– Нам нужно послать разведчиков по следу Дагаша. Пусть проследят за жизнью безликих. Отдай распоряжение, Хала, прямо сейчас, пока следы еще свежие.
– Хорошо. Но мой тебе совет, Миран, поговори с Арнией. Кто как не она знает все о жизни своего клана, – я услышала удаляющиеся шаги и глубокий вздох вожака. Загремела посуда и я открыла глаза. Немного приподнялась на локтях, чтобы увидеть волка. Он находился в облике человека и задумчиво смотрел на костер, потирая лоб. Со звоном уронил прибор на тарелку и резко посмотрел в мою сторону. Улыбнулся и подошел к кровати. Протянул руку и тихо сказал:
– Хочешь прогуляться?
Я кивнула, с воодушевлением принимая его предложение. Хотелось поскорее выйти за пределы шатра, чтобы осмотреться. Пора придумать четкий план побега, пока не поздно. Я была уверена, что отец не ограничится одним визитом. Вдруг он лично отправится за мной в Паторий? Он обладал колдовской силой, но никогда не покидал Лаир. А теперь появился повод показать свою мощь соседнему клану. Я понимала, зачем так сильно ему нужна беглая дочь. Скорее всего, Селеста созналась, для чего устроила мне побег, и теперь он сделает все, чтобы я замолчала навсегда и тайна безликих канула в небытие вместе с ее носителем.
Предложенная вожаком одежда для прогулки оказалась странной для моего личного восприятия. Я никогда раньше не носила брюк. Было дико натягивать их на ноги, ощущая шершавость плотной и теплой ткани, а рубашка, подобная той, что красовалась на волчице во время нашего знакомства, доходила почти до колен. Я заправила ее в брюки и набросила на плечи меховую короткую мантию, кутаться в мехах которой было приятно и уютно.
Сам же Миран так и оставался в набедренной повязке. Когда я окинула его удивленным взглядом, он рассмеялся и проговорил:
– Особенность волчьей крови. Оборотни никогда не мерзнут.
– Мне бы так, – улыбнулась и заглянула в его искрящиеся глаза.
– У наших детей будет такая особенность, – сказал он еле слышно и я обомлела. Опустила взгляд и промолчала. Не хотелось разрушать его мечты о будущем, в котором меня не будет.
Как только полог ткани отодвинулся, я сощурилась от ярких солнечных лучей, что подсвечивали белый снег и слепили. Я успела привыкнуть к полумраку шатра и глаза отказывались мириться с дневным светом. Миран овил мою талию рукой и повел за собой через все логово. Оборотни вокруг выглядели счастливыми. Женщины занимались домашними делами, а дети путались под ногами, играя в догонялки. Мужчины столпились у открытого шатра, в центре которого на деревянных мечах сражались двое. Они азартно кричали и смеялись, а чуть поодаль на небольшой импровизированной арене, очерченной ветками, дрались волки. У меня сердце заколотилось быстрее, когда один до крови вгрызся в шкуру другого. Их так же окружали другие оборотни, подначивая и рыча.
– Стая развлекается, – махнул Миран рукой в сторону сражения. – В брачный сезон волкам нужно куда-то девать избыток агрессии. Сегодня вечером одинокие мужчины стаи будут охотиться за самками. Начинается первая фаза брачных игр. Как раз совпала с обрядом, который тебе предстоит пройти.
Я не могла оторвать взгляд от жестокой схватки, поражаясь силе этих огромных волков, но слова про обряд не обошли меня стороной.
– Какой обряд?
Миран остановился посреди тропы, ведущей на опушку красного леса, и заключил мое лицо в ладони. От жара, что источали его руки, щеки заалели, а от его снисходительной улыбки, сердце пропустило удар.
– Обряд скрепления традиционно проводится для женщин клана, но от него можно отказаться. Найти истинную пару не так просто, как кажется. Бывает, что все признаки есть, но они лживы, – еле заметно дрогнул его голос. – Если волчица не довольна партнером в постели после консумации, то она вправе не участвовать в обряде скрепления и тогда считается свободной. Вот Минитра, например, – кивнул он в сторону темноволосой высокой девушки, что утопала в объятиях мужчины, и отнял руки от моего лица. Красивая и крепкая она громко смеялась, позволяя целовать себя в шею, – отказалась уже от пятого волка после консумации, – заулыбался Миран и покачал головой. – Теперь всем интересно, чем окончится ее шестая попытка, – я рассмеялась. Самой стало интересно! – Обряд тяжелый и кровавый…
– Кровавый? – переспросила я и напряглась.
– Да. Самец вырезает на теле своей самки особенный знак, который она будет носить до конца своих дней. Они дают клятву верности, но если пара в течение двух лет не обзавелась потомством, волк вправе убить самку, чтобы начать искать новую пару.
– Жестоко, – обронила я, хотя не мне судить о жестокости нравов оборотней, когда в собственном клане творится разврат. – Я пройду обряд скрепления.
Миран заглянул в мои глаза и неожиданно припал к моим губам страстным поцелуем, на мгновение с нежностью прикусив мою нижнюю губу. Отпрянул и приобнял за талию.
– Я и не сомневался в своей безликой девочке, – игриво подмигнул он, и мы направились к опушке леса. Странные чувства разливались по всему телу, а в душе стало тепло и светло. Я мысленно повторяла его последние слова, не скрывая улыбки, и совсем забыла о том, что надо запоминать дорогу. Мысль о побеге сейчас казалась мне глупой, но стоило вспомнить о визите Дагаша, как кровь заледенела в жилах. Я должна покинуть логово хотя бы ради того, чтобы уберечь волков от расправы. Пока я здесь, опасность будет грозить каждому жителю стаи.
Дорога была извилистой и петляла среди редких деревьев, но ноги, облаченные в меховые сапоги, не утопали в снегу. Он превратился в корку скользкого льда и Миран то и дело ловил меня на поворотах. Я удивлялась его ловкости и от души смеялась всякий раз, когда ноги невольно разъезжались по сторонам. Как запомнить путь, когда все внимание приковано к обледенелой дорожке? Но я упорно старалась запечатлеть расположение кряжистых стволов.
Вскоре мы остановились у крутого спуска, а впереди показался водопад необычайной красоты. На фоне запорошенной снегом горы он смотрелся волшебно, а кристальной чистоты вода мощным потоком била по каменной белой чаше, создавая пену и брызги. Но чаша не переполнялась, ведь из нее выходил узкий ручей, плавно расширяющийся в реку. Красные листья, падающие с деревьев, плотным ковром укрывали лениво текущую воду, и издалека казалось, что река полностью красная, вроде изогнутой атласной ленты.
– Наше логово названо в честь реки. Паторий – «Красноводный», как гласит перевод, – пояснил Миран, пока я с открытым ртом разглядывала красоты леса.
– Красноводное логово, – произнесла еле слышно. – Красиво. А Лаир переводится, как «Говорящие холмы». Никогда не понимала, почему и много раз смотрела на холмы резервации. Но так решил отец, когда выбрал это место для своей семьи. В писаниях Лаира говорится, что до пришествия безликих то были мертвые земли, в которых царил лишь мрак и холод, но колдун оживил природу и теперь зимы в резервации мягкие, а лето жаркое, – вспомнила я родной дом и поздно поняла, что сболтнула лишнее.
– Колдун? Твой отец владеет магией?
