Оскару Пфистеру: 1873–1956. Если Блейлер и Юнг привнесли идеи Фрейда в больницы, то Пфистер привнес их в культуру. Написавший за всю жизнь более 270 книг, Пфистер был пастором, который продолжал верить, что психология совместима с религией. Он познакомился с психоанализом благодаря Юнгу, в 1908-м, и написал свой первый учебник по психоанализу в 1913-м, с предисловием от Фрейда. Его «истинно христианский взгляд на психоанализ раздражал Фрейда, но не был для него полностью неприемлем (J. Kerr, A Most Dangerous Method: The Story of Jung, Freud, and Sabina Spielrein, 210), и он остался ключевой фигурой в истории взаимоотношений Фрейда и религии. Фрейд попросил Пфистера ответить на свою книгу «Будущее одной иллюзии», что тот и сделал в работе «Иллюзия будущего: дружеское несогласие с профессором Зигмундом Фрейдом» (1928; переведено в International Journal of Psychoanalysis 74.3 [1993]: 557-79). Sigmund Freud, Oskar Pfister, Psycho-Analysis and Faith: The Letters of Sigmund Freud and Oskar Pfister (London: Hogarth Press, 1963); Alasdair MacIntyre, «Freud as Moralist», New York Review of Books, 20 февраля 1964.
популярную версию: Роршах отложил свое исследование сект почти на год, чтобы работать над тестом, но в октябре 1920-го, думая, что «Психодиагностика» может быть опубликована в любой день, он решил к нему вернуться. «Вот мой совет, — писал Пфистер. — Толстые книги сегодня настолько дороги, что их никто не покупает, и поэтому их никто не читает. Но ты можешь публиковать монографии с твоими материалами по сектам! Для начала — фрагмент “Секты и психические заболевания”, изложенный доступным языком и имеющий хорошее научное обоснование, — для тебя это обычное дело… Даже для ученого-исследователя является превосходной практикой написание работ для массовой аудитории, и ты сможешь обзавестись более широким кругом читателей таким образом. Роршах быстро согласился: «Будет нетрудно заполнить пятьдесят страниц информацией по теме. Я думаю, что смогу написать эту вещь для вас этой зимой». Хотя, как он сказал Обергольцеру: «Я, естественно, не хочу использовать свой лучший материал, Бинггели и Унтернарера, в популярной брошюре, так что я соберу туда другие материалы, что требует немного больше работы, чем я ожидал» (от Пфистера, 18 октября и 3 ноября 1920; к Пфистеру, 7 ноября 1920; к Обергольцеру, 20 марта 1921).
Вальтер Моргенталер: Много позже он организовал Роршаховскую комиссию (1945), основал Международное Роршаховское общество (1952) и Архив Германа Роршаха (1957). Но в двадцатые и тридцатые годы он не опубликовал ничего о Роршахе, за исключением второго издания «Психодиагностики» (брошюра Риты Зигнер «The Hermann Rorschach Archives and Museum» [Bern, не датировано], 28 и далее; Muller, Abschied vom Irren-haus, 153).
«долгой сырой весны в Геризау»: к Моргенталеру, 21 мая 1920.
«Моя рукопись закончена»: к Бирхеру, 22 июня 1920. Черновики: HRA 3.3.6.2 и 3.3.6.3.
Он рассуждал о философии цвета: в дневнике, который Роршах вел в течение шести месяцев начиная с сентября 1919-го, что было не характерно для него и является еще одним подтверждением его превращения в интроверта в период с тридати трех до тридцати шести лет. Первая запись протестует против того, что это была «разновидность дневника», потому что «вести дневник — занятие педантов».
Первое письмо Бирхера к Роршаху: 18 ноября 1919.
Роршах написал своему брату: 4 декабря 1919.
напечатана с другим шрифтом: к Обергольцеру, 14 января 1921. так много заглавных букв «Ф»: к Рёмеру, март 1921.
В одном из писем: к Бирхеру, 29 мая 1920.
настоял Моргенталер в августе 1920 года: переписка с Моргенталером, 9-20 августа.
новое название выглядит «невероятным хвастовством»: к Рёмеру, 11 или 12 января 1921.
«Психодиагностика» была опубликована: к Бирхеру, 19 июня 1921.
«Я думаю, что это исследование…»: от Обергольцера, 12 июля
1920.
«Дорогой доктор.»: от Пфистера, 23 июня 1921.
«Все они — будущие министры»: к Бурри, 5 ноября 1921.
он планировал протестировать: там же.
в ноябре 1921 года: CE, 254.
«Что ж, получается.»: CE, 100.
«Блейлер выразил своё мнение.»: к Марте Шварц, 7 декабря 1921.
Рецензия, написанная в 1922 году Артуром Кронфельдом: CE, 230-33.
Людвиг Бинсвангер, первопроходец: CE, 234-47, впервые опубликовано в 1923 году, но письмо Бинсвангера от 5 января 1922го выражает, обращаясь напрямую к Роршаху, ту же похвалу в адрес «Психодиагностики» и критику по поводу отсутствия там теоретической базы.
Уильям Штерн: L, 218, примечание 4, 335, примечание 1.
Подход Роршаха. «был искусственным.»: Ellenberger, 225–226, который предполагал, что реакция Штерна вогнала Роршаха в депрессию и даже что эта депрессия заставила Роршаха не обращаться за медицинской помощью в следующем году, — но доказательств этому не существует.
«предложив необязательные изменения…»: к Обергольцеру, 17 июня 1921.
«Многочисленные и отличающиеся друг от друга наборы чернильных пятен»: к Рёмеру, 18 июня 1921. «В целом, — писал Роршах, прежде чем привести длинный список оговорок и проблем, — ты сильно недооцениваешь трудности, которые могут возникнуть» в процессе проведения и интерпретации теста.
«менее неприступным»: к Гвидо Лузеру, 11 июля 1921. См. также его жалобы на поведение Рёмера в письме к Бинсвангеру от 3 февраля 1922-го.
Чилийский врач: Фернандо Альенде Наварро.
«Северная Америка, несомненно»: к Рёмеру, 27 января 1922.
только один пример расовых или этнических различий: PD, 97, 112. «Это, конечно, не является чем-то принципиально новым — обнаружить, что обитатель Аппенцелля имеет большую эмоциональную адаптируемость, лучше идет на контакт и более активен физически, чем сдержанный, флегматичный и заторможенный житель Берна, однако тест подтверждает этот общеизвестный факт». В другой записи Роршах связал высокий процент самоубийств среди аппенцелльцев с тем, что они были более эмоциональны и экспрессивны, чем другие швейцарцы, а потому они «разыгрывали» свои депрессии (заседание Комиссия по здравоохранению 1920 года, WSA). Недавнее эссе с юмором отмечает, что Роршах сказал в «Психодиагностике» столь мало о культурных различиях, что Обергольцер был вынужден сделать сравнение с аппенцелльскими швейцарцами в дискуссии об индонезийских алорцах в 1940-х (Blum/Witschi, 120). Что бы это ни значило, Юнг тоже говорил своим продвинутым студентам, что во время посещения американского Юго-Востока он был «потрясен схожестью женщин племени пуэбло со швейцарскими женщинами из кантона Аппенцелль, где живут потомки монгольских завоевателей». Это единственное объяснение, которое он предлагает для того факта, что «американцы более родственны Юго-Восточной Азии, чем европейцы» (Introduction to Jungian Psychology: Notes of the Seminar on Analytical Psychology Given in 1925 [Princeton: Princeton University Press, 2012], 116).
