У многих женщин беды, не дающие им спать, были посерьезней, чем у Дженнифер. Первой, кого она заметила в комнате отдыха, была Мовита.
— Тоже не можешь заснуть? — спросила у нее Мовита. Дженнифер покачала головой и села рядом.
— А в чем дело?
Девушка пожала плечами. Как она могла сказать женщине, приговоренной умереть в тюрьме, что она беспокоится о своей роскошной квартире, о кольце, подаренном ей на помолвку, и ревнует своего бывшего жениха? Нет, об этом нельзя рассказывать, это стыдно.
Дженнифер было стыдно за свои ковры, антикварную мебель, одежду от кутюр, стыдно, что она не мыслила себе жизни без этого. Что она превратила свою жизнь в служение вещам — они были ее друзьями, главной целью, для которой она трудилась; что, кроме них, у нее, в сущности, ничего и никого не было.
— Просто не спится, — сказала она Мовите.
Та кивнула в ответ, тоже не объясняя причин своей бессонницы. Но ее боль была понятна и так — Дженнифер видела фотографии трех маленьких дочек, которые росли без родителей. Они побеседовали о проблемах тюрьмы, поделились друг с другом планами и сплетнями, и Дженнифер вернулась к себе, стараясь не разбудить Зуки.
Работа в библиотеке была нетрудной, недаром же раньше Мэгги со всем справлялась одна, без всяких помощниц. Поэтому, чтобы не вызывать зависть и неприязнь к Дженнифер у других заключенных, Хардинг решила разделить ее рабочий день на две части, и теперь после обеда девушка снова работала. Дженни не слишком огорчалась: по крайней мере, она могла теперь помогать Зуки.
Сегодня они работали вместе на загрузке белья. Дженни крутилась как белка в колесе, если не считать, что белке не приходится таскать тюки с нее ростом. У Зуки подходил к концу девятый месяц беременности, и, когда она поднимала тяжелое, Дженнифер казалось, что у нее самой начинаются боли в низу живота. Это было невыносимо.
— Сядь и сиди! — приказала девушка Зуки. — Ты что, не понимаешь, что мне легче самой все сделать, чем смотреть, как ты надрываешься? Прошу тебя! У нас пока нет нормального врача, а преждевременные роды — это опасно.
— Я прекрасно себя чувствую, — спокойно сказала Зуки. — Моя сестра, когда ждала первого ребенка, работала до последнего дня. А она была телевизионным монтером на линии.
— У монтера родился ребенок? Что, прямо на столбе? Зуки покачала головой и очень серьезно ответила:
— Нет, в грузовике. И очень быстро.
— Правда? — Дженнифер была потрясена.
Зуки кивнула и, нагнувшись, принялась собирать полотенца.
— Положи сейчас же! — завопила Дженнифер, отнимая у Зуки белье. — Сядь!
— Но я не могу сидеть просто так, — возразила Зуки. Дженнифер начала работать еще быстрее, но через несколько минут заметила, что подруга все-таки присела.
— Зуки, как ты себя чувствуешь? — заволновалась Дженни.
Не получив ответа, она заволновалась еще больше:
— Зуки! У тебя что-то болит? Начались схватки?
— Нет, — наконец выговорила Зуки. — Просто странное такое ощущение… Наверное, я заболела.
Лицо Зуки покрылось капельками пота. Дженнифер бросила простыни, которые только что тщательно складывала, и подбежала к подруге.
— Зуки, пойдем в медпункт! — решительно сказала она.
— Нет-нет, мне уже лучше. Знаешь, наверное, я съела что-то неподходящее. Все уже прошло. — Она мужественно улыбнулась. — Ложная тревога.
Дженнифер вздохнула. Не могла же она насильно заставить эту дурочку пойти в медпункт!
Через час смена закончилась. Зуки довольно бодро пошла по коридору, и Дженнифер решила, что ее тревога, возможно, и в самом деле была ложной. За ужином Зуки почти не ела, но это было неудивительно: во время беременности она часто теряла аппетит. Поэтому Дженнифер растерялась от неожиданности, когда сразу после выключения света Зуки села на койке и спокойно объявила, что ребенок скоро появится на свет.
— Господи! Зуки! Как же так?! — Она ужасно испугалась за подругу. — Я думала, у тебя еще и схваток не было!
— Знаешь, у меня целый день шли схватки. А сейчас они стали очень сильные и частые. Мне очень больно, Дженни. Ты должна мне помочь.
Дженнифер вскочила с койки, села рядом с Зуки, взяла ее за руку и велела спокойно глубоко дышать.
— Я сейчас сбегаю к охраннику. Он вызовет «Скорую».
— Нет, прошу тебя! — прошептала Зуки. — Не говори никому. И, пожалуйста, не сердись на меня.
— Я не сержусь на тебя, Зуки, — ответила Дженнифер. — Но объясни мне, почему ты целый день молчала?
— Ну, Дженни, неужели ты не понимаешь? — заплакала Зуки. — Я бы этого не вынесла. На меня надели бы наручники и привязали бы ноги к столу.
Она сжала руку Дженнифер.
— Я не боюсь рожать, но я боюсь, что меня увезут отсюда. Я рожу ребенка здесь, никого не надо звать. Пожалуйста, помоги мне. Я не хочу рожать в наручниках. Прошу тебя!
— Господи, Зуки! — Слабость и сила этой маленькой женщины не укладывались в голове. — И ты притворялась весь день?
Зуки только кивнула в ответ.
— О, как больно! — застонала она. — Позови Роджера!
Дженни вызвала дежурного охранника. К сожалению, в этот вечер дежурил не Роджер, но Дженни надеялась, что Райан, пожилой уравновешенный мужчина, не откажет им в помощи.
— У нас проблемы, — объяснила Дженнифер. — У Зуки начались роды.
— Господи! — прошептал Райан. — Медпункт уже закрыт. Что же нам делать?
— Думаю, надо позвонить миссис Хардинг, — предложила Дженнифер. — Она знает, что делать.
Зуки теперь стонала не переставая, и Дженни сидела рядом с ней, держа ее за руку. Райан позвонил Хардинг, затем принес телефон Дженнифер.
— Учтите, я нарушаю правила, разрешая вам говорить по моему телефону, — предупредил он. — Не рассказывайте об этом никому, иначе у меня будут неприятности.
Дженнифер чуть не рассмеялась ему в лицо. Она могла бы дать ему свой мобильный телефон! Но девушка сдержалась и взяла трубку.
— Зуки Конрад рожает? — деловито спросила Хар-динг.
— Да. Что мне делать?
— Отведите ее в медпункт, — посоветовала Гвен. — Я скажу Райану, чтобы он позвал Мовиту и Терезу вам на помощь. А я прихвачу свою подругу Люсиль и подъеду.
— Кто такая Люсиль?
— Она врач. К сожалению, не гинеколог, но опытный терапевт.
— Отлично. — Дженнифер вздохнула с облегчением и, отдав телефон Райану, повернулась к Зуки: — Вставай, подружка. Нам с тобой придется прогуляться.
Райан включил свет и переговорил по рации с другим дежурным, чтобы он открыл блок и привел Мовиту и Терезу в медпункт. Затем они втроем отправились в путь. Между схватками Зуки чувствовала себя нормально, но схватки пошли чуть ли не каждую минуту, и она останавливалась и сгибалась пополам от боли.
