Книга И возьми мою боль, страница 81. Автор книги Чингиз Абдуллаев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «И возьми мою боль»

Cтраница 81

Это были его вещи. — Мы тебя самого уберем.

— Да? — удивился новенький, повернувшись к верзиле. — Это ты так решил?

Он сделал несколько шагов, остановился перед верзилой. Все с нетерпением ждали развязки.

— Задавлю гниду, — поднял руку верзила, но прибывший вывернул его руку и рубанул по шее. Верзила захрипел и упал на пол. Новичок поставил ногу на его горло и потянул его за руки Он душил его так профессионально, что кое-кто из сидевши, даже почувствовал зависть.

— Не надо… — прохрипел верзила. — Я уберу вещи. Новый обитатель камеры отпустил его. Оглядел собравшихся.

— Первый акт окончен, — строго сказал он. — У кого есть вопросы?

— За что сидишь? — спросил старший. В ответ новенький сделал неуловимый жест рукой, словно фокусник, и между его пальцами появился небольшой пакет с белым порошком. Многие встрепенулись. Они знали, что это за порошок. Пришедший показал пакет и плавно повел кистью руки. Через мгновение пакетика в руках уже не было. — Ясно, — кивнул старший, — занимай свое место.

Торговцы наркотиками или контрабандисты были уважаемыми людьми. Вообще преступники довольно лояльно относились друг к другу. Исключения составляли лишь педофилы, гомосексуалисты и насильники. Вот здесь исключений не делалось.

Таких людей считали отверженными. Многих насиловали в первую же ночь. Особенно доставалось насильникам детей. У них практически не оставалось шансов выжить в общей камере. У многих бандитов были собственные дети, и за такое преступление насильникам устраивали настоящий ад, легкая смерть казалась им самой лучшей наградой.

Новичок устроился в углу, и никто больше не смел его тревожить. Вскоре к нему подсел Григорий Мироненко, сделавший знак старшему по камере. Это была обычная практика. Старшим мог быть кто угодно, но в камере был еще и авторитет, мнение которого признавали и уважали все. Мироненко сел рядом со вновь прибывшим.

— Откуда приехал? — дружелюбно спросил он новичка.

Тот недоверчиво посмотрел на подсевшего к нему типа, но затем сообщил:

— Из-за бугра.

— Давно?

— Сегодня утром.

— Погорел на наркоте?

— Нет, — усмехнулся «фокусник», — на предательстве. Кто-то сообщил о моем приезде. Видимо, хотели сорвать важную сделку.

— Тебя как зовут?

— Цапов. Костя Цапов. Может, слышал, я с Афанасием работал.

— Афанасия я знал хорошо, — встрепенулся Мироненко. — Но его убили.

— Я с ним три года работал, — сообщил новичок.

— Странно, — сказал Мироненко. — Я тебя не помню.

— А я тебя, — усмехнулся «фокусник».

— В соседней камере сидит один парень. Он раньше работал с Афанасием, — сказал Мироненко, — может, он тебя знает.

— Может быть, — кивнул «фокусник», — если хорошо знает Афанасия, значит, должен знать и меня.

— Ну это легко проверить, — улыбнулся Мироненко.

— А ты кто такой, чтобы проверять?

— Не хами. Я Григорий Мироненко, может, слышал?

— Кое-что. Говорят, прокололся ты глупо.

— Это мое дело.

— Ты не суетись. Я тебе дело говорю. Тебя завтра уберут отсюда.

— Куда уберут?

— Не знаю. Но твои адвокаты стараются. Мой рядом с ними был, когда узнал, что тебя к вечеру выпустят. Твои ребята Молчат как каменные, против тебя не свидетельствуют.

— Как фамилия твоего адвоката?

— Киреев.

— И что он говорит?

— Ничего. Просто твои показания сейчас следователи проверяют. — Цапов лег на койку, давая понять, что разговор окончен. Он знал строгие правила внутренней жизни. Пока его не проверят, с ним никто не будет иметь дела.

Мироненко утверждал, что зашел к своему старому знакомому на чашку чая, в это время в доме появились бандиты. Он заявил, что не имеет ничего общего с группой молодых вымогателей. Конечно, следователи ему не поверили, тем более что к этому времени уже располагали показаниями Киршбаума и Сыроежкина. Но не верили лишь до сегодняшнего дня. После разговора со Стольниковым Цапов отправился в управление и убедил генерала Артюхова принять рискованный план Стольникова. Тут же разработали легенду, по которой Цапов был арестован на границе, при прохождении пограничного контроля. Заодно был задействован и один из адвокатов, уже давно работавший с управлением.

Цапова отвезли в тюрьму, посадив в камеру, где уже сидел Григорий Мироненко. Самым важным было то обстоятельство, что в соседней камере действительно сидел один из бывших членов банды Афанасия, который в прошлом году помогал Цапову перевозить груз по территории Узбекистана и знал его в лицо. Все эти ходы были полностью реализованы уже к Вечеру. Остальное зависело от выдумки и импровизации самого Цапова.

Именно поэтому он теперь сидел в камере с Мироненко. В его легенде почти не было ничего придуманного, и это должно было помочь. Он играл самого себя. Стольников был прав, когда предложил Цапову сыграть эту роль. Цапов действительно около трех лет работал с группой Афанасия и теперь мог спокойно выдержать любую проверку, за исключением встречи с теми, с кем он мог сталкиваться уже в качестве офицера милиции. Но тщательная проверка показала, что таких в камере нет, а двоих заключенных, которые могли что-то слышать о Цапове, перевели для гарантии в другую тюрьму.

В то самое время, когда Цапов разговаривал с Мироненко в тюремной камере. Стольников приехал к Адаляту Махмудбекову. Все уже знали, что именно он нашел Ираду. И все знали, что ради нее он рисковал своей жизнью.

Перебинтованный Стольников, приехавший в ресторан, вызывал понятное сочувствие и уважение. Даже Адалят был вынужден с этим считаться. Когда Стольников попросил его пройти в другую комнату для разговора, он даже не удивился.

— У меня есть хорошие новости, — сообщил Стольников, когда они оказались наедине, — кажется, Жеребякин готов пойти на уступки.

— Какие уступки? — нахмурился Адалят. — Мы еще только начинаем войну.

— Твой старший брат должен был договориться с Жеребякиным об оплате пропавшего груза Зардани, — терпеливо объяснил Стольников. — Речь идет о ста — ста пятидесяти миллионах долларов. Десять процентов получат посредники. А все остальное Жеребякин должен будет уплатить вам в качестве компенсации за причиненный ущерб.

— Врешь, — рванулся к Стольникову его собеседник. Слава не знал, что сегодня утром Зардани позвонил и выразил Адаляту соболезнование по поводу смерти Исмаила и сказал, что готов поручить тому представлять его интересы в Москве. Поэтому сообщение Стольникова было не просто приятной неожиданностью, но и выходом из сложившегося тупика.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация