– В Мехико?
– Именно.
– Зачем?
– Я так полагаю, что они сделали это потому, что в ночь с
пятницы на субботу Роберт выстрелил из пистолета системы «кольт вудсман»
двадцать второго калибра в человека, проникшего в дом Дженнингсов. Этот человек
передвигался неподалеку от его палатки, возможно, с целью забрать Роберта, пока
его мать и Бартон Дженнингс встречали в аэропорту Норду Эллисон.
– Вы знаете это вполне точно или только подозреваете? –
уточнил Селкирк.
– Знаю.
– Откуда?
– Это еще не все. Мне казалось, вас интересует информация.
– Роберт с няней сейчас в Мехико?
– Нет. Я же сказал только, что мать Роберта организовала
отъезд в Мехико. Но полагаю, что мальчику и няне не удалось туда приехать.
– Что с ними случилось? – спросил Селкирк, все еще держа
стакан в руке, но так и не донеся его до рта. Тело Селкирка было в напряжении,
он слегка нагнулся вперед, холодные глаза пристально наблюдали за Мейсоном.
– Скорее всего, полиция решила, что дело зашло слишком
далеко, и вот, пока ребенка еще не успели вывезти за пределы юрисдикции наших
судов, полицейские задержали Роберта с няней и отвезли в управление, чтобы
допросить.
– Вы уверены, что это полиция?
– Мне так кажется. Носильщик в аэропорту припомнил двух
мужчин властного вида, который характерен для работников правопорядка. Они
сняли приготовленный багаж с весов у стойки регистрации авиакомпании «Американ
Эйрлайнз». Роберт и мисс Халлум покинули здание аэропорта вместе с этими
мужчинами.
Селкирк с минуту переваривал услышанное, затем откинулся в
кресле, поднес к губам стакан и сделал большой глоток ледяной жидкости.
– Зачем вы пришли ко мне? – спросил он вдруг.
– Не исключено, что вашему внуку в настоящую минуту тысячный
раз повторяют, что, пока он спал, произошло то-то и то-то. Также нельзя не
учитывать и другую возможность: предположим, что ваш сын хотел вывезти Роберта
из зоны юрисдикции калифорнийских судов, прежде чем начнется новый процесс,
который определит условия опеки и проживания ребенка. Ваш сын проник во двор
дома Дженнингсов, а Роберт, услыхав шум, прицелился и нажал на курок пистолета
двадцать второго калибра, принадлежавшего Бартону Дженнингсу. Во всяком случае,
имеются достаточно убедительные доказательства того, что из палатки, в которой
спал Роберт, была выпущена пуля, которая попала в человека.
– Что это за доказательства?
– Кровавый след, ведущий от палатки к краю тротуара, где
стояла машина. След пытались удалить, хотя бы частично, струей воды из шланга,
из которого поливали газон и дорожку вчера рано утром.
– Это делал Бартон Дженнингс?
Мейсон кивнул.
Селкирк несколько секунд играл со стаканом, его лицо ничего
не выражало, глаза смотрели вдаль.
– Чего вы ожидаете от меня, мистер Мейсон?
– Можно сделать две вещи. Вы – одну, я – вторую.
– И что же вы предлагаете мне?
– Как дедушка Роберта вы имеете право выступить с
заявлением, что удержание полицией ребенка является нарушением закона. Кроме
того, вы можете обвинить Грейс Халлум, что она пыталась убедить вашего внука,
что это он произвел выстрел, послуживший причиной смерти его отца. Вы вправе
подготовить «хабеас корпус», заявляя, что Грейс Халлум, лицо, не имеющее
абсолютно никаких полномочий, держит ребенка у себя. В таком случае Лоррейн
Дженнингс, матери Роберта, придется или согласиться с тем, что Грейс Халлум насильно
удерживает мальчика у себя, или открыто заявить, что это она велела Грейс
Халлум вывезти его из зоны юрисдикции наших судов.
Селкирк довольно долго обдумывал сказанное адвокатом, потом
попросил:
– Пожалуйста, посидите здесь. Если вам захочется еще чего-нибудь,
нажмите эту кнопку. Прошу меня извинить, но я должен позвонить своим адвокатам.
Селкирк еще раз судорожно глотнул коктейль, поставил
полупустой стакан на стол и покинул уютную нишу. И уже через мгновение можно
было услышать, как раскачивается на шарнирах стеклянная дверь, ведущая в дом.
Делла Стрит хотела что-то сказать, но Мейсон остановил ее
жестом и заметил:
– У Селкирка красивый дом.
– Содержать его наверняка обходится в копеечку.
– У него есть для этого средства.
– Зачем ему понадобилось следить за твоей машиной?
– Представления не имею. Еще утром за нами не было «хвоста».
Впрочем, это личное дело Селкирка. Если ему не жаль тратить деньги на
детективов, выясняющих, куда я направляюсь, то пусть он их тратит. По крайней
мере, у сыщиков появляется работа, а значит – и деньги, а капиталы самого
Селкирка пускаются в оборот.
Мейсон подмигнул Делле Стрит, потом потянулся, зевнул и
сказал сонным голосом:
– Последнее время мне совершенно не удается выспаться.
Пожалуй, пока мы больше ничего не будем предпринимать… кроме разве что… а
впрочем, мы можем немного снизить темп, во всяком случае, до предварительного
слушания по делу Норды Эллисон… Это место удивительно расслабляет. Спать
хочется, просто ужасно.
Мейсон еще раз подмигнул Делле Стрит.
– Это все коктейль, – решила Делла. – Он обладает
расслабляющим действием.
– Вполне возможно, – сонным голосом согласился Мейсон. –
Делла, допивай свой коктейль, потому что, как только Селкирк вернется, мы
уезжаем. Проверим, что удалось выяснить Полу Дрейку, и на сегодня все. Завтра
утром встречаемся в конторе.
– А ты сам намерен допивать? – поинтересовалась Делла Стрит.
– Я за рулем. Напиток выглядел так аппетитно, что я не мог
его не попробовать, но не больше двух глотков. Я считаю, что алкоголь и
вождение машины несовместимы.
– С одного стакана ничего с тобой не случится.
– Не в этом дело. Я просто очень не люблю проигрывать в
суде. Предположим, кто-то врезается в меня на перекрестке. И неважно, что он
ехал на красный свет, превышал скорость и у него не в порядке тормоза, но
полицейский, подбежавший к нам, чтобы разобраться в происшедшем, чувствует, что
спиртным пахнет от меня. Я говорю ему, что выпил всего один коктейль. Но ты
знаешь, как отреагируют на это присяжные? Они подумают: «Раз этот парень
признает, что выпил один стаканчик, то, значит, на самом деле их было с
полдюжины».
– А я все-таки выпью свой до дна, – решила Делла Стрит. –
Это лучший коктейль, который мне когда-либо доводилось попробовать.
– Благодарю, что вы дождались меня, – послышался голос
Селкирка, неожиданно появившегося из-за угла. – Я позвонил своим адвокатам,
мистер Мейсон. Они уже принялись за работу.
