– Это мудрый поступок, мистер Мейсон, – согласился Бартон
Дженнингс. – Но я заверяю вас: все, что вы сейчас рассказали, для нас
совершеннейшая новость.
– Еще бы это не было новостью! – закричала Лоррейн. – Да она
сама отправляла себе письма, Бартон, а теперь, уж не знаю зачем, в каких-то
корыстных интересах злоупотребила нашим гостеприимством. Она притащила с собой
несколько этих конвертов, а рано утром, пока еще все спали, поднялась, покинула
дом, отправилась к адвокату и…
– Я повторяю, – перебил ее Бартон Дженнингс, – что в
настоящее время ни одной из сторон не следует выступать ни с какими
обвинениями. Если вы не против, мистер Мейсон, я предлагаю не принимать во
внимание заявления, сделанные вашей клиенткой, поскольку мисс Эллисон
изнервничалась и сильно расстроена. Я также предлагаю не принимать во внимание
заявления моей жены, которая, естественно, тоже понервничала и расстроена.
– На настоящий момент это, вероятно, лучший вариант
разрешения конфликта, – сказал Мейсон. – Для нас он приемлем, я согласен.
– Я тоже, – кивнул Бартон Дженнингс.
– А теперь, мисс Эллисон, покиньте, пожалуйста, наш дом, –
обратилась Лоррейн Дженнингс к Норде. – Мы вычеркнем из нашей памяти попытку
завязать с вами дружбу как еще один неудачный опыт общения с людьми.
Мейсон повернулся к своей клиентке.
– Пойдемте, мисс Эллисон, – предложил он.
Глава 5
Инспектор Хардли Честер внимательно выслушал рассказ Норды
Эллисон, а потом обратился к Перри Мейсону.
– И теперь там ничего нет? – спросил он.
– Следа не осталось ни от печатного станка, ни от конвертов,
– сообщил адвокат.
Инспектор Честер провел рукой по голове, потом почесал шею
кончиками пальцев.
– Мистер Мейсон, мы не сможем отправиться в этот дом и
выдвинуть какие-то обвинения на основании подобных доказательств, – заявил он.
– Я и не рассчитываю на это, – признался Мейсон.
– Тогда на что вы рассчитываете?
– Что вы будете выполнять свой долг.
Инспектор Честер с удивлением приподнял брови.
– Давненько мне не приходилось слышать такие речи.
– А теперь услышали.
– И в чем же состоит мой долг? – решил уточнить инспектор.
– Не знаю, – ответил Мейсон. – Я не собираюсь вас учить. Моя
клиентка обнаружила некоторые вещи. Она нашла доказательства по делу,
беспокоившему почтовое агентство. Я сказал ей, что она обязана сообщить в
полицию, что ей удалось выяснить. Она обратилась к вам.
– И тем поставила меня в дурацкое положение, – сказал
Честер.
– Ничем не могу помочь. Мы сообщили о том, что нам стало
известно. Это был наш долг, и мы его выполнили.
Инспектор Честер повернулся к Норде Эллисон.
– Вы уверены, что это был именно печатный станок? – уточнил
он.
– Конечно.
– Вы хорошо его рассмотрели?
– Я не только видела, я даже дотронулась до него.
– Вы считаете, что им пользовались?
– Да.
– Недавно?
– Мой адрес и имя печатали на конвертах. Если вы мне не
верите, то как вы объясните, что у меня на руках есть два конверта с
непогашенными марками, а на конвертах отпечатаны мои имя, фамилия и адрес?
Конверты полностью идентичны тем, что приходили по почте с газетными вырезками.
– Я не говорил, что не верю вам. Я только задаю вопросы. Вы
можете доказать, что станок использовался в последнее время?
– Чернила на нем еще не успели засохнуть.
– Откуда вы это знаете?
– Я дотронулась до шрифта кончиком пальца. Он запачкался.
Стал черным.
– Как вы удалили краску с пальца?
– Открыла сумочку, достала салфетку – обычно я ношу с собой
пачку салфеток – и протерла палец.
– А салфетку куда дели?
– Наверное, она еще лежит у меня в сумочке. Мне не хотелось
бросать ее на пол. Должно быть, я положила ее в сумочку, чтобы потом выкинуть.
Норда открыла сумочку, порылась внутри и с победным видом
достала скомканную салфетку. На бумаге остались черные следы. Инспектор Честер
взял салфетку в руки.
– Я схожу к мистеру и миссис Дженнингс и спрошу, не желают
ли они сделать каких-либо заявлений, потом поинтересуюсь, не станут ли они
возражать, чтобы я осмотрел дом. Хотя это наверняка не даст результатов, поскольку,
если я вас правильно понял, вы уже убедились, что печатного станка там нет.
– Там, где я его видела, его нет совершенно точно, –
ответила Норда Эллисон.
Инспектор Честер встал со стула.
– Хорошо, я наведаюсь к Дженнингсам, – пообещал он.
– Вы сообщите нам, если что-нибудь найдете? – спросил
Мейсон.
Полицейский улыбнулся и покачал головой:
– Я отчитываюсь перед своим начальством.
– Но мисс Эллисон заинтересованное лицо, – заметил Мейсон.
– Тем более я не должен предоставлять ей информацию, – ответил
Честер. Он пожал руку Мейсону и поклонился Норде Эллисон. – Спасибо за
сведения, которые вы мне передали. Я обязательно все проверю.
– Что теперь? – спросила Норда Эллисон у Мейсона, когда за
Честером закрылась дверь.
– Мы сами проведем проверку, – ответил адвокат и повернулся
к Делле Стрит. – Позвони, пожалуйста, в «Детективное агентство Дрейка» и
попроси Пола зайти к нам.
Делла кивнула и вышла в приемную. Через несколько минут она
вернулась и сообщила:
– Дрейк просил передать, что сейчас будет.
– Вы с ним уже сегодня разговаривали, – напомнил Мейсон
Норде Эллисон. – Дрейк очень опытный сыщик.
– Я знаю. И приятный. Именно через него я связалась с вами.
Я…
Она замолчала, услышав условный стук Пола Дрейка. Как
обычно, Дрейк стучал в ту дверь кабинета Мейсона, что выходила прямиком в
коридор.
Делла Стрит впустила детектива.
– Привет, красотка, – поздоровался долговязый Пол Дрейк,
входя в кабинет. Затем он повернулся к Норде Эллисон, профессионально окинул ее
взглядом и спросил: – Как дела, мисс Эллисон?
– Садись, Пол, – предложил Мейсон.
Дрейк опустился в огромное кожаное кресло, предназначенное
для клиентов, и принял свою любимую позу: спиной уперся в один из
подлокотников, а длинные ноги свесил через другой.
