— Похоже, ты из тех, кто, когда молится богу, расшибает себе лоб, — заметила Мовита. — Ладно, это не мое дело. Кстати о делах, чем ты занималась на этой своей Уолл-стрит?
— Коммерческими проектами и размещением инвестиций, — ответила Дженнифер, не задумываясь.
— И что это значит? — спросила Мовита.
— Я помогаю компаниям получить деньги на организацию или развитие.
— Любым компаниям?
— Ну, почти.
— Значит, ты знакома со всеми типами компаний и всеми видами бизнеса?
Мовита спрашивала как будто без особого интереса, но все-таки было ясно, что это не праздное любопытство. Все равно Дженнифер не собиралась читать здесь лекции об акциях, сверхприбылях и американском пути развития.
— Не могу сказать, что знаю все, но я умею анализировать состояние финансов, сравнивать с прошлым и прогнозировать будущее.
Мовита серьезно смотрела ей в глаза.
— И ты никогда не ошибаешься?
— Обычно нет, — ответила Дженнифер
— Тогда как же получилось, что ты оказалась здесь?
Дженнифер пожала плечами.
— Похоже, этого никто не понимает, — вздохнула она. — Я не должна была здесь оказаться.
Теперь уже рассмеялась Мовита.
— Слушай, ты не поняла главного: ни одна из нас не должна была здесь оказаться. Зачем милостивому господу нужно заточать женщин в таком ужасном месте?
— Да. И отрывать их от детей. Мне очень жаль, Мовита.
Глаза негритянки загорелись. Она застыла, и Дженнифер заметила, что у нее задрожали руки.
— Слушай, забудь об этом. Ты пыталась мне помочь, я тебе благодарна, но вообще-то я не нуждалась в помощи. Просто в тот день я была уверена, что ко мне придут, но никто не пришел. Это было неожиданно, вот и все. Больше такого не случится.
— Мне очень жаль, — тихо повторила Дженнифер. Она посмотрела на очередь к телефону и поняла, что поговорить перед работой уже не успеет. Мовита проследила за ее взглядом и прочла ее мысли.
— Тебе действительно так надо позвонить ему? — спросила она.
Дженнифер кивнула в ответ, ни на что не надеясь.
— Пойдем, — приказала Мовита и пошла к началу очереди.
Дженнифер следовала за ней.
— Извини, Перл, — сказала Мовита маленькой мексиканке, чья очередь была следующей. — Ты не пустишь новенькую вместо себя? Сделай мне одолжение.
Перл перевела взгляд с Мовиты на Дженнифер и снова на Мовиту.
— Ладно, Мо, — сказала она. — Только для тебя.
Перл кивнула Мовите и ушла, а негритянка знаком велела Дженнифер занять ее место.
— Эй, погоди-ка! — сказала старая карга с длинной седой косой, которая была следующей в очереди.
Мовита предостерегающе подняла руку.
— Заткнись, Хелен, — сказала она. — Минуту назад перед тобой стоял один человек, и сейчас перед тобой один человек. Нечего кипятиться. Вспомни-ка, в каких ты побывала переделках. Так что лучше молчи.
И женщина замолчала. Просто замолчала, как по волшебству. Дженнифер хотела поблагодарить Мовиту, но не успела, потому что женщина перед ней повесила Трубку, и, не теряя ни секунды, девушка бросилась к телефону.
19
МОВИТА УОТСОН
Должна сказать, что нас с Хардинг связывали особые отношения и до этой истории. Молча, никогда не говоря об этом вслух, мы помогали друг другу. Конечно, она зануда и любит делать все по правилам, но ее нельзя за это осуждать. Наверное, поэтому она и получила свою работу.
В любом случае она делает одолжения мне, а я стараюсь помочь ей. Мне это на руку не только из-за всяких поблажек для всей нашей семьи; работа позволяет мне занять время и мысли. Больше всего я ненавижу, когда нечего делать — только вспоминать прошлое и думать о будущем, которого нет.
В общем, Хардинг всерьез дала понять, что она хотела бы, чтобы я приняла в свою семью Дженнифер Спенсер.
— Мовита, — сказала она, — ты могла бы помочь этой девушке.
Вначале я возмутилась. Какого черта я буду помогать богатой белой суке? Зачем это мне? Но потом мне показалось, что в этом может быть смысл. Я не из тех, кому главное настоять на своем. Я прикинула и поняла, что Дженнифер может помочь семье не меньше, чем семья — ей. У Спенсер, к примеру, большой кредит в столовой, на эти деньги она может покупать нормальную еду, а не глотать дерьмо с общего стола. А главное — она единственная, кто что-то понимает в экономике.
Конечно, я знала, что с Шер будут проблемы. Как только я заговорила об этом, они и начались.
— Какого черта мы должны ее принимать? — взвилась Шер. Это был день посещений, и мы, как всегда, были на взводе, особенно Шер. — Она ничего для нас не сделала! Подумаешь, поделилась зубной пастой!
Шер пыталась покрасить ногти красным карандашом; по-моему, дурацкое занятие.
— Краска сойдет, как только ты помоешь руки, — сказала я ей. — Зачем ты это делаешь?
— Чтобы что-нибудь делать! — буркнула Шер. — А у меня как раз лак кончился.
— Но это ведь даже не красиво, — заметила я.
На самом деле я ее не осуждала. Здесь стоит делать любые глупости, если это позволяет занять время. Тереза, например, снова и снова собирает один и тот же паззл — заканчивая картинку, она разбирает ее и начинает сначала. Это меня жутко бесит, но я молчу.
— Раз я сказала, что семья выиграет, если мы примем Спенсер, значит, так и есть. Это не преступление — быть богатой. Ты бы, Шер, и сама не отказалась от этого.
— Что-то никто не предлагает, — фыркнула Шер, с досадой глядя на свои ногти. — Придется смывать это дерьмо.
— В любом случае, — продолжала я, — нам не повредит, если мы проверим, что она за человек.
— Я ее уже проверяла, в приемнике, — усмехнулась Шер. — Я про нее все знаю.
Я повернулась к Шер, заставляя ее смотреть мне в глаза.
— Мне наплевать, что ты там знаешь, — сказала я ей. — Спенсер уже принята в семью. Я велела Зуки привести ее сегодня утром.
Шер с равнодушным видом пожала плечами, но я знала, что она в бешенстве.
Обычно я считаюсь с мнением моей лучшей подруги, но только не в этот раз. Когда нам угрожает приватизация, а Хардинг совершенно подавлена, иметь на своей стороне Спенсер может оказаться полезно. Плюс, когда Шер выйдет отсюда, а это будет довольно скоро, в семье останемся только мы с Терезой и Зуки. Слабоватая у меня будет команда. В конце концов, оказывается, Хардинг подала неплохую идею. Нужно же мне будет разговаривать хоть с кем-то!
Когда Зуки вошла вместе с Дженнифер, Шер все еще дулась. Да, Спенсер действительно выглядела как богатая белая дамочка, которая совсем нам не подходит.
