьи-то богатые покои, которые тотчас же превратились в холодную темницу в каком-то подземелье, куда не проникал свет, и лишь грустный угасающий факел мерцал пламенем, не давая темноте опуститься на это помещение навечно. Раздался звон ключей, следом отворилась дверь в темницу, и на пороге показалась девушка с длинной белой косой, лицо же её скрывал широкий капюшон.
Красноволосый рядом со мной повернул голову налево. Я повторила его движение и заметила в комнате ещё одного человека: мужчина, весь избитый, в кровавых подтёках, прикованный к стене, внимательно смотрел на свою гостью. Она же быстро достала непонятно откуда взявшийся клинок и тотчас же направилась к пленнику.
– Его нужно спасти! – закричала я.
– Ты действительно так считаешь? Даже если он твой враг?
– Но… не знаю, – осеклась я, заметив, что уже стою посередине какого-то делового кабинета с зелёными обоями, багровыми книжными шкафами и парящим в воздухе одним-единственным креслом.
– Любой способен предать ради цели, – ангел подошёл к летающему предмету и опустил его на пол, чуть шевельнув пальцами, – даже если он об этом не догадывается. Тьма всегда есть в сердце любого человека. И в этом нет ничего плохого. Все мы, – он сделал паузу и вновь повернулся ко мне, – точнее, вы – разные.
– Мистер, кто вы? Вы ангел?
– Почему ты так решила? Из-за крыльев? – он сразу же свернул их, аккуратно обняв ими спину и плечи, и только сейчас я заметила на концах каждого из крыльев по тёмному когтю, как у крупной птицы. – Глупо, наследница. Ты не видишь сути вещей, и, похоже, что это никогда не изменится. Скажи, почему ты плакала, когда мы встретились?
– Мне было больно, очень…
– А сейчас? – он не переставал сверлить меня взглядом.
– И страшно, и больно, и хочется… хочется… – я сжала кулаки, не позволяя себе вновь поддаться эмоциям, но слёзы всё равно увлажнили нижние веки.
– Ты слабая, но сильная. Чего ты хочешь? Скажи мне.
– Хочу, чтобы меня кто-то защитил, чтобы всё это кончилось, чтобы всё было как раньше. Я хочу спокойствия. Хватит, достаточно боли, я не могу больше выносить это, – поток красного света из моей груди усилился.
– Что же с тобой произошло? – как-то неожиданно ласково спросил мужчина, приблизившись ко мне.
