– Там завещание. Наконец-то я могу быть уверен, что могу передать дело и оно не пойдет на дно.
– Вы отдаете дело Валере?
– А кому же еще?
– Но вы…
– Раньше он его утопил мне бы назло. А сейчас ему есть, ради кого грести вперед.
– Но вы же его только что избили… Вы его ненавидите, – не понимала я.
– Избил? Кто тебе такое сказал? Он просто спит, – усмехнулся старик и нажал на кнопку на пульте управления коляской, поехал к выходу. – Скажи ему, что в этот раз он выдержал проверку и успел.
Успел? Проверку? В этот раз?
То есть в прошлый раз нападка на меня тоже была проверкой, только Валера не справился?
Сумасшедший старик! Свихнувшийся! Он возомнил себя богом, что так играет с жизнями людей?
Донской-старший словно узнал, о чем я думаю. Сказал у выхода:
– Настоящий мужчина должен защитить свое. А какое дело он мог защитить, если даже позаботиться о любимой не смог? Но теперь я могу спокойно выключить свое искусственное сердце и спокойно уйти в мир иной. Теперь мой сын возмужал.
Донской-старший укатил на своей коляске, а я обернулась к Валере совершенно растерянная.
И как я все это ему объясню?
Как?
– М-м-м, – застонал Валера, приходя в себя.
Донской-старший не обманул. Он выключил свою жизнь, словно компьютер. Привыкший всю жизнь руководить, он не мог доверить старушке с косой такое важное дело, как смерть.
Эпилог
– Мамочка, я хочу такой же костюм, как у папы-ы-ы-ы! – капризничала Анечка.
Девочке было всего три с половиной года, но у меня иногда создавалось ощущение, что все десять. По крайней мере болтала она и препиралась с нами, как настоящий подросток.
– А как у мамы не хочешь? Смотри, какое белое платье! – Валера восхищенно посмотрел на меня, подмигивая.
Я так давно не надевала платья, что чувствовала себя непривычно. Я вернулась на работу в юр фирму под крыло Романа Андреевича, когда малышке было полтора годика. Неполный рабочий день, лояльное отношение начальства из-за известной фамилии – все это мне не нравилось, но нравился опыт. У меня были большие планы на карьеру.
– Не хочу! – капризно надула губки малышка. – Платье я каждый день ношу, а у тебя бабочка есть на шее.
Валера сегодня выглядел как никогда. Я понимала дочь. Сама готова была заново влюбиться.
В двери высунулся организатор:
– Вы готовы? Все уже на местах и ждут вашего выхода. Как услышите музыку, через пять секунд распахнуться двери, можете идти. Все, как репетировали.
– Мы поняли, – Валера взял меня под руку и с любовью посмотрел на меня.
– А я? Почему мне дают корзинку, а не жениха? – Анечка негодовала не на шутку и грозила сорвать и без того запоздавшую свадьбу.
– Жениха? Чтобы я это слово не раньше, чем через двадцать лет услышал! – Валера негодовал не меньше малышки.
– Тебя дядя Даня отругает. Он сказал, что будет моим женихом сегодня.
– Ну-ну, посмотрим… – шутливо нахмурился Валера.
Даня, как и обещал, стал крестным Анечки. Вот только Донской жуть как не любил визиты кума в наш дом и смотрел на него волком. Даже сейчас не доверял парню, хотя у того появилась подруга.
Дочка совсем не испугалась грозного тона отца. Протянула ручки вверх, и Валера, как всегда, не устоял. Одной рукой поднял ее и усадил себе на бок, вторую дал мне, чтобы я положила руку на сгиб локтя.
Заиграла музыка.
– Кстати, я хотела сказать… – шепнула я Валере.
– Давай потом.
– Потом? Неа. Скажу сейчас. Хочу видеть потом твое лицо на камерах.
Двери открылись, объективы и сотни взглядов нацелились на нас.
– У нас будет малыш, – шепнула я на ушко и с улыбкой собралась сделать первый шаг.
И как же я потом с наслаждением перематывала это момент съемки! Лицо Валеры надо было видеть, ведь после рождения Анечки гинеколог сказал, что у меня больше никогда не будет детей.
Жизнь любила подкидывать сюрпризы. И как хорошо, что приятные!
