И мы начали. Сперва команда Синная загадали мне показать яичницу с сыром. Пфф. Мы ответили безответной любовью для Келая. И так, одно за другим, мы вошли в такой раж, что я совершенно забыла о времени. Веселились от души, Тамила оказалась очень артистичной, и больная корова в её исполнении была просто великолепна. И когда Келай сказал, что нам пора расходиться, ведь уже почти десять, я стрелой метнулась к своей комнате, у дверей которой меня ждал недовольный Эринар.
— Ринар, добрый вечер, прости, у меня нет часов, а мы совершенно забыли о времени. — Хашшаль бежал следом.
— Эр, мы немного заигрались. Я буду готов через минуту. — С этими словами он исчез в своей комнате, а я пригласила императора в свою.
Он молча протянул мне чёрный свёрток, и я ушла в ванную переодеваться. Не знаю, специально ли Эринар выбрал такое платье или это случайность, но оно было отвратительно. Чёрное с каким-то странным болотным оттенком, узкое в груди настолько, что я едва смогла в него влезть, и мои верхние девяносто не просто расплющило, а раздавило по площади от горла до пупка. Зато на талии платье собиралось противными складками, создавая впечатление фигуры-бочонка. Кроме того, оно было длиной чуть выше щиколотки и выглядело так, словно было мне самым абсурдным образом и коротко, и слишком длинно одновременно.
— Ринар, это платье мне не подходит.
— Я сказал надевай. — и столько металла в голосе! Ладно, мы же налаживаем отношения. Ованес изобразил что-то похожее, таким образом я вроде и приказу подчинилась, и осталась при своём. Когда я вышла из комнаты, чуть замешкалась, надевая сандалии, но Ринар на меня даже не смотрел. — Следуй за мной.
А что мне оставалось делать? Шаль уже ждал в холле, Эринар пошёл вперёд, не оборачиваясь.
— Ринар, мне нужно что-то знать об этом бале?
— Первый танец танцуешь со мной. Потом ещё несколько, если тебя кто-то пригласит. А дальше чем раньше ты уйдёшь, тем лучше.
Шаль окинул взглядом моё платье, изумлённо поднял брови, но говорить ничего не стал. А я просто шла следом за Ринаром и думала. Если я хочу наладить отношения, то как к этому подойти? С одной стороны, стоит идти в платье, которое он принёс. С другой, в таком я выгляжу крайне неприглядно, да и чёрный цвет для бала — сомнительный выбор. Возможно, стоит поменять дизайн и постараться понравиться?
Подчиниться и предстать в его глазах главной замарашкой или перечить и попытаться очаровать? Ну почему не бывает такого, чтобы раз — и всё само идеально складывается? Как устаёшь от бесконечного превозмогания обстоятельств!
И я решила, что буду красивой. В конце концов, он и так на меня злится. Император шёл впереди, а мы с Шалем на два шага сзади, поэтому метаморфозу моего платья он не заметил. А вот Хашшаль всё видел и даже жестами показывал, что вырез надобно сделать поглубже. Нет, ещё глубже! Я жестами показала, что дальше уже пупок, на что Хашшаль продемонстрировал мне три пальца вверх от пупка.
— Это максимально допустимое расстояние? — я прошептала одними губами, но то ли «крокодил» нам помог, то ли он догадался сам, но он кивнул. А я выпрямила спину. Всё-таки сутулиться с таким вырезом — последнее дело. Груди стало прохладно, но опустив взгляд вниз я поняла, что потерплю — мой кливидж стараниями Ованеса выглядел сногсшибательно, словно грудь была одета в самый выгодно подчёркивающий невидимый бюстгальтер на свете. При этом у меня была полная уверенность, что в платье можно свободно двигаться и наклоняться.
Когда мы подошли к инкрустированным золотом дверям, из-за которых слышалась плавная музыка, я уже мандражировала. Что если он заставит меня переодеться? Но император на меня даже не взглянул, молча кивнув слуге. Двери в бальную залу распахнулись, оттуда заструился свет, затопляя нас мягкой волной.
— Его Величество Эринар Торманс Первый с наречённой госпожой Алиной Шиманской. Господин Хашшаль Гарианс.
Мой жених наконец обернулся, протянув руку, и замер в дверях. Я сделала два изящных шага, вложила пальчики в его ладонь и улыбнулась. Но моей улыбки он не заметил, его взгляд пасся в районе выреза, скользя по фигуре и снова и снова возвращаясь к груди. Я улыбалась. Мы стояли. Эринар разглядывал меня, Хашшаль позади нас дважды кашлянул. Пауза затягивалась.
Я нежно сжала его ладонь, пытаясь привлечь внимание. Бесполезно. В зале раздались покашливания и смешки, все стоящие у входа уже пялились на нас, а я растерялась. Шагнув к нему, чтобы попасть лицом на линию взгляда, я почти прижалась к его мундиру.
— Ринар, на нас смотрят.
Как минимум я добилась того, что сейчас он рассматривал моё лицо. Губы же у нас на лице, верно? Вот их он сейчас и рассматривал, причём так, что мне становилось жарко и по телу разливалось невероятное тепло. И словно в ответ на это он разгорелся сам. Сначала пальцы, а потом огонь пополз вверх до локтя.
— Ринар, пойдём танцевать? Я правда не умею, но ты покажешь? И может быть тут есть что-то попить? — я потянула его за руку в зал, и он в конце концов очнулся от ступора. Ну наконец-то!
— Что?
— Ринар, здесь есть напитки? Вода? Сок? Покажи, пожалуйста.
Он молча, не отпуская руки, провёл меня в глубь зала, где на большом столе стояли бокалы и маленькие тарелочки с закусками. Сунув мне в руки ближайший фужер, он потянул за собой к французскому окну в форме арки, а затем ловко открыв створки, выпихнул меня на улицу, закрыв за собой окно и полностью перекрыв пути к отступлению. Сам балкончик был едва ли в метр шириной, и я сделала шаг назад, прижавшись филейной частью к перилам.
— Что ты напялила?
— Ринар, не сердись, пожалуйста, но то платье, что ты принёс, не подошло. Оно было мне мало в груди.
— Да? А это не мало? Выглядит так, как будто ты сейчас вывалишься из него.
— Нет, это же волшебное платье, оно хорошо сидит. Ринар, пожалуйста, не ругайся. Мне рассказали, что для этого бала приняты откровенные наряды. И Шаль одобрил, мне просто хотелось пойти в красивом платье, это же мой первый бал. — я продолжала лепетать, но мой жених вперил бешеный взгляд обратно в мой вырез, видимо, действительно ждал, что что-то сейчас вывалится. Тогда я рискую замёрзнуть на этом балконе, сандалии не очень подходят для такой температуры.
— Кто такой Шаль? — он что, опять ревнует? Это хорошо же, да? Ну то есть я ему не безразлична, а значит есть простор для сближения.
— Хашшаль, его Шаритон приставил ко мне в качестве охранника.
— И с каких пор Хаш стал Шалем и даёт модные советы? — грозно спросил он.
— Так вышло. Мне было больше некого спросить. Ринар?
— Что? — он рыкнул так, что я чуть не перевалилась через перила.
— Тут холодно.
— Я тебя сейчас согрею.
— Не надо, потому что ты потом будешь сердиться ещё сильнее, а я не знаю почему.
— Возможно потому, что ты выкачиваешь мой резерв?
