«Здесь и сейчас», – напомнил себе Антонио.
Они остановились перед первым постом, где сидели двое мужчин в черной униформе с AR-15 в руках. Оба выглядели суровыми и вымуштрованными – не какими-нибудь дешевыми наемными охранниками.
– Что вам нужно? – спросил один.
– Пропустите нас, – сказал Желтохвост.
– Это частная те…
Желтохвост вынул пистолет.
– Я не спрашивал.
Охранник посмотрел на напарника, тот замялся и пожал плечами.
Похоже, этим людям платили недостаточно, чтобы рисковать жизнями. Тут Энцо, конечно, ошибся.
– Проезжайте, – сказал охранник, стоявший у водительской двери.
Желтохвост въехал в ворота.
«Хамви» проехал до конца дорожки, а «Эскалейд» остановился на полпути, чтобы остаться незамеченным. Желтохвост припарковался перед парадной дверью особняка Сарконе.
Антонио передернул затвор M9, снял пистолет с предохранителя, убрал в кобуру и подхватил M4.
На подъездной дорожке четверо вооруженных мужчин охраняли автомобили класса люкс, припаркованные снаружи открытого гаража.
– Винни, останься здесь, – приказал Кристофер.
Антонио с братом вышли из вседорожника.
Вооруженные охранники приблизились, держа оружие под углом к земле – они явно были не настолько глупы, чтобы целиться в военных.
– Мы здесь по приказу Американских военных патриотов, нам нужно поговорить с Энцо Сарконе, – сказал Антонио.
Охранники в замешательстве переглянулись.
– Попросите его выйти. Мы просто хотим с ним поговорить.
На втором этаже особняка открылось окно, и оттуда выглянул человек.
– Какого хрена вам надо? – крикнул он.
Голос был хриплым, как у курильщика, и хотя Антонио не видел лица, он знал: это Энцо.
– Поговорить с вами, – сказал Кристофер.
– Вы знаете, где моя дочь? – крикнул он. И, не услышав ответа, добавил: – Тогда не о чем говорить. Выпроводите их отсюда нахрен! – приказал Энцо охране.
Охранники шагнули вперед, и Антонио вздохнул. Если старый мерзавец не хочет выходить добровольно, придется показать кое-что, чтобы его мотивировать.
Обернувшись, он указал жестом на «Эскалейд».
Фрэнки проехал вдоль дорожки и остановился позади «Хамви».
Кармин вывел девушку, а на башне «Хамви» появился Лино, направив M249 на дорожку.
С черного хода выскочило еще несколько людей Сарконе, все с пистолетами или винтовками.
Антонио насчитал девятерых, но это его не обеспокоило.
– У нас ваша дочь! – крикнул он. – Почему бы вам не спуститься и не прокатиться с нами?
Энцо выглянул из окна.
– Карли? – позвал он.
Кармин сорвал скотч с ее рта.
– Папа! – крикнула она.
Перепуганная девушка закричала и попыталась вырваться из хватки Кармина.
Винни вышел из машины и посмотрел на отца.
– Вернись в «Хамви», Вин, – сказал Кристофер.
Карли посмотрела на Винни, и ее глаза расширились.
Антонио показалось, что парень беззвучно шеп- нул «прости».
Винни был юн и неопытен. Ему понадобится время, чтобы стать сильным, именно поэтому он и был здесь. Чтобы стать взрослым.
– Ах ты, дерьма кусок! – выругалась Карли, рванувшись из рук Кармина. И на этот раз ей удалось вырваться и броситься на Винни.
Кристофер с легкостью ее перехватил.
– Отпусти ее! – крикнул Энцо из окна.
Через некоторое время он вышел из дверей гаража. С ним было еще четверо мужчин и его очаровательная жена Лена.
Одетый в костюм-тройку, с зачесанными назад редеющими волосами, Энцо почему-то был меньше похож на итальянца, чем Кристофер и Антонио с их острыми носами и высокими скулами.
– Карли, все будет хорошо, – сказал Энцо. Он оглядел людей Моретти, все еще принимая их за солдат АВП.
– Что это значит? – спросил он, приблизившись. – Зачем вы схватили мою дочь?
Антонио поднял щиток, чтобы старый враг смог увидеть его. Гладкое лицо Энцо мгновенно состарилось под сетью глубоких морщин.
– Антонио… – Он запнулся, взглянул на Кристофера и отпрянул.
– Отпустите ее, – сказала Лена. – Прошу, наша дочь ни в чем не виновата.
– Что происходит? – спросил Энцо.
– Я завершаю историю одной империи и даю начало другой, – холодно ответил Антонио и кивнул Лино. Грохот ручного пулемета M249 был почти оглушительным. Стреляные гильзы отскакивали от «Хамви», а пули пробивали бронежилеты и плоть.
Каждая из смертей доставляла Антонио удовольствие. Он годами мечтал отомстить. Он вскинул автомат и перестрелял остальных, прежде чем они успели поднять оружие.
Кристофер кричал о мести за смерть жены, снова и снова нажимая на курок.
Одному из людей Сарконе удалось попасть в башню «Хамви», но Антонио снес его выстрелом в шею.
Огонь стих почти так же внезапно, как и начался. Это была земля Голливуда, но реальное насилие происходило не как в кино. Оно было куда хаотичнее, неряшливее. Тонкие струйки крови мертвых охранников текли по наклонной дорожке к сточной канаве.
Грохот пальбы сменился рыданиями. Лена плакала на руках у мужа. Энцо тянулся к дочери, которую крепко держал Кармин. Вся семья осталась невредимой, в точности как распорядился Антонио.
Правило Коза ностры четко предписывало никогда не убивать женщин и детей из другого клана. И именно это правило враги Моретти нарушили в Неаполе.
Антонио по-прежнему следовал кодексу, но это не значило, что он не мог немного обойти его и использовать женщин в качестве наживки. Он опустил автомат и указал на «Хамви».
– Садись, Энцо, – сказал он. – Пора прокатиться.
Лена рыдала, Карли умоляла отпустить ее.
Антонио кивнул Кармину, и девушка бросилась в объятия отца. Они обнимались несколько секунд, и Антонио дал знак брату.
– Идем, – велел Кристофер, сжав зубы от ярости.
– Нет! – крикнула Карли.
Кармин приблизился, взяв оружие на изготовку.
– Почему? – рыдая, спросила девушка. – Почему вы так поступаете с моим отцом?
Антонио посмотрел на Энцо и сказал:
– Может, расскажешь дочери?
На несколько мгновений стало тихо
Кристофер сплюнул и сказал:
– Этот кусок дерьма, должно быть, забыл день, когда мою жену застрелили в доме Божьем.
– Я помню, – ответил Энцо, подняв голову. – И я искренне сожалею о твоей потере.
