– Лечение дефектов речи?!
Шелли задрала подбородок.
– Я была на мели. – Отец умер от рака кишечника через год после свадьбы Шелли, а мать не стала бы ей помогать, даже если бы она ее попросила.
– Алиментов ты не получала?
– Денни был не в настроении меня поддерживать. – Шелли закусила губу. – Он поймал меня на измене…
– Неужели с доставщиком пиццы? – поддразнила Джо.
– Скорее с доставщицей, – призналась Шелли, опустив голову, и Джо ощутила приступ ревности к незнакомке. – Денни пришел в ярость. Он счел, что я завлекла его в брак обманом, хотя знала… – Шелли нервно сглотнула, – хотя знала, что лесбиянка, никогда не собиралась заводить детей и лгала ему с самого начала.
Джо не собиралась спрашивать, слова вырвались сами собой:
– Он знал? Ты рассказала ему…
– Про тебя? – Шелли грустно улыбнулась и покачала головой. – Конечно, нет. Он считал тебя моей подругой, и все. – Она снова покачала головой: – Храброй из нас двоих была ты, помнишь?
– Не такая уж я и храбрая, если закончила тем же, что и ты, – сказала Джо.
Шелли вздохнула и взяла ее за руку.
– Я не захотела возвращаться домой, поэтому оформила кредит и выучилась на логопеда. Последние пятнадцать лет провела, уча детишек правильно произносить дифтонги.
– Иди ко мне, дифтонг! – воскликнула Джо, раскрывая объятия. Позже она прошептала: – Ты меня прощаешь?
– За то, что не убежала со мной? – с легкостью озвучивая мысли Джо, спросила Шелли. – Брось! У тебя было двое маленьких детей. Не знаю, о чем я думала. Нелепая фантазия!
Джо перевернулась на бок, прижимая Шелли к себе.
– Теперь я здесь.
Шелли выставила свой домик на продажу и ухватилась за первое же хорошее предложение. В Коннектикуте она сняла квартиру, объяснив Джо, что спешить ни к чему – вдруг с годами они изменились и не смогут ладить, как прежде. Закончилось тем, что она проводила почти каждую ночь с Джо в Авондейле и, когда истек срок аренды, не стала его продлевать. Шелли устроилась логопедом в школьном округе в соседнем городке, Джо продолжила работать замещающим учителем. Летом они отправлялись в долгие путешествия, во время учебного года – в короткие: катались на лыжах в Вермонте, ездили в Нортхэмптон или в Нью-Йорк на выставки, концерты, спектакли. Они развесили по стенам яркие абстрактные картины, которые собирала Шелли, расстелили на полу коврики в индейском стиле и запихнули ее одежду – очень много одежды – в шкаф в спальне Джо и в комнате, где спали Мисси и Ким, когда приезжали домой. Шелли познакомилась с подругами Джо – с бойкой инициативной Джуди Прессман, с энергичной и стильной Стефани Зельчек, с Валери Коэн, писавшей диссертацию по романским языкам в Коннектикутском университете. Женщины приняли Шелли в книжный клуб, восхищались их с Джо историей и намеренно не упоминали Нони Скотто, которая когда-то читала книги, потягивала вино и растила детей рядом с ними. Шли годы, и они были счастливы. Если не считать сложностей с Лайлой.
Джо вполне понимала враждебность своей младшей дочери. Глядя на ситуацию глазами Лайлы, становилось ясно, что первое время после возвращения Шелли в жизнь Джо ей следовало относиться к своим материнским обязанностям более ответственно. Любовь пьянила и дурманила Джо, в результате нужды Лайлы, ее домашние задания и школьные обеды отошли для матери на второй план, вытесненные желанием каждую минуту быть рядом с Шелли, и только с ней. Джо морщилась, вспоминая, как в первые месяцы и годы то и дело отправляла Лайлу к отцу или к сестрам, иногда даже в Атланту провести выходные с Бетти, чтобы им с Шелли никто не мешал. Однажды она оставила пятнадцатилетнюю Лайлу одну, уезжая в путешествие. Она вручила дочери деньги и телефоны всех соседей, и та, разумеется, поклялась вести себя хорошо и заботиться о кошках. Когда Джо с Шелли вернулись, одна кошка пропала, а в доме пахло пивом. Водка, которую Джо держала в морозилке, на вкус стала как вода, одну картину прожгли сигаретой, на дорогом ковре появились подозрительные пятна. «Ну заходили ко мне друзья, – хмуро пробормотала Лайла, опустив глаза. – И что с того?» Джо понимала, что надо было с ней поговорить, посидеть и подождать, пока Лайла раскроется, может, даже заставить ее походить к психотерапевту, но ей не хватило ни сил, ни желания бороться с дочерью. Ким тогда уже работала юристом – получила отличное место в федеральной прокуратуре в Нью-Йорке, Мисси проходила летние издательские курсы в Рэдклиффском колледже и стажировалась на литературного агента в Нью-Йорке.
Джо сказала себе, что старшие дочери вполне справляются, значит, у Лайлы тоже все наладится, просто сейчас она в том возрасте, когда шишки и синяки неизбежны, а потом она станет такой же счастливой и уравновешенной, как и ее сестры. Вдобавок к возвращению Шелли в жизнь Джо Лайла стала особенно неприятной и некрасивой. Длинный нос, жуткие прыщи, брекеты, в которых вечно застревала еда, и нарочитая грубость. К десятому классу она перестала называть Джо мамой и обращалась к ней по имени, к Шелли – Рашель или Ро. Джо и Ро. Если они стояли рядом, бок о бок, Лайла оглядывала их с головы до ног и заявляла: «Вы, ребята, похожи на цифру десять». Шелли, переживавшая из-за своего веса, краснела, Джо успокаивающе касалась ее руки, однако становилось только хуже, потому что даже самый нейтральный физический контакт заставлял Лайлу гримасничать, закатывать глаза или изображать рвотные позывы. Джо пообещала, что за грубое поведение конфискует плеер, запретит разговаривать по телефону или, позже, не купит ей машину, и Лайла сменила тактику: стала комментировать их действия голосом ведущего передачи о животных. Когда Шелли гладила Джо по голове или разминала ей уставшие ноги, Лайла объявляла: «В дикой природе седые гориллы исполняют ритуал ухаживания». Когда Шелли готовила на ужин энчиладу
[37], Лайла ковырялась в еде и тихо бормотала: «Похоже на билет в один конец до Дерьмовилла», и если Джо переспрашивала, то заверяла, что ей послышалось. Когда Шелли дарила Лайле подарки – янтарные серьги ручной работы на Хануку, стеклянную шкатулку с засушенными цветами в крышечке на день рождения, – Лайла буркала «спасибо», и потом подарок обнаруживался в мусорном ведре, даже не распакованный.
Хуже всего Джо с Шелли пришлось, когда они решили отправиться на неделю на Багамы через фирму «Женский круиз», где и участники, и инструкторы по яхтенному спорту – женщины.
– Женский круиз! – повторила Лайла, когда Джо сказала, куда они едут. – Боже ж мой! Ты прикалываешься? Там что, одни лесбиянки?
– Вряд ли, – терпеливо заметила Шелли. Насмешки Лайлы ее ранили, но она не оставляла попыток выстроить нормальные отношения, за что Джо обожала ее еще больше. К сожалению, усилия Шелли вызывали у Лайлы только презрение. – Думаю, там соберутся женщины, которые хотят поучиться ходить под парусом без присутствия мужчин. Порой мужчины склонны нас излишне опекать.
