– Лера, не считаешь, что нам нужно поговорить? – исправился Валера, а вот тон остался подавляющим.
Чувствовалось, что еле держит себя в руках. Может, лучше поговорить?
Даня словно уловил мое сомнение и взял меня за руку.
– Говори при мне.
– А ты кто? – Валера наконец-то уделил внимание и парню. – Младшую группу не звали.
Ай! Опять не удержался от укола о разнице в возрасте.
– Я ее парень.
– А я ее ё*арь! – взорвался Донской, а мне будто дали такую затрещину, что даже в глазах все завертелось.
Воздух вылетел из легких в пораженном выдохе: “Ах”.
Я чувствовала себя обваленной в грязи, политой содержимым канализации и припорошенной отходами. Даже наутро, когда насильно лишилась девственности, я не чувствовала себя так плохо.
До дурноты. До тошноты. До головокружения.
Я даже на ногах пошатнулась, и Даня обнял меня за плечи, прижимая к себе. Одно ухо прижалось к его груди, а второй он закрыл ладонью:
– Тебе лучше не слушать, и так крепко нажал, что я действительно не могла разобрать ни слова. Только чувствовала эхо возмущенных слов в его груди.
В носу защипало, глаза стали мокрыми.
Видеть Валеру не желаю! Не хочу!
И Даня словно услышал мои мысли, повел от него подальше к машине. Открыл для меня пассажирскую дверь, и тут я почувствовала, как меня схватил за руку подлетевший Валера.
Наверное, никогда бы не отчаялась на то, что сделала, если бы не резкие и обидные слова Донского. А так я размахнулась и отвесила ему ответную оплеуху, только не моральную – физическую.
– Исчезни! – пожелала, словно проклинала.
Валера уже пожалел о своих словах. Горько скривился от заслуженной пощечины, но кивнул, признавая:
– Заслужил. А теперь давай поговорим.
– Не о чем, – я села в машину, а Даня закрыл меня собой, потому что Валера накрепко вцепился в дверцу.
Коллега стоял молча, не вмешивался, и я была благодарна за то, что дает мне самой разобраться с ситуацией так, как я хочу, при этом чувствуя рядом поддержку. Знаю, если надо – вмешается, поможет.
– Лер, ты можешь по-человечески объяснить, что за смена настроения. Ты же не такая. Ты не ветреная. Зачем этот концерт?
– Откуда тебе знать, какая я? – спросить пришлось достаточно громко, чтобы услышал.
Между прочим, Донской бы очень удивился, если бы узнал о планах в моей голове.
– Да потому что ни один мужик не стоял бы сейчас, как этот долдоша, если бы у вас что-то было. Ведь рыпнуться боится, лишь бы тебя не спугнуть, – вынес вердикт Валера.
А ведь как метко. Я покосилась направо, туда, где виднелась рука Дани и заметила, как тот разминает кисть: то сжимает, то разжимает. Наверное, и правда хочет вмазать, но не отчаивается, потому что наш договор очень хрупок.
– Я попросила. А Даня меня слышит, – защищалась фразами, как могла.
Я не видела Валеру и от этого было легче.
Лерчик, продержись еще чуть-чуть! Скоро Донскому это наскучит. Даня тебя охраняет…
Но тут я увидела, как фигура Валеры мелькнула перед капотом, водительская дверь открылась и рядом шлепнулся кошмар моего прошлого.
– Эй! – Даня только и успел, что подвинуть меня собой в салон и самому уместиться рядом.
Я оказалась на ручке переключения передач, а потом Даня ловко посадил меня к себе на колени.
– Вы серьезно? – спросила, как только оправилась от первого шока.
Даня тяжело дышал мне прямо в ухо, Донской и того хуже – казалось, сейчас рванет или, того хуже, врежется куда-нибудь.
– Не хочешь говорить нормально, будем так! И слезь ты с его коленок уже! – заорал Валера.
На что я только удобней уместилась на них, стрельнув виноватым взглядом в Даню. Ему мои ерзания точно просто так не дались…
– Донской, ты не перегибаешь? Подумай, каким тебя сейчас видит Лера, – судя по тону, и сам Даня был далек от дзэна.
– Яйцо курицу не учит, – огрызнулся Валера.
– Останови машину. Я забыл тебя вписать в страховку, – ерничал, переводя на себя внимание Даня, за что я была ему признательна. Говорить с Валерой, когда он в таком состоянии было страшно.
– Плевать.
– Ты понимаешь, что это тупиковый путь? – Даня не отставал.
– Заткнись, – рыкнул Валера, а потом припарковался и рыкнул теперь уже на меня: – Слезь с него!
Замкнутое пространство салона заполнилось нестерпимой агрессией. Было жутко, душно, нечем дышать. Голова закружилась от напряжение и нехватки воздуха, и я нажала на ручку двери.
– Ты куда? – спохватился Даня.
– Подышать, – выдохнула и выпорхнула на улицу, жадно втягивая свежий воздух.
Водительская дверь хлопнула. Валера оказался рядом, как всадник апокалипсиса.
А мне дурно. Тошнит. Голову ведет. А тут еще он…
– Лера… – чувствовалось, что старался обуздать эмоции, но выходило плохо. Голос вибрировал, отдавая во мне тревогой.
Даня тоже вышел, но держался чуть поодаль. Недовольный, но, кажется, понял, что иначе проблему не решить.
– Говори, – устало закрыла глаза я, стараясь отрешиться.
Почему это так тяжело? Или это именно я такой везунчик? В фильмах так просто даются расставания, все эти повороты, а у меня вся кровь в жилах стынет. Чувство вины мучает. Нервы все оголяются.
– Ты мне мстишь за прошлое? – спросил он, и я чувствовала на себе тяжелый взгляд не открывая глаз.
А что, отличную причину подкинул!
– Да, – согласилась, едва помешкав.
– Столько лет прошло… Но сейчас ты довольна? Один-один? Можем начать все с чистого листа, заново.
– Нет, – я открыла глаза и посмотрела на Донского.
Черт! Стоило увидеть страх потери в его глазах, как внутри все дрогнуло, словно во время десятибального землетрясения.
И я торопливо сомкнула глаза обратно, чтобы не передумать.
Нельзя. Если я беременна, то я буду невероятно рисковать…
А что, если нет? Что, если сейчас все получится? Может, из него выйдет хороший папа…
Лера, ну о чем ты думаешь?
– Я виноват в твоем прошлом. Я чуть не убил отца, когда на днях узнал, что именно он подкупил врача, чтобы тот подстроил диагноз и организовал направление на чистку. Но я больше не допущу такого. Ты можешь на меня положиться…
Я распахнула глаза.
Больше ничего не слышала.
В голове повторялась только одна фраза: “он подкупил врача, чтобы тот подстроил диагноз и организовал направление на чистку”
