— Прошу вас не наказывайте его строго.
— Не волнуйтесь. Парень чуть не умер, это послужит ему уроком. Но без наказания не обойтись.
— Понимаю. И вы были правы насчет тахийского принца. Он у вас в плену. Вы все еще намерены его отпустить?
— Я уже отпустил его. А точнее, пришлось устроить ему побег. Король не простил бы мне этого и посчитал бы мои действия за измену государству.
Я удивленно смотрела на герцога. А ведь действительно, он сильно рисковал. А еще невольно словила себя на той мысли, что как жаль, больше не увижу этого нахального, но больно симпатичного кота. Люди не любили, даже скорее боялись и ненавидели тахи, а мне понравилась честность принца.
— Вы так просто об этом говорите. Ведь вы не знаете обо мне ничего.
— Я чувствую, что вам можно доверять. Моя интуиция никогда меня не подводила. Да, я не знаю, откуда вы, но у вас доброе сердце, леди Ангелина. Вы честны и благородны, и этого достаточно для меня.
Я опустила глаза, польщенная его словами.
— Значит ли это то, что пока на нас не будут нападать?
— Я рассчитываю на это. Мои шпионы сообщили мне, что тахийская армия повернула назад.
Я выдохнула с облегчением. Война откладывается на неопределенное время.
— Тогда в коридоре вы произнесли странную фразу. Что это за язык?
— Это тахийский. Я сказал: «Драгет, ко мне».
— Вульфлеера зовут Драгет?
— В переводе это звучит примерно как Хвост дракона.
— Интересная кличка для такого зверя.
— Когда увидите вместе моего Дракона и Драгета, поймете, — усмехнулся герцог.
— А вы знаете тахийский?
— И весьма неплохо.
— Гм, а как будет по — тахийски «Здравствуйте»? — любопытствовала я.
— Хиие, — протяжно сказал герцог и, приложив ладонь к груди, сделал поклон. — Так ты показываешь, что не желаешь зла.
— Хиие, — повторила я. Мне понравилось. — А как сказать «Прощай»?
— Току, — и приложив снова руку, отвел ее от груди и показал ладонь. — Так ты отпускаешь с миром.
— А если не показывать движения рукой?
— Так ты встречаешь и провожаешь врага или того, кому не доверяешь. У тахи все строится на доверии.
— Как интересно! А как будет…
— Ии тейра, ми арана, — певуче сказал герцог.
— Что?
— Я сказал, что вы прекрасны, леди, — он чуть приблизил свою голову и заглянул в мои удивленные глаза. — Когда смотрю на вас, вы напоминаете мне редкий, но невероятной красоты цветок. Ваше имя созвучно его названию. Анегилериус, «божественный цветок», растет на юге в болоте, его очень сложно найти. Но, распустившись раз в году, он испускает настолько сильный и восхитительный аромат, что ни один человек не в силах противостоять его чарам. Губительный аромат манит приблизиться к нежному цветку и сорвать его, не позволяя никому коснуться столь чудесного растения. И не повезет тому редкому путнику, который случайно забредет в те места. Болото навсегда скроет его следы.
Я сидела не шелохнувшись, а губы герцога приблизились к моим. Я невольно приоткрыла рот.
— Вы прекрасны, как тот божественный цветок. И я не в силах остановиться, когда вы рядом. Ваш запах сводит меня с ума, — его голос внезапно охрип.
Глаза герцога почернели. Скулы резко выделились на красивом лице. Было видно, как трудно ему сдерживать себя.
— Почему вы цветок называете божественным? Из-за него погибают люди, — еле проговорила я.
— Цветок не виноват, что прекрасен, а люди настолько несовершенны, — его губы почти касались моих. — Как жаль, что я не имею право прикоснуться к его нежным лепесткам и испить с его краев сладкого нектара, — с печалью в голосе, от которой невольно сжалось сердце, прошептал герцог. — Как же это невыносимо сознавать, что вы никогда не будете принадлежать мне. Я погибну в тот день, когда ваш бутон распустится и красота станет поистине ослепительной!
И вот в ту минуту, когда лорд Аберкорн, казалось, не сможет удержаться и все же поцелует меня, скрипнула дверь. Мои нервы и так были натянуты до предела, а в ночной тишине скрип прошелся по ним, словно по оголенным нервным волокнам. Я вздрогнула и повернула на звук голову. В дверях показалась белокурая голова девочки. Увидев герцога, малышка испуганно вскрикнула и тут же скрылась в своей каморке. Я невольно отстранилась от него.
— Мы разбудили ребенка, — заметила я, хотя и так было понятно.
Лорд Конрад Аберкорн пришел в себя.
— Скоро встает прислуга. Лили явно хотела куда-то улизнуть. Совсем не боится вульфлееров.
— Девочку зовут Лили?
— Да.
— Она боится вас?
— Меня все боятся. Странно, что вы одна не подвержены этой болезни.
— Быть может, я вижу то, что не видят другие?
В ответ он лишь иронично приподнял бровь.
— Почему вы не женаты? — вырвалось у меня случайно.
Он жестко усмехнулся.
— Я — чудовище, безобразный полукровка, ни одна знатная дама в трезвом уме не согласится на брак со мной.
С удивлением посмотрела на него. Мужественный, наделенный суровой красотой не утонченного мальчика, а настоящего воина. Да, в шрамах, но они не портили его внешность, а наоборот придавали, я бы даже сказала, шарм. В моем представлении, в наше время такие уже вымерли, как динозавры. Да такого бы отхватили с руками и ногами, не задумываясь. Не понимаю. И что он там про полукровку говорил?
— А вы давно в зеркало смотрелись? Не вижу в вас ничего ужасного или даже вызывающего неприязнь.
— Вы не знаете, о чем говорите. Иногда даже хочу, чтобы вы все узнали. Тогда не смотрели бы так на меня, как смотрите сейчас, не давали бы мне ложной надежды. С вами я забываю о том, кто я.
— Тогда зачем зря мучиться, давайте устроим эксперимент. Вы мне все рассказываете, а я сама буду судить, как думать о вас. Согласны?
Герцог медлил с ответом. Помрачневшее лицо исказилось, было видно, что его одолевают сомнения и ему сложно решиться на откровенный разговор. Потом все же решился и стал говорить с таким видом, словно его скоро казнят, а перед этим дали выступить с последним словом.
— Я — выродок. Старый лорд Фредерик Аберкорн не является моим настоящим отцом. Он был бесплоден. Моя мать, леди Армелла зачала меня от тахи с синими глазами, встретив его однажды у подножия гор. Как я слышал, она любила его. Герцог Уотонберийский не мог допустить такого позора и признал меня сыном перед всеми. Я не ведал любви своей матери, она умерла в муках, произведя на свет чудовище, убившее ее. Я не испытал и любви отца, возненавидящего меня за смерть любимой жены. Как не пробовал завоевать его любовь, ответом мне была лишь холодная сдержанность. Я знал, что со мной что-то не так. Слишком быстр для человека, все органы обоняния обострены. Я мог видеть в темноте, ловко взбираться по стенам замка, чувствовать животных и управлять ими. Я хотел доказать отцу, что лучше. А доказал ему обратное, он еще больше возненавидел меня. Все его сомнения рассеялись. В пятнадцать лет я узнал о себе правду из его уст. Я ублюдок и полукровка. Во мне течет кровь врагов. Теперь и вы возненавидите меня.
