— Ринар, я очень прошу, не заставляй меня.
— Я сказал танцуй.
От обиды в горле возник комок, и ответить я не смогла. Вместо этого вспомнила слова Салли о танце живота, и моё платье разделилось, оголяя живот, а бёдрах появилось монисто наподобие тех, что я видела у преподавательницы. Эринар развалился в кресле и не отводил от меня взгляда.
— Я не могу танцевать без музыки. Мне нужен ритм.
— Хорошо. — он протянул руку в маленький портал и вытянул оттуда бубен. — Это подойдёт?
Я кивнула, а он начал отбивать ритм бубном себе по колену, заставляя меня двигаться то быстрее, то медленнее. Вспомнив все движения, я старалась. И волну пустить, и бёдрами позвенеть, в какой-то момент танец даже захватил меня. Но потом осознание того, что я танцую по приказу, сбило меня снова, и я остановилась.
— Хватит.
— Подойди. — я демонстративно подошла к камину. — Подойди ко мне.
— Нет. Не хочу!
Ринар легко поднялся из кресла, демонстрируя сразу две вещи: во-первых, танец его возбудил, во-вторых, природа щедро его одарила. Одним движением он расстегнул мундир, а затем и вовсе остался в тонкой облегающей рубашке, кинув его на одно из кресел.
— Хочешь. Иди ко мне, Алина.
Внутри и правда всё взвыло: хочу! Внизу живота разгорался огонь, мне стало жарко.
— Нет, Эринар. Я не обязана. Свадьба через четыре месяца.
— Ты так горячо сопротивляешься, моя сладкая, но ты забываешь, что я чувствую тебя. И сейчас ты вся горишь от желания, моя маленькая гибкая рыжая упрямица. Иди ко мне, Алина, нам обоим будет приятно.
— Нет. — я тяжело дышала и держалась за каминную полку, чтобы не сползти на пол. Внутри всё горело, он прав, причём настолько сильно, что я едва успевала дышать.
— Такая воля, такое сопротивление, и всё ради чего? Иди ко мне, моя строптивая талира. Я буду тебя объезжать.
На его голос и слова тело отреагировало острым спазмом удовольствия, кровь прилила к губам, кожа покрылась мурашками, меня бросило в дрожь.
— Нет. Я не игрушка, Ринар.
— Игрушка, ты моя личная маленькая игрушка. И ты будешь делать то, что я говорю.
А дальше он подошёл и схватил меня за руки, прижимая к себе, а я начала яростно вырываться. И чем сильнее я сама его хотела, тем неистовее была моя борьба.
— Я не игрушка! Хватит применять против меня заклинания! Слабо завоевать меня без магии, да?
— Мне не нужно тебя завоёвывать, ты и так принадлежишь мне. — резко сказал он, глядя мне в лицо.
— Нет! Я буду женой, а не рабыней, а до этого момента я тебе вообще ничего не должна.
Мы повалились на пол, причём он не дал мне удариться, а скорее мягко опустил на ковёр. Огонь уже бушевал вокруг нас, и я принялась яростно впитывать его в себя. Но Ринара это не остановило, такое ощущение, что моё сопротивление его только раззадоривало, а я ничего не могла ему противопоставить физически.
И мне стало по-настоящему страшно. Он остановился в то же мгновение, откатился в сторону, вскочил и ушёл, хлопнув дверью. А я осталась рыдать на полу, горько и самозабвенно, чтобы его тоже пробрало хорошенько. Салли не пришла помочь мне распутать причёску, так что я повыдёргивала те шпильки, которые нашла в волосах, и легла спать.
Глава 12
Утро началось с того, что меня растолкала Салли, и вид у неё был настолько взбудораженный и нетерпеливый, что спросонья я едва успевала следить за её мельтешением. Потом она засунула меня в ванную и принялась помогать распутывать и мыть волосы. Купленные средства прекрасно пахли и волшебно сочетались с духами, как хорошо, что хоть какая-то косметика в этом мире есть!
— Госпожа Алина, весь дворец говорит о том, что было вчера!
— Да? А что было вчера? — сонно зевнула я.
— Император от вас вечер не мог оторвать глаз, целовал на балконе, потом час танцевал только с вами, а потом ушёл вас провожать и больше не появлялся на балу! Его фаворитки в шоке и ярости, весь дворец гудит, что Его Величество влюбился.
— Салли, к сожалению, это очень далеко от правды.
— Вы что! Такого никогда раньше не было, чтобы он целый час с одной девушкой танцевал и подряд.
— Я его невеста, наверное, из-за этого.
— Ну нет. Все его любовницы в ярости, одна собирает вещи и уезжает.
— Разве меня это касается?
— А разве нет? — удивлённо склонила набок голову она.
— Салли, давай позавтракаем и пойдём в библиотеку. А после обеда сходим в город, мы в прошлый раз не всё купили.
— Как скажете, госпожа. — Салли была явно разочарована отсутствием подробностей и каждый раз поднимала на полные надежды глаза, стоило мне к ней обратиться. Но рассказывать мне было нечего. Да, действительно, вечер начался многообещающе, но вот его окончание вернуло меня с небес на землю. Он относится ко мне, как к рабыне, вряд ли это изменится. Моё происхождение имеет для всех тут слишком большое значение, не зря он вчера принёс чёрное платье. Чтобы всем был очевиден контраст — Ангалая в белом, а я в чёрном, и цветовым образом обозначена пропасть между нами.
— Ангалая — одна из его фавориток?
— Да, к ней он чаще всего ходит.
— Понятно.
Завтрак Салли принесла через полчаса. Я тем временем надела одну из своих новых сорочек. Качество кружев было на высоте, и разглядывая себя в зеркало я вспомнила слово, которое часто употребляла бабушка, — неглиже. Вот именно его я надела: тонкий струящийся полупрозрачный материал, кружевной вырез практически до пупка, невесомые кружевные бретели и подол, едва прикрывающий попу. А с моим размером выглядело просто невероятно провокационно. Жаль, что некому такую красоту показать.
Экспроприированные мною сорочки были все светлые — от нежно-персикового до бледно-зелёного. Именно последнюю я и надела, хорошо, что розовая была всего одна, я этот цвет не люблю. Создавая платье, Ованес преподнёс мне сюрприз: стал платьем под неглиже, что выглядело крайне забавно, Салли оценила. Какое-то время ушло на препирательство с упрямым артефактом, но победа осталась за участницей с рыжими волосами. Стук в дверь меня удивил, но я сразу распахнула дверь, думая, что это Шаль. На пороге мялась незнакомая высокая худая служанка.
— Подарок от Его Величества. — с этими словами она всунула мне в руки большую резную шкатулку и удалилась.
Салли подпрыгнула на месте и с видом «я же говорила!» столь универсальным во всех мирах подскочила ко мне.
— Это, наверное, украшения. Он всем присылает украшения после ночи! — поняв, что проговорилась, горничная округлила глаза и зажала рот рукой.
— Недешево обходится ему этот гарем в таком случае.
