Открыв глаза, увидела на своей кровати светловолосую чумазую девчушку примерно четырех лет. Она взглядом затаившегося мышонка смотрела на меня своими удивительными синими глазами. А глаза я эти уже видела. Готова поспорить, что точно такого же глубокого оттенка глаза у нашего герцога. Девочка испуганно сжалась, заметив, что я уже не сплю и с улыбкой и легким удивлением смотрю на нее. В любую секунду, казалось, она готова была сбежать и спрятаться в свою норку.
— Привет, — сказала я спокойно, чтобы не напугать ребенка.
А девчушка молчала, настороженно посматривая на меня. Светлые спутанные волосы падали на запачканное лицо. И одета она была в свободные холщовые штаны и рубашку. Если бы не длинные волосы, приняла бы за мальчишку. Простая одежда была перепачкана, на коленке видна дырка. Ребенок грязный и, по всей видимости, голодный. Но за всей этой чумазостью прослеживались тонкие аристократические линии лица, маленький вздернутый носик и красивые большие глаза.
— Меня зовут Ангелина, а как тебя? — с улыбкой обратилась к девочке.
Мышонок затих, сосредоточенно вслушиваясь в тон моего голоса. Вот была бы какая-нибудь конфета, угостила бы и, может, девочка пошла бы на контакт. А это неплохая идея. Если я правильно помню из истории быта, в прошлом крепили колокольчик для слуг. Я нашла его висевшим совсем близко, веревка спускалась рядом с балдахином, и я взялась за нее и потянула. Раздался мелодичный звук, и вскоре послышались торопливые шаги по коридору, но перед дверью резко затихли. Ребенок со страхом взирал то на меня, то на дверь. Потом раздался осторожный неуверенный стук.
— Войдите! — сказала я.
— Добрый день, госпожа! Вы звали? — спросила молодая девушка, та, что спала ночью возле меня в кресле. Заметив девочку, округлила глаза и быстро, с нотками недовольства стала ей выговаривать о том, как она смеет беспокоить госпожу и появляться в таком грязном виде. Та быстро выскочила из комнаты. А я расстроилась. Девочку совсем запугали. Бедный маленький мышонок. Лучше бы помыли и одели в чистое платьице. Разве можно совсем не волноваться о судьбе этого ребенка? Я не могла ошибиться, девочка явно кем-то приходится хозяину замка. Странно все.
— Как тебя зовут? — обратилась я к служанке.
— Хильда, госпожа, — ответила она, скромно потупив глаза.
— Хильда, принеси мне, пожалуйста, завтрак, а на десерт что-нибудь из сладкого, что найдешь на кухне.
— Да, госпожа.
Обращение «госпожа» резало слух, но я ничего не сказала. Другой мир, другие правила и не мне их переделывать.
— И еще мне нужно платье, я бы хотела подняться с постели.
— Непременно, госпожа, лорд перед своим отъездом побеспокоился об этом. В поместье есть отличная швея, не ровня, конечно, столичным, но стежок у нее хороший, ей заказано было несколько платьев для вас. Я принесу все, и вы сможете выбрать любое из них.
— Хильда, еще мне нужно принять ванну, попросите принести горячей воды.
Служанка присела и тут же отправилась выполнять поручение.
Значит, лорд в отъезде? Теперь понятно, почему не спрашивал обо мне. А то как-то уязвляло безразличие с его стороны, а вот, даже побеспокоился о платьях. И почему меня это задевает? За окном чувствовался скорый приход зимы. Я стояла возле окна и видела, как небольшие редкие снежинки, словно танцуя, падали во двор. Ветер завывал, а от окна сильно тянуло. Я плотнее завернулась в одеяло, чтобы сохранить тепло, но все равно дрожала от холода. Мне стало одиноко, не люблю зиму, эту бесконечную леденящую мерзлоту, эти дикие песни пронизывающего ветра. Хочу домой, снова вернуться в летний зной, увидеть теплую улыбку мамы, обнять Сашку. Как они там? Когда я их увижу и увижу ли вообще. Я вспомнила свой сон, потерянные глаза Деминга. В действительности ли он переживает мой уход и думает, что я с глупости перенеслась в космос и где-то замерзшей сосулькой летаю в невесомости? Или это просто сон. Только сейчас я поняла, что я наделала. Я прошла сквозь бескрайнюю Вселенную, неизвестно через сколько галактических систем я пронеслась, пока не оказалась на этой планете. Смогу ли вернуться домой? Только чудом я не погибла. На переход ушли все силы. Не задумываясь о том, что могла телепортироваться на безжизненную, без атмосферы планету, просто доверилась своим ощущениям, своему внутреннему я. Даже не знаю, как называется эта планета. Или как мы ее называем на Земле. А может, система, в которой я оказалась, даже не видна из самого мощного земного телескопа. И спросить не могу. Интересно было бы посмотреть на лицо герцога, если задать ему вопрос: «А не подскажете ли мне, благородный лорд, на какой планете я сейчас оказалась?» Я прыснула от еле сдерживаемого смеха.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказала я, повернувшись на стук.
— Я принесла, госпожа, то, что вы просили.
Вошла служанка с ворохом одежды и еще одна девушка, она принесла завтрак на подносе. Поставив мой завтрак на столик, она молча ушла. Запах свежеиспеченных булочек разнесся по всей комнате, вызывая аппетит. На подносе находилось блюдо с кашей и с маслом, сыр, сухофрукты, мед, ароматные сладкие булочки и мятный чай. Я почувствовала, как проголадалась, и решив, что остальное подождет, принялась за еду.
Одежду аккуратно разложили на постели. Она была простого покроя, но из дорогой ткани. Три платья, две белые сорочки, по всей видимости, они должны одеваться под эти платья и теплый, обитый рыжим мехом зеленый плащ. А еще красивые сапожки из мягкой кожи. Молодой слуга, который принес ведра с водой, как я поняла, был неравнодушен к служанке, часто поглядывал на Хильду, отчего у той от смущения на щеках выступил румянец. В несколько заходов он принес горячей воды и наполнил деревянную лохань. Потом вышел. Немного неловко было чувствовать себя обнаженной перед почти незнакомой девушкой, но я так давно не мылась, что было плевать. Скинув сорочку, я чуть ли не со стоном зашла в своеобразную ванну и, откинувшись, легла, закрыв глаза от удовольствия. А когда открыла, увидела шокированное лицо служанки.
— Что случилось, Хильда? — удивленно спросила я.
— Леди Ангелина, — заикаясь, ответила девушка, — вы же без сорочки.
— Что?!
— Вы моетесь без сорочки, — побледнела, но все же ответила служанка.
Я недоуменно уставилась на нее. А что, надо мыться в одежде? С ума сойти, Средневековье какое-то!
— Хильда, подай мне, пожалуйста, мыло. Мыться я буду именно так, если тебя это нервирует, можешь выйти за дверь.
— Ох, нет! Госпожа, простите меня, я не должна была так говорить. Вы вольны поступать, как желаете. Позвольте мне остаться и помочь вам, — она так умоляюще и испуганно смотрела на меня, что я уступила. Я еще слишком слаба, поэтому позволила служанке намылить себя и потом сполоснуть чистой водой из кувшина. Мыло приятно пахло розой. Волосы мои смазали бальзамом, отчего они стали послушными и мягкими, потом тщательно промыли.
Я выбрала теплое длинное платье темно-синего цвета, прямое. Слава Богу, мода здесь без всяких пышных юбок. Хильда помогла мне одеться, и когда высохли волосы, расчесала и заплела их. Я посмотрела на свое отражение. Взялась за платье и покрутилась перед зеркалом. Как все-таки преображаешься, удивительно. Смена платья, прически — и выглядишь совсем по-другому. Словно перенеслась в двенадцатый век. Я поблагодарила девушку, она смутилась. Неужели ее никто не благодарит за проделанную работу? Похоже, что нет.
