— Ты где был во время войны?
— У вашего родственника, — удивился Джафар. — Я сразу
вернулся в Чечню.
— Завтра он прилетит в Москву, — выдавил Адалят. — Поедешь
его встречать в аэропорт. Он со мной встречаться не захочет. А тебя увидит и
смягчится.
— Ясно, — бесстрастно кивнул Джафар. — Что будем делать с
Жеребякиным? — снова спросил он.
— А что с ним делать? — разозлился Адалят. — Я не знаю, что
с ним делать. Если его убьем, скажут, что мы начали войну.
— Он первый начал, — тихо уточнил Джафар.
— Это еще доказать нужно. Я позвоню Зардани, попрошу о
помощи.
— А с Борисом?
— За него не волнуйся, — отмахнулся Адалят, — он уже не
жилец на этом свете. Ты мне лучше человека найди, чтобы этого подполковника
убрал. Цапова.
— Он друг Стольникова.
— Ну и что, — разозлился Махмудбеков, — пусть хоть его брат.
Ты здесь совсем от нас отбился, больше о них думаешь. И друзья у тебя странные.
Этот Стольников тебе ближе своих.
— Он смелый человек, Адалят, — возразил Джафар. — И сегодня
утром себя под пули подставил, чтобы спасти дочь твоего брата.
— Это еще неизвестно, как там было, — желчно заметил Адалят,
— может, и все по-другому было. Мы ничего не знаем.
— А Кязим?
— Что Кязим? Может, он и не предатель. Нужно Ираду найти,
пусть она нам все расскажет. А верить инородцу, которым обвиняет нашего
человека, я не могу.
— Кязим сбежал, его нигде нет.
— Может, его убили. А теперь нарочно на него напраслину
возводят. Ты, Джафар, очень сентиментальным стал и очень доверчивым. Нельзя
быть таким наивным.
— Я был на даче, когда напали люди Жеребякина, — поморщился
Джафар, — у меня на теле еще следы их пуль, — показал он на свою руку. — Я
видел, как они напали, Адалят. Им кто-то рассказал о том, где находятся наши
люди, как они охраняют дачу, где спрятано оружие. Они стреляли точно в нужные
места. Все, кто там погибли, рассказать уже ничего не могут. В живых остались
только мы четверо — ты, я, Кязим и Слава Стольников. И один из нас предатель,
Адалят. Если это не мы с тобой, значит, или Слава, или Кязим. Слава сегодня был
дважды ранен. Кто остается?
— Ты же не знаешь, кто его ранил?
— Он не знал про склады, — сказал Джафар, — про них знал
только Кязим.
И твой покойный брат, мир его праху. И про телефон никто не
знал. Ты дал мне вчера телефон твоего брата, а его у меня забрал Кязим. Все
сходится, Адалят, это он предатель.
— Разберемся с ним, когда закончим с этими.
— Нет. Предатель хуже врага. Он как змея, которая жалит тебя
со спины.
Кязиму нет места на этой земле. Из-за него погибло столько
людей. Я сам найду его и сам убью.
— Где ты его теперь найдешь, — отмахнулся Адалят, — он,
наверно, давно уже сбежал из Москвы. Знает ведь, что если не мы, то другие его
обязательно найдут.
— Что ты думаешь делать?
— Сначала отомстить, — зло сказал Адалят, — я обязан убрать
этого Бориса. А потом подумаю о Жеребякине. И уберу подполковника. Он мой
кровник.
Вчера он мне оскорбление нанес, при людях, публично. Поэтому
я обязан отомстить.
— А потом?
— Надо найти Ираду. Завтра прилетает наш родственник. Мы
должны найти ее, Джафар.
— Ее фотографию уже показали по телевизору, — сообщил
Джафар, — два раза показывали, я сам видел. И все патрульные по городу ходят с
ее фотографиями. Куда она могла деться, я не знаю. Вот Слава Стольников, он бы
мог…
— Опять, — поморщился Адалят, — уходи, Джафар, ты меня
только нервируешь. Сколько можно говорить про этого бывшего милиционера. Был бы
хорошим человеком, его бы из милиции не выгнали. Значит, и там он нечестный
был.
— Эх, Адалят, — поднялся Джафар, — тяжело тебе будет. Ничего
ты в этой жизни не понимаешь.
С этими словами он вышел из комнаты. А оставшийся в комнате
один Адалят Махмудбеков вдруг схватил стакан и швырнул ему вслед. Стакан
разбился, и осколки посыпались на ковер.
«Вот так сегодня и с Борисом будет», — подумал Адалят.
Глава 31
Сводка о происшествии в больнице легла на стол к министру в
четыре часа дня. Ровно через полчаса ему позвонил секретарь Совета
безопасности.
— Здравствуйте, — сухо сказал он, — у вас уже стали убивать
людей прямо в больницах.
— Откуда вы знаете, — поморщился министр, — опять
телевидение сообщило?
— При чем тут телевидение? Мне позвонил представитель Чечни
в Москве.
Убили больного человека прямо в больнице. Это же полный
беспредел!
— Он не больной, — ответил министр, — а раненый. Это
известный бандит.
Я вам уже говорил.
— Какая разница — кто? Его убили, когда он находился в
больнице. Или вы считаете, что это в порядке вещей? В таком случае у нас с вами
разные взгляды на порядок.
— Что вы хотите? — довольно невежливо спросил министр — Мне
нужно, чтобы вы обеспечивали порядок в городе и охрану всех его граждан,
независимо от их национальности.
— Мы этим и занимаемся, — пробормотал министр.
— Если человека убивают в больнице, то это значит, что вы
этим плохо занимаетесь, — наставительно сказал секретарь Совета безопасности.
Министр бросил трубку. Оперативная сводка лежала перед ним.
Он внимательно изучал ее. Сегодня утром обстреляны две машины с боевиками
подмосковной группировки Михаила Жеребякина. Он подчеркнул это сообщение.
Очевидно, взрыв в больнице был местью за эти нападения.
Снова зазвонил телефон.
Министр поднял трубку. Неужели опять этот секретарь…
— Добрый день, — услышал он бодрый голос московского мэра.
— Здравствуйте, — сдержанно поздоровался министр. Он всегда
симпатизировал этому энергичному и деятельному чиновнику. Но сегодня он был не
в настроении и заранее чувствовал, по какому вопросу звонит мэр. И не ошибся.
— Вы знаете, что творится в городе? — спросил мэр.
— Вы имеете в виду случай в больнице?
— И не только там. Три дня назад нападение на дачу, сегодня
целый ряд убийств, да еще это неслыханное преступление в больнице. А ведь рядом
были палаты с детьми. Преступники могли выстрелить и по другим окнам. Я вызвал
начальника московской милиции, он мне докладывает, что операцию проводит
министерство. Какую такую операцию, если столько погибших?
