На самом деле, я всегда была ужасно одинокой. И только сегодня я впервые осмелилась сказать об этом вслух.
Мы заснули, прижавшись друг к другу.
Следующие дни были похожи один на другой.
За одну ночь всё изменилось и в то же время осталось прежним.
Мне казалось, что мы оба выговорились до хрипоты, но на следующий день мы продолжили. И остановиться оказалось совершенно невозможно. Мы говорили взахлёб, часами, а затем часами молчали, обнявшись. (К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т)
Если честно, то я даже потеряла счёт времени. График у нас сбился, мы то ложились на рассвете, то просыпались посередине ночи, и я совсем перестала ориентироваться в происходящем.
За нами пришли тогда, когда все разумные сроки и пределы уже вышли.
— Ирт, вы тут? — раздался низкий голос Аренгора одним утром.
Мы как раз недавно легли, поэтому пробуждение было не из приятных. Хотя им давно пора было нас найти — крупы уже кончились, и последнее время мы были на мясной диете.
Иртальт принял своё выгорание. Но теперь ему предстояло сказать об этом отцу.
Рядом с Аренгором был младший брат Ирта, Иргольд. Они обнялись, все весело гомонили, мы быстро собрали вещи.
— Спасибо, что нашли нас, отец. А то у меня от зайчатины уже оскомина, — криво улыбнулся Ирт.
— Так чего вы тут сидели? — упрекнул нас Иргольд.
— Тушу иррета сторожили, — ответил Ирт.
— Так открыл бы портал и вернулся с ней, — нахмурился отец. — И дело с концом. Мы думали, что у вас тут медовый месяц, трогать не хотели, перед другими женихами тянули как могли. Но все сроки уже вышли, первый день весны уже не за горами, вот мы и решили наведаться.
— Это хорошо, что решили. Порталы я не могу теперь открывать. Выгорел. Поэтому мы тут и сидели. Я решил, что вы скорее тут нас найдёте, чем мы пешком дойдём. Кроме того, Карина не приспособлена для длительных переходов.
Лица у пришедших мужчин вытянулись. Больше никто не сказал ни слова.
Сани с трофейной тушей они тянули сами, Ирт взял меня за руку, и мы вошли в портал.
Сразу по прибытии меня отправили в мои покои, и я оставила Ирта объясняться с отцом.
Искупавшись и переодевшись, я с удовольствием отдала Нельсе свои грязные вещи, поздоровалась с ингемами, которые за моё отсутствие наплели целый ворох красивого белья. В нормальной ванне я мылась долго и с наслаждением.
Обед мой прошёл в компании женихов, но ни Эльвы, ни Эльберга, ни Ирта не было. Брин злился, бросая ядовитые фразы, Олар смотрел пристально, Гард был равнодушен.
Я же мысленно была только с Иртом.
Время после обеда отвоевал себе Олар, он же тренировал меня вечером.
— Карина, я не знаю, что произошло с тобой, пока вас не было, но моё предложение в силе, — спокойно сказал он. — Я всё ещё хочу видеть тебя своей женой и матерью своих детей.
— Спасибо за предложение, Олар, — вежливо улыбнулась я.
— Обдумай его хорошенько. Я обещаю, что дам тебе всё, — с нажимом повторил он.
Вот только всё, чего я хотела, — это поскорее избавиться от его общества и поговорить с Иртом. Я переживала о том, как Аренгор воспринял новости о выгорании, как прошёл их разговор.
Но Ирт не пришёл. Ни после ужина, ни ближе к ночи, ни к утру.
Я металась по постели, не в силах уснуть, то уговаривая себя пойти к нему самой, то убеждая ждать. Ведь это мой Ирт, он придёт, когда освободится.
Уснула я под утро, сон был тревожным и неглубоким.
На следующий день после возвращения Ирт тоже ко мне не пришёл. Не было его и на общих трапезах, из чего я сделала вывод, что он меня избегает. Я запретила себе плакать, чувствовать и рефлексировать на эту тему. Наверняка вбил себе в голову какую-то чушь.
Мне стоило самой его соблазнить, тогда никуда бы он не делся. Но мне хотелось, чтобы первый шаг он сделал сам, чтобы перешагнул через трагедию потери сил и захотел чего-то ещё. Я часами лежала рядом с ним и мечтала о том, как это будет.
Только день за днём в сторожке он держал дистанцию. Мы стали бесконечно близки эмоционально, но физически он сторонился. Я дала ему время, чтобы привыкнуть. Мне казалось, что он любит меня, и хотелось, чтобы он осознал это сам.
И вот результат. Надо было взять и объяснить самой. Мужики иногда такие тугие в этом плане. Если дело касается банального секса, то уложить готовы любую, но только в игру вступают чувства, как начинаются сложности. Один знакомый как-то рассказал мне, как он настолько переволновался перед первой ночью с по-настоящему любимой девушкой, что не смог. С десятками других всё шло на ура, а вот с единственной-любимой-неповторимой не получилось.
Ладно, до церемонии у меня ещё восемь дней. Никуда он не денется.
Разложив на кровати ворох белья, я выбирала, что из этого оставить себе, а что пустить на продажу. Отобрав семь комплектов, я решилась пойти к Эльве и поговорить с ней.
К счастью, они с Эльбергом были в её комнате.
— Эльва, я могу с тобой поговорить? — спросила я, поздоровавшись.
— Да, конечно, проходи! Эль, я тебя потом позову, ладно? — вопросительно посмотрела она на своего возлюбленного и получила кивок. Когда он вышел, она спросила: — Расскажи, что у вас было там, в сторожке? Что случилось?
— На нас напал иррет…
— Да это и так всем известно! — нетерпеливо перебила меня она. — Что было между вами?
— Ничего, — горько вздохнула я. — Мы разговаривали. Он очень переживает и ведёт себя странно. А ещё он мне всё рассказал. О вашем плане, о том, что ты его кузина. Обо всём.
Эльва удивлённо посмотрела на меня.
— И что это значит?
— Я пришла поговорить с тобой. О том, как дальше будем общаться мы. Я понимаю, что ты дружила со мной по необходимости, и для меня это обидно. Я хотела спросить, что будет дальше?
— Кари, я действительно начала с тобой общаться потому, что этого хотел Ирт. Но это не значит, что я была неискренна. Ты мне нравишься, и я бы хотела остаться подругами. Прости за то, что мы вводили тебя в заблуждение.
— И манипулировали моими чувствами.
— И играли на твоих чувствах. Но честно, я считаю, что вы с Иртом были бы прекрасной парой. И он так этого хотел. Кроме того, он действительно самый лучший вариант из возможных, я искренне так считаю.
— Я тоже так считаю, но он ведёт себя очень странно. Отрешённо и холодно.
— Наверное, он переживает произошедшее. Я попробую с ним поговорить.
— Попробуй. Лично я даже найти его не могу, он словно избегает меня.
— А ты?
— А я для себя всё решила, — улыбнулась я.
