– Да.
– И даже вероятно?
– Да.
– Если человек пробирается в темноте с тяжелым печатным
станком в руках, да еще через кустарник, то не будет ли весьма вероятным, что
он споткнется?
– Все это так, если станок действительно переносили в
темноте, но мы не уверены, что так оно и было.
– Однако это разумное предположение?
– Я так не считаю.
– Простите, я вас не понял.
– Я сказал, что разумно предположить, будто станок
переносили ночью, однако это еще не означает, что идти пришлось в темноте.
– Почему?
– Тот, кто нес станок, мог воспользоваться фонариком.
– Держа печатный станок весом в восемьдесят пять фунтов в
одной руке, а фонарик в другой?
– Я этого не говорил.
– Где же он тогда держал фонарик? В зубах?
– Вполне возможно, что и в зубах, – заявил сержант Голкомб.
– Замечательно. Итак, вы предполагаете, что обвиняемая
перенесла печатный станок в то место, где вы его обнаружили?
– Да.
– По вашему мнению, она сделала это для того, чтобы спрятать
его?
– Естественно.
– И при этом несла станок весом восемьдесят пять фунтов в
руках, а фонарик в зубах?
– Я так предполагаю.
– На роликах остались чернила?
– Да.
– А по краям стальной пластины?
– В некоторых местах.
– Как, по-вашему, а не прижмутся ли края этой пластины к
предплечьям человека, который попытается взять станок в руки и поднять его?
– Могут прижаться.
– В таком случае на одежде обвиняемой, если бы она
переносила станок, остались бы следы чернил?
– На ней могло быть платье с коротким рукавом.
– Ночью?
– Да.
– Можно ли пройти ночью со станком через кусты, ни разу не
споткнувшись и не упав?
– Этого я не знаю.
– Вы не проводили следственного эксперимента, чтобы
проверить это?
– Ну, в общем, нет.
– Печатный станок обнаружили именно вы?
– Да! – отчеканил сержант Голкомб, выпятив грудь.
– Когда вы его обнаружили, неподалеку находились и другие
люди?
– Да, сэр.
– Кто именно?
– Два техника и лейтенант Трэгг.
– Вы их позвали, чтобы взглянуть на вашу находку?
– Да.
– Они направились к тому месту в кустарнике, где стояли вы,
достаточно быстро?
– Конечно.
– Кто-нибудь из них споткнулся или оступился?
– У лейтенанта Трэгга куда-то попала нога, и он свалился на
землю.
– Еще кто-нибудь спотыкался?
– Специалист по дактилоскопированию едва не упал.
– Но в руках у них ничего не было?
– Ничего существенного.
– Дело происходило при дневном свете?
– Да.
– Если обвиняемая пыталась спрятать печатный станок, зачем
ей было прятать его так близко от места преступления?
– Об этом лучше спросить ее саму, – ответил сержант Голкомб.
– Она ваша клиентка.
– Прекратите, – резко сказал судья Кент. – Я не намерен
выслушивать пререкания между свидетелем и адвокатом. Отвечайте на вопрос,
сержант.
– Ваша честь, я считаю, что задан спорный вопрос, –
обратился к судье Маршалл. – Перекрестный допрос ведется не должным образом.
– Вопрос, несомненно, спорный, – согласился судья Кент. – Я
ожидал, последует ли протест по этому поводу со стороны представителя окружной
прокуратуры. Протест принимается.
– Предположим, что какое-то лицо – обвиняемая или другой
человек – убило Мервина Селкирка там, где в дальнейшем была обнаружена его
машина, – продолжал Мейсон. – В таком случае очевидно, что преступнику
требовалось как можно быстрее скрыться, причем сделать это проще всего на
машине. Сержант, вы проверили, нет ли рядом с автомобилем усопшего следов
другой машины?
– Разумеется, проверили. Мы никогда не упускаем очевидное.
– И нашли такие следы?
– Нет. На стоянке жесткое покрытие, поэтому следы распознать
крайне сложно.
– Если я вас правильно понял, вы не упускаете очевидное,
сержант?
– Именно так.
– В таком случае как получилось, что вы просмотрели
очевидный факт: если бы убийца хотел спрятать печатный станок, он забрал бы его
с собой в своей машине, а не стал бы бросать в кусты в ста ярдах от того места,
где находилось тело убитого и где, несомненно, этот станок нашли бы?
– Протестую! – Маршалл встал со своего места. – Задан
спорный вопрос.
На губах судьи Кента мелькнула легкая усмешка.
– Вопрос задан потому, что свидетель выступил с заявлением,
что полиция во время расследования не упускает очевидных вещей, – заметил
Мейсон.
На этот раз судья Кент заулыбался не скрываясь.
– Свидетелю не следовало выступать с подобным заявлением, –
сказал судья. – У нас достаточно оснований отклонить протест, поскольку
заявление свидетеля было сделано добровольно, однако в настоящий момент суд
принимает протест на основании того, что действительно был задан некорректный
вопрос.
Судья Кент бросил взгляд на Мейсона, слегка наклонил голову
и добавил:
– Тем не менее следует отметить, что вопрос, поднятый
адвокатом, достаточно важен.
– Спасибо, ваша честь, – поблагодарил Мейсон. – У меня все.
Маршалл пригласил лейтенанта Трэгга в качестве следующего
свидетеля обвинения.
– Лейтенант, вы обыскивали комнату, в которой обвиняемая
проживала семнадцатого и восемнадцатого числа, то есть в пятницу вечером и
субботу утром? – обратился к Трэггу заместитель окружного прокурора.
– Да, сэр.
– Что вы нашли там, если вообще что-нибудь нашли?
– Под подушкой на кровати я обнаружил автоматический
пистолет двадцать второго калибра системы «Кольт Вудсман», номер двадцать один
триста двадцать три.
