Лось повернул за угол и остановился.
– Отлично, – сказал он. – Просто, мать твою, отлично.
От брезентового навеса, установленного перед департаментом полиции, тянулась очередь почти в сотню человек, и, казалось, она совсем не двигалась. Доминик с Лосем простояли в ней почти три часа, взмокнув от пота, чтобы поговорить с двумя вербовщиками, сидевшими в тени.
Дневную тишину нарушил шум дизельных двигателей. Неподалеку остановилось несколько шестиколесных военных грузовиков с солдатами АВП. Многие выглядели ненамного старше Доминика и Лося.
Судя по их усталым лицам, они возвращались с патрулирования. Хотя один из парней был еще весьма бодр. Он встал на ноги, снял маску и крикнул:
– Долой мусоров! Вступайте в АВП! Больше платят, лучше кормят!
Лось усмехнулся:
– Вы только посмотрите на этого придурка. Прямо мальчик с постера АВП.
Один из солдат, сидевших в кузове, усадил парня на место, но дело уже было сделано. Услышав о деньгах и еде, несколько парней вышли из очереди в полицию и отправились к школе, к призывному пункту АВП за футбольным полем на другой стороне улицы.
Лось поспешил вперед, чтобы встать на их место, но Дом не двинулся с места. Его взгляд был прикован к грузовикам-платформам, с которых на парковку спрыгивали солдаты.
– Привет, Дом, я тебя только сейчас заметила, – произнес знакомый женский голос.
Он повернулся к началу очереди и увидел свою подругу Камиллу Сантьяго. Она обрезала свои почти достававшие до пояса волосы, и теперь они даже не касались плеч.
– О, привет, Кам. – Дом улыбнулся и подошел к ней. Он совершенно не удивился, увидев Камиллу. Она всегда оказывалась в первых рядах.
– Это же знак конца времен! – воскликнул Лось. – Ты обрезала волосы!
Она приняла театральную позу и захлопала длинными ресницами.
– И как тебе?
– Отсюда неплохо смотрится, – сказал Дом.
– Еще бы чуть-чуть короче и сошла бы за парня, – сказал Лось.
Она нахмурилась и показала на парня, стоявшего рядом.
– Ты же знаешь моего брата, да? – спросила она.
Тот был на полфута выше и на несколько лет старше, но Доминик не помнил его имени.
– Как сам, Дом? – сказал он.
– Как жизнь, Хоакин? – поздоровался Лось, спасая Доминика от неловкого момента.
– Рад тебя видеть, бро, – сказал Дом. – Так вы с Кам вступаете в полицию?
Камилла уклончиво улыбнулась и оттянула ворот пропотевшей футболки, проветривая кожу под ней.
– Вообще-то я всегда хотел стать морпехом, – сказал Хоакин. – Но теперь, когда все переходят в АВП, не думаю, что это еще реально.
– Судя по тому, куда все катится, время морпехов закончилось, – согласилась Камилла. – Похоже, Американские военные патриоты – будущее вооруженных сил Америки.
Дом нахмурился – хотя мама и просила его никогда так не делать.
– И кто это сказал? – спросил он.
Веснушчатые щеки Камиллы вспыхнули – она поняла, что затронула болезненную тему.
– В новостях… и…
– Морпехам еще далеко не конец. Отец сейчас в лагере беженцев у Пало-Верде, помогает выжившим, и по всей стране ищут террористов, которые это сделали.
– Прости, я имела в виду…
По улице снова загрохотала военная техника, и все в очереди повернули головы. На этот раз это были не грузовики, а два танка M1 «Абрамс».
Они медленно ехали по середине улицы, стараясь не задеть машин, припаркованных вдоль обочин. Башни обоих танков были открыты. Наводчики разглядывали толпу, но дула своих M240 держали направленными вверх, подальше от гражданских.
Доминик испытал прилив гордости за то, что на танках не было черной головы ворона – эмблемы АВП. Эти танки принадлежали морской пехоте.
– Легки на помине, – сказал он. – Вот и они.
– Мило, но какого черта они делают на базе АВП? – спросила Камилла, делая шаг вперед, чтобы присмотреться.
Вслед за танками из-за угла выехала колонна «Хамви» песочного цвета – тоже морская пехота. Они остановились, и солдаты стремительно выскочили на тротуар.
Лось схватил Дома за руку и потянул назад.
– Нам лучше свалить, – сказал он. – Что-то не так.
Хоакин взглянул на Дома:
– Твой отец ничего не говорил про Лос-Анджелес?
Дом покачал головой.
Четверо морпехов подбежали к толпе. Один из них, примерно возраста Роналдо, приказал всем разойтись.
– Что происходит? – спросил Дом.
Бывалый морпех на долю секунды задержал на нем взгляд и махнул рукой:
– Иди домой, парень.
– Только когда скажете, в чем дело, – ответил Дом. – Мой отец морпех, и я хочу знать, что происходит.
Мужчина посмотрел на него:
– Тогда он велел бы тебе исполнять приказ. А сейчас убирайся, пока тут все не вышло из берегов.
Полицейские снаружи ушли в свое здание, и морпехи побежали обратно к своему взводу.
У Доминика не осталось сомнений.
Близилась вторая гражданская война. Он чувствовал это так же отчетливо, как свое колотящееся сердце.
Город катился к чертям, но это не удерживало богатеньких детишек от вылазок на пляж Аламитос. Некоторые из них были богаты даже настолько, что их родители нанимали им охрану.
«Избалованные мелкие ублюдки», – подумал Винни, оглядывая пляж.
Отдыхающих было меньше обычного, учитывая субботний выходной, но все же детей собралось прилично. И несколько семей пыталось отвлечься от гнетущей реальности, тяготившей их изо дня в день.
Винни шел по тропинке, глядя на океан. Морской бриз приятно шевелил волосы. Хотелось бы ему просто наслаждаться погодой, водой и американочками.
Но сегодня он пришел сюда ради дела, которое вызывало у него противоречивые чувства.
Остановившись, он достал телефон и открыл приложение соцсети, по которой следил за Карли Сарконе. В ленте было выложено новое фото, и он присмотрелся к пляжу, пытаясь найти фон на изображении.
Пока ничего не выглядело знакомым.
Он убрал телефон и пошел дальше, к скамейке, где расположились остальные.
Желтохвост курил, пуговица на воротнике его желтой рубашки была расстегнута, и на солнце сверкала золотая цепочка поверх волосатой груди. Доберман сидел в наушниках, беззвучно подпевая.
Юный кандидат в солдаты Моретти был на пороге своего восемнадцатилетия – отметки, которую Винни прошел полгода назад. Но его лучший друг явно не вел себя как взрослый. Добермана больше интересовали гаджеты, чем разговоры окружающих.
