Они помолчали, глядя на пожар, и Доминик напомнил отцу:
– Ты так и не рассказал, что случилось в том лагере беженцев.
Роналдо покорно вздохнул:
– После того как президента Коулмана убили, АВП устроили нам засаду. Мы с Марксом и еще несколькими морпехами победили, но потеряли несколько хороших людей. А потом решили вернуться в Лос-Анджелес – по крайней мере, большинство из нас.
Роналдо помолчал, вспоминая, что сказал ему Касл после того, как его привели в чувство в одной из медицинских палаток. И повторил его слова сыну:
– Лейтенант сказал мне возвращаться сюда и позаботиться о вас.
Вторую часть он опустил. Сделай это раньше, чем АВП найдут тебя и убьют.
Роналдо вздохнул:
– Мы выбрались оттуда с Марксом, Зубчиком и Беттисом на вседорожнике, который угнали у АВП.
– А где сейчас Зубчик и Беттис?
– Они уже присоединились здесь к другому подразделению, чтобы сражаться с АВП, но поняли мое решение позаботиться о вас.
– Правда, что морпехи убили президента Коулмана?
– Нет, черт возьми, – ответил Роналдо. – Все это с самого начала спланировал Эллиот. Когда некоторые штаты взбунтовались, он, по-видимому, приказал сбросить грязную бомбу на Сан-Франциско, а потом и взорвать АЭС в Пало-Верде.
– Но, пап, почему он это сделал, мать его? И кто бы стал исполнять такие приказы?
– История знает множество плохих людей, исполнявших плохие приказы, Дом. – Он посмотрел на сына, не зная, как еще объяснить. – Он устроил перезагрузку, – добавил Роналдо, вспомнив слова Маркса. – Эллиот хочет создать новую Америку, как мне кажется. Такую, которая работала бы на него.
Дом понимающе кивнул, но Роналдо не был уверен, что он его понял. Черт, он сам едва осознавал, что происходит.
– Война порой не имеет смысла, – добавил Роналдо. – Если посмотришь на былые войны, то увидишь, что они начинались после цепи событий, имевших смысл в момент, когда происходили, но потом все выходило из-под контроля. И в конце концов это просто случалось и все.
Они смотрели на то, как в городе воцаряется хаос. Дым сотен пожаров поднимался к небу, скрывая звезды.
– Не на такой семейный выезд за город я рассчитывал, – проговорил Роналдо, вспомнив о давнем обещании сыну.
Дом нервно усмехнулся:
– Если уедем из города, можем и впрямь пожить в палатках.
– Это точно.
Из открытой служебной двери на крышу донесся крик, сбив Роналдо с мысли. Он вскочил с кресла и поспешил к Елене и Монике. Маркс поднимался по лестнице вслед за ними.
– Что случилось? – спросил Роналдо.
– Там какие-то люди снаружи, – ответила она.
– Где?
Она указала на угол здания, и Роналдо посмотрел вниз. На пустой улице стоял «Хамви» с символикой АВП.
Маркс подошел, чтобы выглянуть из-за низкого парапета у края крыши.
Мужчина в толстовке указал на здание, и четверо солдат АВП в масках и с винтовками в руках посмотрели вверх – на окна.
Роналдо отпрянул.
– Я насчитал четверых, плюс водитель.
Маркс выругался:
– Плюс мудила, который только что нас сдал.
– Кто знает, что мы здесь?
– Не знаю, мужик, – ответил Маркс, – но это не совпадение.
– Их всего пятеро, – сказал Дом, – а вы морпехи.
Роналдо с Марксом обернулись к нему. Он стоял у двери с дробовиком, который Роналдо отдал ему перед отъездом в Атланту.
Тогда Роналдо впервые увидел в сыне мужчину.
Снизу послышался стук, а следом грохот, который эхом разнесся по атриуму.
– Они внутри, – сказал Роналдо.
– Сержант Маркс, сержант Сальваторе, – раздался грубый голос, – мы знаем, что вы здесь! Сложите оружие и выходите с поднятыми руками! Вы обвиняетесь в государственной измене.
– Откуда им известны наши имена? – прошептал Роналдо и посмотрел на Маркса. – Что думаешь делать?
Маркс помедлил с ответом, и в наступившей тишине вмешался Доминик:
– Мы сможем с ними справиться. Мы должны. Если нет, они вас убьют.
– Пацан прав, – согласился Маркс. – Нас теперь считают предателями, и мы оба знаем, как за это наказывают.
Роналдо кивнул:
– Доминик, присмотри за сестрой и мамой.
– Подожди, – сказала Елена.
Он думал, что она попросит его не уходить, но она протянула руку и сказала:
– Ты забрал мой пистолет.
– Все будет хорошо, – заверил он, отдавая ей пистолет.
На секунду он задержал взгляд на семье. На этот раз он шел воевать против американских солдат, выполнявших приказ. Но мир слишком долго страдал от рук людей, которые подчинялись незаконным приказам, и Роналдо больше не мог с этим мириться. Он отвернулся, и они с Марксом пошли вниз.
Вскоре послышался громкий щелчок, и свет погас.
– Черт, это генератор, – шепнул Маркс.
Лестница погрузилась почти в непроглядную тьму, и если у солдат АВП были очки ночного видения…
Давая глазам привыкнуть, Роналдо прислушался к звукам шагов и осторожно спустился на площадку.
Они вошли в открытую зону офиса на третьем этаже, пробираясь между столами и кубиклами в тусклом оконном свете.
Маркс дал знак рукой, и они разделились, разойдясь в разные секции в лабиринте офисных перегородок.
К тому времени, когда Роналдо занял позицию, солдаты уже поднимались по лестнице. Он слышал шаги нескольких человек.
Скрывшись за одним из кубиклов, он получил обзор всего офиса, а отблески уличных огней бросали достаточно света на зону обстрела. Он поднял винтовку и взял на мушку дверной проем.
Вошел первый солдат.
Как Роналдо и подозревал, у того оказалось «четыре глаза»: он был в очках ночного видения. Солдат неспешно оглядел комнату и пошел по проходу, а через секунду вошел второй. Но где были остальные двое?
Роналдо ждал с колотящимся сердцем.
На лестнице раздавалось эхо шагов. Они тоже разделились.
Черт.
Он выстрелил, не дожидаясь сигнала Маркса, затаившегося в другой части офиса. Очередь из трех пуль пришлась первому солдату в шлем и шею, повалив его на пол.
Маркс снял второго, и Роналдо поспешил убедиться, что упавшие мертвы.
Один еще дышал, и Маркс добил его, осветив вспышкой изможденное лицо штаб-сержанта.
В его глазах мелькнуло сожаление. Роналдо тоже было жаль.
Независимо от обстоятельств, убивать американца – причем солдата – было нелегко, особенно зная, что эти парни были немногим старше Доминика.
