– Я тебя не понимаю.
Она молчит, затем бормочет:
– Ладно.
– С другими все просто. Я их вижу, я их знаю. Не так, как если бы наши сущности соприкоснулись, но в достаточной степени. Злость же этому препятствует. Она сохраняет между нами стену ненависти.
– Если ты собираешься попросить меня отложить меч и дать тебе возможность меня изучить, то вынуждена сказать «нет».
– Давеча ты сказала, что тебя бесит отсутствие видимости.
– Да.
– Тогда почему бы тебе не пойти в кабину пилота? Там есть смотровое окно.
– Ну, – она вспоминает наставление Дженнера, которое услышала еще ребенком, целую жизнь назад, – поскольку существует протокол и правила безопасности и… и ничто из этого здесь не имеет значения, да? Мне можно пойти в кабину?
– Да.
Веспер победно потрясает в воздухе кулаком:
– Да-а-а!
Она отстегивает ремни, которые возвращаются в исходное положение, и встает на ноги. Ей очень неловко протискиваться между оболочками Первого, но задор и упорство побеждают.
Она практически выбирается из грузового отсека, как вдруг слышит позади скрип брони Самаэля.
– Можно мне с тобой?
– Так гораздо лучше, – заявляет Веспер.
Кабина пилота рассчитана на двоих, и Первый занимает оба кресла. Веспер на коленях сидит на ногах одного из них и смотрит через плечо второго. Самаэль расположился в проходе, скрючившись и повторяя спиной изгиб крыши. Он снял свой шлем, чтобы голове было удобнее, обнажив белую кожу – жесткую и бескровную, и распустив длинные черные волосы, которые ложатся на Веспер второй челкой и щекочут ей ухо.
Несмотря на то что скопление тел ограничивает обзор, Веспер радостно улыбается. Она восхищается размытым пейзажем, проносящимся внизу.
Через собачий глаз Самаэль передает изображение Ищейке, который все еще корячится на полу в грузовом отсеке, – посылая ощущение движения и успокаивая псу желудок.
По мере снижения корабля детали обретают четкость. Лес золотистых стволов, каждый по обхвату как береза и практически такой же высокий. Внутри таятся всевозможные оскверненные существа: огромные пауки, плетущие паутины толщиной с провода, рои ос, слишком жирных, чтобы летать, и шипастые растения, прорастающие из мягкой живой плоти.
В центре этого хаоса расположился серо-голубой островок Дивенбурга. Величественный город, ставший таковым благодаря Нелюди, со все еще гордо возвышающимися осадными башнями, связанными между собой широкими дугообразными переходами. Свет и жизнь этого города давно погасли, но оставили после себя бледный призрак прошлого.
– Чтобы приземлиться, нам нужно пересечь двор, – командует Веспер. – Прямо… да! Вот тут.
Они останавливаются над пятью башнями, соединенными стеной, очевидно построенной гораздо позже и ограничивающей территорию. Башни – безупречно гладкие строения из металла, тогда как стена состоит из земли, костей и мусора, скрепленных грязью.
Первый отправляет небесный корабль на посадку, переводя световые двигатели в вертикальное положение, что обеспечивает ровное снижение. На земле тут и там валяется сор – осколки камней и стекла. Но в остальном пространство пустует, и то, что тут было прежде, теперь сгнило или было растащено для каких-то неясных целей.
Когда открывается люк, первым с победным блеянием оттуда выпрыгивает козел. Тут же за ним появляется Ищейка, счастливо носясь кругами.
Затем следует Самаэль, снова со шлемом на голове, потом Веспер, разминающая руки и шею. Хрустят позвонки, и кровь опять приливает к конечностям.
– Странно, – произносит она. – Раньше здесь был большой бутафорский монстр.
За ее спиной начинает выходить Первый, все фрагменты которого шагают стройной шеренгой.
– Это место кажется заброшенным. Мне дали понять, что оно… проклято.
– Нет, оно не проклято. Оно… это долгая история. Нам нужно в Не Ходи. Если моя подруга еще здесь, то именно там мы ее и найдем.
Веспер показывает дорогу, огибая какое-то здание, и выходит к маленькому гофрированному сараю. Открывает дверь, за которой обнаруживается ржавый желоб.
– Нам вниз.
– Помню, – говорит Самаэль, подгоняет Ищейку к желобу и залезает следом. Отталкивается, металл скребет о металл, и полукровка исчезает.
Какой-то фрагмент Первого делает шаг вперед, а остальные тела в черных доспехах рассредоточиваются по двору. Он низко нагибается – его инфернальные глаза прекрасно видят и без света – и ныряет в желоб головой вперед.
– Показушник, – бормочет Веспер.
Рядом один из фрагментов Первого поворачивает к ней закрытое забралом лицо, но ничего не произносит.
Веспер садится на краю желоба, приглашая козла присоединиться.
Козел прекращает скакать и внимательно на нее смотрит.
– Давай иди ко мне.
Темные глаза моргают, но он не сдвигается с места.
– Давай! Не бойся. Ты уже это делал, причем малышом.
Козел насмешливо блеет.
– Ладно, можешь остаться тут с Первым. – Она машет ему рукой. – Пока!
Козел недоуменно пялится на пустое место, где только что сидела Веспер. Блеет на него, пялится, снова блеет. Когда Веспер не появляется, он практически в ужасе открывает рот. Делает глубокий вдох, наклоняет голову и с воплями несется к желобу. Находящиеся рядом животные замирают на месте, принюхиваясь, а рои насекомых меняют направление полета.
Достигнув желоба, козел не останавливается – и вскоре лупит копытами по скользкому металлу. Усиленно работает ногами, чтобы найти опору, чтобы остановиться, чтобы вернуться наверх. Но увы. Панический вопль достигает своего пика, и козел, перестав сопротивляться, летит вниз.
* * *
Веспер резко вылетает из желоба, не находит равновесия, перепрыгивает через пыльные камни, тормозит, шатаясь, и наконец останавливается у противоположной стены.
– Не так уж плохо, – ухмыляется она под нос.
Ищейка одобрительно лает.
– Лучше, чем в прошлый раз, – соглашается Самаэль.
Живые обои из жуков покрывают стены комнаты, группки насекомых носятся вверх и вниз и залезают друг на друга, создавая непрекращающийся фоновый шум.
Самаэль с интересом подходит к ним, и они расступаются, опознав его сущность. Под ними оказываются шестиугольные соты стены и дверь. Когда он с Ищейкой в нее заходит, Веспер слышит сокрушительный спуск козла. Стук копыт по металлу, удары тела по желобу, мучительный вопль.
Она закрывает уши.
Раздается последний удар, и козел вылетает из трубы.
Вид Веспер и ее повышенная доза сочувствия быстро успокаивают козла.
