– Я… я не понимаю, – проговорила она и на всякий случай продемонстрировала пустые ладони, показывая, что безоружна и не собирается драться.
– А. – Женщина расплылась в хищной улыбке, показывая две пары клыков, явно больше и острее человеческих. – Давно к экке живые не забредали.
– Ты знаешь мой язык? – Василиса не могла поверить своему счастью.
– Мы, экке – стражи Великих Пределов, знаем все языки всех миров. Но что ты тут делаешь, эша?
– «Эша»? – Василиса неловко дёрнула уголком рта.
– «Эша» – живая душа по-нашему, – пояснила экке и опустилась на ковёр у костра, скрестив перед собой ноги. – Последняя живая душа появлялась в наших краях тысячу лет назад и стала мор, едва переступив границу города.
– Мор – это тени, что блуждают в городе и окружают башню? – Василиса непроизвольно содрогнулась.
Экке кивнула:
– Если мор овладела тобой, то ты сам становишься мор. Все мор у подножия башни хотели попасть в башню экке. Все искали путь и хотели прикоснуться к Великому Пределу. Но ты сумела пройти, поэтому экке выслушает тебя.
Экке похлопала по ковру рядом с собой, приглашая Василису сесть. Чародейка повиновалась.
– Я… мне нужно вернуться домой, – сказала она. – И я готова заплатить любую цену.
Экке внимательно слушала историю Василисы, сидя неподвижно и ровно, лишь изредка кивая и одними губами повторяя за ней некоторые слова, словно силилась понять их смысл. Когда она скрестила руки на груди, Василиса заметила, что на плечах её вьётся вязь шрамов. Перехватив взгляд чародейки, экке улыбнулась.
– Касания мор, – сказала она. – Теперь и у тебя тоже.
Василиса опустила взгляд на свои руки, ладони были чистыми, если не считать двух почерневших пальцев.
– Выше, – подсказала экке.
Василиса скинула куртку, закатала рукава, а потом и вовсе стянула рубашку. От предплечий к рукам тянулись, сплетаясь в причудливые узоры, белые шрамы, будто стая диких зверей исполосовала её когтями. С левой стороны они переходили на грудь и, кажется, на шею – увидеть у Василисы не получалось.
– И на спине немного. – Экке провела тёплыми пальцами по позвоночнику Василисы.
– Это можно убрать?
– Касание мор – это навсегда. Мор нельзя стереть и нельзя забыть. Эти знаки напоминают, что после встречи с мор никто не остаётся прежним.
Василиса стиснула зубы, чувствуя, как под рёбрами закипают обида и злость. Шрамы жгли кожу, и хотелось сорвать их с себя вместе с ней, забраться в воду и тереть мочалом, пока на этом месте не останется сплошное кровавое месиво. Экке ухмыльнулась:
– Касание мор – это честь, знак того, что ты сильный воин. И единственная причина, по которой я ещё не прогнала тебя прочь.
Василиса вздрогнула, скривилась и натянула рубашку.
– Ты сможешь переправить меня домой?
Экке не задумалась:
– Только если у тебя есть дар Шу.
– Дар Шу?
– Дар твоих богов, что проложит путь к очагу. – Экке кивнула на застывший костёр. – Только Шу и их дары умеют ходить за Великие Пределы.
Василиса торопливо извлекла из кармана куртки клубок:
– У меня есть дар моей богини.
Экке взяла клубок и снова хищно улыбнулась.
– То, что нужно. Я могу пропустить тебя.
– Какова твоя цена?
– Твоя сила. – Экке достала из-за пояса изогнутый обоюдоострый кинжал.
Василиса отпрянула и выставила перед собой руку.
– Что это значит?
Экке плотоядно облизнулась и указала остриём кинжала на голову Василисы:
– Твоя коса мне подойдёт. В волосах скрыта великая сила, и ты потеряешь её часть. Но обретёшь проводника. Согласна?
Василиса сглотнула и схватилась за косу, словно она была живой и чувствовала боль.
– Могу я сама?
Экке хмыкнула и, подбросив кинжал в воздух, ловко перехватила его за лезвие и протянула рукоятью к Василисе.
Чародейка стиснула холодную рукоять, и драгоценные камни на ней впились в ладонь. Второй рукой Василиса перехватила косу, намотав её на кулак для уверенности, и прислонила лезвие к волосам. Лезвие холодило шею сразу под затылком.
«В волосах скрыта великая сила, и ты потеряешь её часть».
Какая часть силы покинет её? Ловкость? Выносливость? Василиса сглотнула. Магия? С чем она готова проститься, чтобы вернуться домой? И с чем ей ещё придётся попрощаться? С какой частью себя?
Выдохнула, зажмурилась и одним движением резанула косу. Волосы затрещали, и коса мёртвой змеёй повисла в кулаке. Остальные волосы, освободившись от тяжести, спружинили и защекотали шею и щёки.
Василиса прислушалась к себе: как будто ничего не изменилось. Чувствовала она себя прекрасно настолько, насколько может чувствовать себя человек, проведший несколько дней в лодке без пищи и после сражения с мор. Магия по-прежнему щекотала вены, и чародейка не сдержала вздох облегчения.
– Давай косу, – сказала экке.
И Василиса подчинилась.
Экке размотала клубок и оплела им отрезанные волосы, быстро зашептав что-то себе под нос на своём языке. Шипела, словно змея, и вскрикивала чайкой, закрыв глаза и покачиваясь из стороны в сторону. А потом, вскинув руки над головой, крикнула очень чётко:
– Эша дэ най! – и бросила клубок в пламя.
Василиса отпрянула. Пламя вспыхнуло, затрещало и ожило, пожирая свою добычу, взметнулось к самой крыше. А спустя мгновение из него выпрыгнул огромный конь рыжей масти с красной гривой. Он галопом обежал комнату и остановился перед Василисой, склонив голову, и нетерпеливо забил копытом об пол, высекая яркие искры.
– Садись и держись крепче, эша, – сказала экке. – Пусть твоя сила укажет путь к очагу.
Василиса опасливо коснулась лошадиной морды, словно боясь обжечься о его яркую шкуру. Морда была тёплой и на вид совершенно обыкновенной. Она обошла коня сбоку, крепко ухватилась за гриву и, оттолкнувшись от пола, в один прыжок забралась на упругую спину.
Конь заржал, поднялся на дыбы и, снова описав круг по комнате, со всех ног сиганул прямиком в пламя.
9
Убежище для волка
По главному залу Царских Палат гуляли сумерки. Царь Радомир сидел на троне, прикрыв глаза ладонью, унизанной золотыми перстнями, во второй руке он сжимал кубок.
Перед троном стояли четверо: Атли, Аньяна, Драган и Ярослава.
– Очевидно, что Вольская Гвардия не способна защищать народ! Не с теми командирами, что сейчас во главе, – сказал Драган спокойно, но метнул испепеляющий взгляд на Атли. – И сегодняшние события это только доказали.
