Но когда надоедали и телефонные игры, и произведения проволочного искусства, он совсем не знал, что с собой делать. Часто позволял мыслям унестись уж совсем далеко: воображал себе секс с дизайнершей или гадал, что его повар Брайан приготовит на ужин – надеялся, что не палтуса в пергаменте, потому что в последнее время слишком часто еду заворачивали в пергамент, а разворачивать эту аккуратную упаковочку совсем не так весело, как бывает весело ребенку рождественским утром.
Он попытался вспомнить, в какой последовательности проходили заседания, посвященные Эквадору – и почему они завершились провалом, а потом еще и мошенничеством. Сперва Фейт предложила этот спецпроект по пресечению принуждения к проституции. Он, понятно, решил ей потрафить и немедленно перепоручил его двум помощникам. Нашли и взяли на работу надежного человека в Кито, составили план из двух частей. Первое – спасти сотню девушек, которых насильно удерживают в Гуаякиле. Наняли совершенно бесстрашную местную охранную группу. А потом, после спасения, девушек предполагалось отдать под опеку женщинам постарше, те станут их наставницами, обучат ремеслу. Женщины обучаются у женщин – прекраснее не придумаешь.
– Выглядеть будет просто великолепно, – постановил кто-то из «Шрейдер-капитал». – Нам нужно почаще такое проворачивать.
Все было продумано, подготовлено. Но на втором или третьем заседании, по ходу проработки мелких деталей, Эммет слушал лишь вполуха. Именно на этом заседании управляющий директор Дуг Полсон сказал, что хочет поднять один вопрос.
– Понимаю, что вношу это предложение слишком поздно, – сказал он, – но, когда мы с Брит возили детей на Галапагосские острова, она познакомилась там с одной женщиной, Триной Дельгадо – она ведет многие благотворительные программы в Южной Америке. Брит считает, она очень толковая. А когда я рассказал Брит про наши планы в Эквадоре, она сказала, что было бы очень здорово подключить Трину.
– В каком смысле «подключить»? – осведомилась Моника Вендлер, единственная женщина в составе высшего руководства «Шрейдер-капитал».
– Ну, я подумал, может, еще не поздно отстранить женщину, которую наняла Фейт. Моя жена очень обрадуется, если у нее будет возможность работать с Триной.
– Если вы считаете, что она нам подходит…– начал Грег Ступак.
– Не уверена, – отрезала Моника.
– Брит она очень нравится, – повторил Дуг. – И мне казалось, что главная задача «Локи» – помогать женщинам.
В итоге одну женщину поменяли на другую, дело пошло дальше. Но всего за несколько дней до начала операции по спасению вдруг было созвано экстренное совещание. Дуг Полсон, несколько смущенный, объяснил, запинаясь, что Трина Дельгадо, которой уже выплатили колоссальный и невозвращаемый аванс, «не слишком систематична» в своей работе. Дальше из него посыпались подробности.
– Она делает вид, что старается изо всех сил, но мне кажется, она просто аферистка, – закончил он. – Брит очень стыдно, и мне тоже.
Трина забрала деньги, но наставниц так и не подыскала. Ничего, абсолютно ничего не было подготовлено.
– Меня это почему-то не удивляет, – ядовито произнесла Моника. – Итак, наставниц у нас нет. Спасать девушек будем?
– Там сильная команда, – напомнил Грег. – С прекрасной репутацией. Плюс мы заплатили им авансом.
– Чему мы вообще собирались их там обучать? – поинтересовалась Ким Руссо, симпатичная ассистентка управляющего директора, светловолосая и широкоплечая.
– Всему подряд, – пояснила другая ассистентка. – Английскому. Компьютеру. И ремеслам. Вязанью, ткачеству.
Последняя реплика вызвала шквал откликов, среди которых постоянно звучало это слово, ткачество. Боже, ткачество! По мнению Эммета Шрейдера, ничего не могло быть скучнее ткачества и текстиля. Сама мысль о посещении магазина тканей или принадлежностей для шитья вгоняла его в панический ужас.
– Полагаю, мы можем осуществить первую часть плана и отказаться от второй. От трудоустройства спасенных, – предложил Грег.
– А как быть с пожертвованиями на программу наставничества? – осведомилась Моника. – Мы разослали чертову пропасть брошюр, люди Фейт раздавали их на последней конференции. Денег наприсылали на удивление много, они все лежат на счету. Возвращать слишком поздно. Мы выставим себя некомпетентными.
– А на другие цели мы их использовать не можем, верно? – спросила ее ассистентка. – Это целевые пожертвования.
– Можем использовать на что-то похожее, – предложил Дуг. – Например, на следующий спецпроект Фейт. На него и направим эти средства. Мы же не станем ими пользоваться для личного обогащения. В смысле, никто на них ни цента не заработает. Вообще вся наша деятельность по поддержке «Локи» – это чистая благотворительность.
– Да, мы просто святые, – съязвила Моника.
– Что ты хочешь сказать?
– Что это паллиативная мера, – объявила она. – И ты это прекрасно знаешь. Такой способ отмыться. Выйти сухими из воды.
Грег скрестил руки на груди и произнес:
– Должен попросить, чтобы предмет сегодняшних обсуждений был домашней мухой.
– Это как? – раздраженно спросила Моника.
– Не покидал этой комнаты.
Раздался тихий смущенный смех, потом они быстро проголосовали и решили, что намеченное будут осуществлять, даже при отсутствии наставников. Спасут девушек. А потом пригласят одну их них в Лос-Анджелес, как и собирались. Будут и дальше принимать пожертвования, откладывать их на следующий раз, а потом потихоньку закроют эту программу и скажут, что она оказалась успешной и завершилась, поскольку все цели достигнуты.
– А как мы поступим с Фейт и вообще с нижним этажом? – поинтересовалась Ким. – Что мы им скажем?
Шрейдер сидел, переставляя проволочные поделки, а потом вдруг понял, что все смотрят на него и ждут. Он с большой неохотой выпустил из рук проволочно-серебряно-магнитные штуковины – они осели с тихим пощелкиванием.
– Оставляю решение за вами, – провозгласил он.
В итоге спасение состоялось, под покровом ночи, и прошло успешно. А остальное, в смысле, программу наставничества, «пришлось отложить на неопределенный срок», но в любом случае, девушкам вернули свободу, а ведь это главное. В «Шрейдер-капитал» никто понятия не имел, что с ними было дальше. Эммет Шрейдер со своим мушино-блошиным сосредоточением после заседания вообще не возвращался к этому вопросу, да и Фейт не ввел в курс дела – она, собственно, вообще ничего не знала, поскольку ей с самого начала никто не сообщил, что нанятую ею сотрудницу заменили на протеже жены Полсона.
С той истории прошло несколько месяцев, она почти позабылась. Пожертвования продолжали поступать, но, по счастью, в небольших количествах. Через некоторое время все более или менее успокоились, и в преддверии конференции в Лос-Анджелесе кому-то было дано задание пригласить туда одну из спасенных. Турагент все организовал, Грир Кадецки представила девушку на конференции, написала ей текст, сама прекрасно выступила – все прошло без сучка и задоринки, вот только пару дней спустя – так рассказывала Фейт – Грир, судя по всему, узнала от некоего неназываемого человека, что никакой программы наставничества не существует.
