Аркаю, безусловно, очень хотелось участвовать во всех нелепых соревнованиях, спровоцированных Машей, но во имя поддержания мира в семье он был вынужден отпрашиваться у Вельмы, чем заслужил славу подъюбочника (каблуков-то тут не носили). Как по мне, так было что-то невероятно милое в том, как этот гигант басом спрашивал у красавицы-жены: «Солнышко, ну можно я с парнями тоже нырну разочек?». Это было в тот раз, когда Маша пообещала поцелуй тому, кто донырнёт до дна. Победитель действительно получил поцелуй, в лоб.
Шаритон в устраиваемых ради взгляда синих глаз состязаниях не участвовал. Зато он учил нас магии. При этом наставником он был строгим и когда у кого-то не получалось, то он с равнодушием говорил, что даже свинопасы в его поместье более прилежные ученики. Когда Маше впервые удалось подогнать одежду по размеру с помощью магии, он лишь коротко улыбнулся и сказал: «Поздравляю, ты достигла уровня продавца готового платья в затрапезной лавке».
При этом обижаться на него Маша не могла, он аккуратно формулировал как похвалу, так и издёвки, кроме того, не делал отличий между нами за промахи. Однако, своих ухаживаний он не оставлял. Вот только вместо того, чтобы ходить павлином, отращивать усы, прыгать порталом с одного корабля на другой на ходу, нырять в воду за уроненным любимым платочком или остричь волосы на иномирный манер, он делал подарки. Изящные писчие принадлежности и блокнот для записей, инкрустированная синим шкатулка в виде морской волны, маленькая закладка для учебника с выгравированным именем, брошка-накопитель, чтобы учиться заряжать артефакты…
Маша, кажется, злилась, что Шаритон отказывается ухаживать за ней по установленным ею правилам, но никого другого к себе не подпускала. Флиртовала безбожно, однако черту не переходила, хотя иногда мне казалось, что она готова кинуться в объятия любого лишь бы побесить Шаритона ещё сильнее.
Он, кстати, к своему привычному виду так и не стал возвращаться, остался высоким мощным хищником с расписанной чернильными знаками кожей и глазами, чёрными как сама ночь. Мы привыкли, а я не могла не признать, что в таком виде он выглядит гораздо привлекательнее.
Глава 19
Наше путешествие длилось уже чуть больше месяца, когда Маша сказала, что мы близки к цели. Дрожь воды и земли стали замечать и другие маги, поэтому обстановка резко изменилась, шутки кончились. Вельма проводила время в трансе, пытаясь найти подсказки, маги не расходовали силы понапрасну, проверяли вооружение кораблей и заряжали боевые артефакты. Нашей маленькой флотилии пришлось разделиться, главный флагман шёл напрямую к острову, а остальные корабли отвернули в стороны и теперь пытались занять наблюдательные позиции с разных точек.
Вскоре стало известно, что мы приближаемся к группе небольших островков, которые раньше составляли маленький необитаемый архипелаг в Океане, а сейчас стали частью поднятого со дна морского острова-континента. От осознания мощи пришлой колдуньи наши маги хмурились и становились молчаливыми. Последние ночи Ринар был как-то особенно нежен, чем терзал мне душу. Вельма посерела от плохого предчувствия и практически перестала спать, только гладила Аркая по лицу и повторяла «Как же так, я не понимаю».
Когда на горизонте показался край голого искорёженного острова, я была уже на пределе. Не хотелось ни есть, ни спать, ни заниматься любовью. Мне было страшно, так страшно, словно у меня уже вырвали из рук самое дорогое, а я боюсь опустить глаза вниз и осознать, какой потерей обернулось моё счастье.
Мы прикрылись водным мороком и наблюдали за сушей, медленно обходя её по периметру. На третий день обнаружилось что-то похожее на строения и клетки с людьми.
А ещё я наконец заметила гостей из иного мира. Как дитя двадцать первого века я видела много научной фантастики, мне были знакомы разные образы от Чужих до Венома, но к такой реальности я всё равно была не готова.
Иномирной колдуньей оказалась прямоходящая ящерица голубоватого оттенка. Огромные выпуклые глаза с вертикальными зрачками и веками, плоская узкая дыхательная щель вместо носа и огромная острозубая пасть, раскрывающаяся почти на 180 градусов.
У ящерицы было две пары рук, довольно толстые, массивные ноги и шипастый хвост. Верхняя пара конечностей была боевой, пальцы заканчивались мощными тёмными острыми когтями, нижняя — поменьше, трёхпалая, маленькая, но ловкая. Это мне удалось разглядеть через линзу, которую Маша сделала из воды. На увеличительном импровизированном экране искажённый образ иномирной колдуньи казался особенно отвратительным.
— Я почему-то думала, что она будет человеком, — только и смогла проговорить я.
К сожалению, никто, кроме меня, этих ящеров так не видел, что создавало дополнительные сложности. Наши корабли были закрыты мороком, и на нас они не обращали внимания, но идти воевать без того, чтобы видеть цели? Невозможно.
Мне пришлось в мельчайших подробностях рассказывать то, что открывается взгляду.
Мы с Машей и Кариной восприняли образ врага как-то проще, чем наши спутники, выросшие в магическом мире. Их ощутимо потряхивало, особенно после того, как стало понятно, что зубастые гости пришли в этот мир не просто так. Эти хищники любили человечину.
Планирование атаки шло трудно. Мы пробовали различные способы передачи информации от меня к магам, но в итоге сработала только полная ментальная связь.
Ощущения сложно назвать приятными, моё сознание словно расщеплялось, и я не только делилась тем, что воспринимала сама, но также видела десятками чужих глаз и чувствовала чужими сердцами. Это было сложно и больно, к такой близости с таким количеством людей я не была готова, кроме того, для них теперь как на ладони были все мои чувства и страхи.
Несколько дней пришлось потратить на то, чтобы привыкнуть к этой связке. Долго я выдержать не могла, хотя мне помогала заколка. На всех были наложены ментальные щиты, которые не позволяли мне проникать глубоко в чужое сознание, а также не позволяли десяткам чужих сознаний проникать в меня. К последнему дню перед боем связка ощущалась мною как погружение в туман, где витали лишь отголоски чужих мыслей и образов. Но даже после многочисленных тренировок я не выдерживала больше, чем полтора часа, поэтому бой должен был быть не только победным, но и коротким.
Время нападения мы выбирали с особенной тщательностью. Днём ящерицы предпочитали греться на солнце, а по вечерам носили довольно плотные одеяния-коконы. В светлые часы они были более вялыми, пассивными, а есть и колдовать предпочитали ночью. Вскоре стала понятна их иерархия: большая голубоватая особь пользовалась особым почётом, она же и была колдуньей. Остальные более мелкие ящеры ей прислуживали, то ли они были самцами, то ли обладали меньшим размером и важностью из-за отсутствия магических сил.
На предложение подождать и продолжить наблюдение боевые маги ответили отказом. Ящеров было не так много, а люди на Мёртвом Острове, как мы стали его называть, погибали каждую ночь.
День нападения был назначен, план разработан. Как ни сопротивлялись Ринар и Шаритон, мы с Машей пошли с остальными магами. И если Маше была уготована роль портативного аккумулятора, прикреплённого к Шаритону, то я была необходима, чтобы видеть поле боя с близкого расстояния. Кроме того, согласно словам богини лишь я могла остановить эту мерзкую рептилию, хотя пока что совсем не представляла как это сделать.
