Через минуту слышу тяжелые шаги, отхожу. Дверь открывается в мою сторону, обеспечивая отличное укрытие. Открывший не успевает ничего сказать, я появляюсь перед ним, будто из-под земли, и бью в живот, сбивая дыхание.
Он хватает меня за плечи, в ответ остаётся только взять его за голову и приложить об косяк.
Тело с пробитой головой оседает на пол. Достаю кукри, чтобы добить и забрать эссенцию.
Обычная эска? У него что, нет десятого уровня?
Что за бизнес у Лысого, если он набирает столь низкоранговый персонал? Впрочем, я уже видел его главные “активы”, что тут говорить о ведении дел.
Прохожу вниз. Обирать тело убитого не стал, ничего полезного на нём не приметил, а потерять время страшно.
Спускаюсь по короткой лестнице, попадаю на жилой этаж.
В коридоре слева и справа никого. Лишь куча дверей и слабо мерцающая подсветка в виде странных желтоватых бра.
Лысый на первом. Комната с рабынями там же.
Я здесь не за спасением, а за опытом; если придётся оставить всех и уходить — оставлю, не раздумывая.
А сейчас требуется найти человека, обладающего десятым уровнем, так прокачка будет куда веселее.
В целом я уже достаточно хорошо разобрался в том, как всё здесь устроено.
Первый слой, нейтральное место. Здесь по какой-то причине запрещены убийства. Вернее, понятно по какой, а вот как это регулируется — нет.
Скорее всего, следят за этим группировки, тщательно поддерживая порядок, ведь, если все начнут убивать, долго этот шаткий мир не продержится.
Многие глупо полагают, что головорезы и психи не боятся смерти. Три раза “ха”.
К примеру, живёт где-то в Техасе фермер, который каждые выходные ездит в городок, что в двадцати километрах от его дома. Пьёт там лучший, по его мнению, ликёр и возвращается к часу ночи, виляя машиной по пустой дороге.
Все считают его добрым малым. Он много работает, редко отдыхает. А то, что нелюдимый, так это из-за семьи, наверное… Точнее, от её отсутствия.
У такого должна быть семья… А как иначе?
Раз нет, значит, случилось что-то ужасное.
Все его жалеют — естественно, за спиной.
Это первая ошибка. Все преступники — социопаты, а от социопата до психопата один шаг.
Социопат хорошо понимает психологию человека. Даже если он не знает всех этих модных интернет словечек типа “абьюз” и “газлайтинг”. Не носит кардиганы и очки в роговой оправе. Не закончил Кембридж, плевать! Он ближе к зверю, чем многие могут подумать.
Интуиция — вот, что является главным козырем в руках такого человека. Он чувствует, как влияет на людей, чувствует меру дозволенного и вовремя останавливается, подтачивая оппонента, будто тупая пила.
Может, он завёлся в семье, ему нравится обижать жену, мучить кота и ругаться с соседями. В любом из этих вариантов процесс доставляет такому человеку удовольствие.
Наш фермер встречает на дороге студентку. Она ещё не училась в Кембридже, да и не будет учиться, иначе бы не шлялась вдоль дорог в самом провинциальном штате Америки.
По какой-то причине он лжёт ей, что едет до следующего города.
Разговор льётся рекой, под капотом тает дорога, и вот ему надо сворачивать к своему ранчо. Поворот приближается, его ладони потеют перед тем, как крепко перехватить колесо руля и дёрнуть его в сторону.
Она спрашивает, что он задумал. Он не отвечает. Только ловит её за руку, когда та пытается выпрыгнуть из замедлившей ход машины.
Через сутки он входит в подвал, где привязанная студентка давно обмочилась и просит его о пощаде.
Вот только фермер её не отпустит, как бы она ни сопротивлялась. Ему нравится это, доставляет такой кайф, рядом с которым порошок — детская игрушка.
Так о чём это я?
Социальная система даёт фермеру все возможности для совершения преступления. Ведь когда все играют по правилам, чтобы выиграть, достаточно первым их нарушить.
В этом его сила, в этом его слабость. Он не хочет лишиться игрушки.
Даже самых отъявленных психов можно держать в узде.
Возможно, преступления тут караются смертью, это вполне поубавит жажду крови.
Если психопат погибнет, он не сможет больше наслаждаться этой жизнью. Он наслаждается, я уверен. Иначе бы давно пустил себе пулю в голову и оставил бы свои мозги на стенах, будто Кобейн.
Психи живут в системе, и она их питает. В какой-то мере руководство этого места совершило ошибку. Нельзя было устанавливать правила, они будто создали аквариум для убийц. Если есть правила, их можно нарушить.
Впрочем, я слегка углубился в размышления, обдумывая план действий.
Спуститься так, чтобы меня не заметили, достаточно трудно.
Я не стал идти напролом по двум главным лестницам, а двинулся в сторону узкого спуска в самом конце коридора. Здесь лестница была из дерева и скрипела под ногами каждый раз, когда я на неё ступал.
Спустившись на этаж ниже, обнаружил, что нахожусь в подсобке.
Вокруг сгрудились швабры и вёдра, впрочем, ими долго пренебрегали, судя по виду и общему состоянию дома.
Замечаю ещё одну дверь. За ней слышится разговор парочки охранников.
— Так я ей и присунул… Кричала, будто кошка, — довольно хвастался один.
Второй не разделял романтики первого.
— Ну, конечно, тебе бы хер в задницу засунули, не так бы кричал, а, учитывая разницу в размерах, получается, ты кошке…
— Завали пасть!
— Всё-всё…
Второй рассмеялся, а затем добавил, видимо, стараясь смягчить собеседника:
— Люблю я этих коренных, это как спать с эльфийкой! Или феей…
Он произнёс это так мечтательно, что первый фыркнул.
— Какие ещё, к чёрту, эльфийки? Тебе пять лет?
— Забей, ты не понимаешь…
— Ладно, я пойду отолью, — перебил первый.
Я услышал звук удаляющихся шагов.
Аккуратно приоткрываю дверь. Слава всем богам, она не скрипит. За дверью, спиной ко мне, сидит любитель эльфиек, раскачиваясь на стуле и что-то насвистывая себе под нос.
Помещение чем-то напоминает комнатку, в которой нас встретил Лысый.
Распахиваю дверь. Она всё-таки предательски скрипнула в самый последний момент.
Зэк резко обернулся, от неожиданности он не смог удержаться на стуле и звучно упал.
Делаю пару шагов к нему, спеша заткнуть ему пасть. Нога передавливает упавшему горло, сминая трахею, и я переношу на неё вес. Позвонки под подошвой хрустнули, руки, держащие мою ногу, обмякли, противник испустил последний вздох и выключился.
