Но что-то застревает в горле, и пение уступает место кашлю.
Сверкают стеклянные клинки, и когти сверкают в ответ, двигаясь быстрее. И те и другие достигают цели, но инфернали не чувствуют боли, повреждения их оболочек чисто косметические. Торговцы, в отличие от них, в залитых драгоценной кровью одеждах пятятся назад.
Меч Дельты наблюдает за инферналем, который приседает, готовясь к прыжку. Клинок смотрит на Странника, выплевывающего комок чего-то бурого, затем снова на инферналя, который мчится прямо на них.
Странник отпрыгивает в сторону, уворачивается, делает вдох, вновь заносит меч Дельты, когда инферналь приземляется рядом. Когда Странник наконец опускает меч, челюсти клацают в опасной близости от него.
Клинок вспыхивает голубым и разрезает второй слой мяса на голове сфинкса. Острозаточенный металл касается туго натянутой тонкой кожи и рассекает ее как переспевший фрукт, отчего все тело сотрясается и выплевывает кишки, обожженные дважды – мечом и солнцем.
Оставшиеся инфернали, сердито ворча, поворачиваются к новой угрозе.
Но меч Дельты встречает их твердым взглядом. Гордо хлопает крыльями, подгоняя Странника.
Он идет к ним, снова запевает, меч вторит ему. Вражеский вой тонет в их песне, инферналей отбрасывает звуком, а рваные уши пугливо прижимаются к голове.
Странник продолжает наступать, а они – отступать. Серебряные крылья расправляются со вновь обретенной уверенностью, а Странник переводит дух, чтобы запеть вновь.
А затем, как будто из-под земли, доносится ответ – дрожащее стенание, настолько же слышимое, насколько ощущаемое ступнями.
Уши снова встают торчком, обнажаются острые зубы, на мордах читается внезапное самодовольство.
Пока торговцы мясом удваивают свои усилия, чтобы вытащить повозку, снова раздается грохот. Глаз на мече Дельты опускает взгляд вниз – не под ноги Страннику, а под углом. Странник прослеживает за его взглядом и видит, что глаз смотрит прямиком на то место, над которым завис небесный корабль.
Он поднимает меч, машет им, передавая сигнал Мазар.
Слишком поздно.
Подобно извержению лавы, из-под земли вырывается столп из плоти и когтей. Тянется вверх, и на корабле смыкается трехметровая V-образная пасть. Трещат крылья, вырубаются двигатели, и корпус корабля с тошнотворным скрипом обваливается под собственной тяжестью.
Странник мчится к нему, но меч пытается его задержать. В страхе повисли серебряные крылья, в ужасе распахнулся глаз.
Раздается щелчок, и раздвигается крыша кабины пилота. Второй – и кресла уносятся в безопасное небо.
Странник на мгновение на них отвлекается. На такой высоте ему видны только ножки кресел, но не те, кто в них сидит.
Инфернали чуют слабину и прыгают на него. Скребут когтями по нагруднику, царапая его, но не пробивая. Он отшатывается, с трудом высвобождает ноги из грязи и чуть не падает.
Когда удается восстановить равновесие, они уже на нем, вертятся быстрее и нападают со спины. Он делает широкие взмахи мечом и задевает одного, отчего тот взрывается. И постоянно переводит взгляд в небо, что враг расценивает как приглашение к атаке.
В поле зрения появляется первое кресло. Небольшие спасательные световые двигатели выстреливают контролируемыми залпами, сражаясь с гравитацией и помещенным в него весом. В нем сидит Мазар с винтовкой на взводе. Ей трудно целиться – частично из-за движения, частично из-за того, что на ее коленях сидит Джем и цепляется за ее шею.
Второе кресло скользит более плавно. Оно пустует.
Рила все еще внутри.
Синхронно округляются янтарные глаза и глаз на мече, поворачиваясь к пожирающей корабль твари.
Странник оставляет инферналей позади, поднимает меч и затягивает длинную ноту. Дрожит воздух вокруг клинка, искажая цвета.
Один инферналь собирается воспользоваться преимуществом, но жужжащая пуля подстреливает его в глаз. Из раны с шипением вылетает дымящаяся сущность. Следующий получает пулю в висок, еще один – в зубы. Все равно, куда целиться, так как жизненно важных органов у инферналей нет. Но так далеко на севере любая брешь в оболочке может оказаться смертельной, а эти пули еще и обжигают, что заставляет дважды подумать, прежде чем действовать.
Опуская меч Дельты прямиком на столп из плоти, Странник открывает рот, позволяя ноте перейти в песнь. Искрится воздух между острием меча и целью, и складчатая кожа загорается темно-синим пламенем.
Инферналь озадаченно вопит, извивается, сотрясая корабль, походя на пса с тряпичной куклой в зубах.
Странник продолжает петь, а Мазар продолжает стрелять; червеобразные тела содрогаются, оглушенные, языки пламени овевают гигантского инферналя, но они не перестают, пока не начинают гореть легкие и в винтовке не заканчиваются пули.
В последний раз извергнув нечеловеческий вопль, столп роняет корабль и отползает под защиту земли. Низшие инфернали тут же следуют его примеру, втягивая кошачьи конечности, сбрасывая кошкомордые капюшоны и зарываясь в землю.
Пока Мазар приземляется, Странник прорывается к остаткам корабля, насилу переставляя уставшие ноги. Корабль выглядит жалко, как раздавленная мошка. Он не теряет время на погнутый люк и вырезает в разбитом корпусе новый проход.
Места для поисков мало – отсек сократился до одной восьмой от своих прежних размеров. Припав на одно колено, неподвижной статуей застыла Дельта, образуя крыльями серебряный шар.
Он нагибается, заглядывает под крылья и видит две маленькие ручки, цепляющиеся за край перьев. Через секунду показывается голова Рилы.
Янтарные глаза изучают новый синяк на виске, другой – на щеке и останавливаются на ее улыбке.
Девочка машет ручкой.
Странник замирает, поднимает отяжелевшую руку и машет в ответ.
Она тянется к нему, он вытаскивает ее из кокона крыльев и прижимает к себе.
Долгое время они стоят обнявшись. Они в безопасности.
– Сир, мы вошли в зону видимости Серафимовой скалы.
Рыцарь-Командор устало кивает. Серафимова скала станет их последней остановкой перед сбором войск. Его флот оставил за собой след из огня и крови, без сомнений, то же сделала и вторая часть флота под командованием Покорности. Новость об их прибытии должна уже разнестись. Он гадает, встретят ли они сопротивление. В какой-то степени он даже хочет настоящей битвы. Чтобы проверить себя в бою. Чего-то, что принесет больше славы, нежели расстрел спасающихся бегством и сбрасывание на них бомб.
– Капитан, они запустили хоть один корабль?
Пару мгновений капитан молчит, сверяясь с донесениями разведчиков на экране.
– Нет, сир.
Ответ наполнен бо́льшим разочарованием, нежели ему бы того хотелось.
