– Правильно.
– Вы допускаете, что это мог сделать кто-то другой, а не
обвиняемая?
– Вполне допускаю.
– Вы сказали, что для этого требовался длинный тонкий
напильник круглой формы, не так ли?
– Да, сэр.
– Подобный предмет был найден у обвиняемой?
– Нет, сэр.
– Женщины обычно носят что-либо подобное у себя в сумочках?
– Протестую, – заявил Маршалл. – Вопрос некорректен. Для
ответа на него свидетелю требуется делать выводы. Данный свидетель является
экспертом по вопросам оружия, а не по женским сумочкам.
– Протест принимается, – постановил судья Кент.
– Но вы признали возможной ситуацию, при которой другое
лицо, например Бартон Дженнингс, достало пистолет из-под подушки, испортило
ствол тонким напильником, а затем положило оружие обратно под подушку?
– Да, сэр.
– А не будет ли также разумно предположить, – продолжал
Мейсон, – что сначала кто-то испортил ствол пистолета, а затем положил оружие
под подушку на кровати, где спала обвиняемая, то есть именно тогда пистолет
впервые оказался в кровати?
– Конечно, можно прийти и к такому выводу, – согласился
Редфилд.
– Если подобное оружие положить на простыню, оно оставит
определенный отпечаток?
– Может оставить.
– Я прошу внимательно рассмотреть фотографию, приобщенную к
делу в качестве доказательства. На фотографии виден пистолет, лежащий в том
положении, как его нашли. В состоянии ли вы указать какое-либо место на
простыне, где ранее мог лежать пистолет?
Свидетель долго разглядывал фотографию.
– Нет, сэр, я не в состоянии сделать подобное, – ответил он.
– Практически невозможно взять пистолет, испортить ствол, а
потом вернуть его именно на то же место, с которого его брали, не так ли?
– В общем-то, подобное нельзя считать невозможным… Все
зависит от того, что вы имеете в виду под словами «на то же место».
– Я имею в виду то самое место, где он и лежал.
– Если вы говорите о тысячной доле дюйма, то подобное
невозможно. Но если действовать достаточно аккуратно, то вполне возможно
положить его так, что для любой экспертизы это окажется то самое положение, из
которого его брали.
Мейсон подошел к свидетельской ложе и обратился к Редфилду:
– Я вручаю вам пустую гильзу. Сравните ее, пожалуйста, с
гильзой, ранее представленной в качестве доказательства. Исследуйте на ней все
метки, которые оставляет оружие при выстреле и выбросе гильзы. Я хотел бы
узнать, правда ли, что обе гильзы вылетели из оружия, приобщенного к делу в
качестве доказательства.
Редфилд взял в руки пустую гильзу, которую ему протянул
Мейсон, достал из кармана увеличительное стекло и внимательно ее рассмотрел.
– В данную минуту, мистер Мейсон, я не могу с уверенностью
утверждать, что она выпущена из того же пистолета. Однако, судя по внешним
характеристикам, подобное допущение очень вероятно. Для того чтобы дать точный
ответ, мне необходимо более тщательно изучить все метки, оставленные на гильзах
оружием, причем это исследование желательно проводить в лаборатории, а не в
свидетельской ложе.
– Сколько времени это займет?
– Около двух часов.
– Я предлагаю вам сделать это, а также особым образом
маркировать обе гильзы, чтобы впоследствии не составило труда их различить.
– Минутку! – перебил Маршалл. – Я не понимаю, к чему клонит
адвокат защиты, но все его разговоры – это бесцельное хождение кругами. Для
настоящего дела не имеет никакого значения, откуда взялась вторая пустая
гильза. Повторяю: она не имеет к делу никакого отношения, приобщение ее к
материалам дела в качестве вещественного доказательства недопустимо. Давно
стало общеизвестным фактом, что в делах такого рода адвокат защиты любит, проводя
перекрестный допрос, путать пули, подставлять экспертам другое оружие и вообще
всяческим образом запутывать рассматриваемый вопрос.
– Вы хотите сказать, что я подменяю доказательства? – резко
спросил Мейсон.
– Я хочу сказать, что вы их запутываете.
– Достаточно! – перебил судья Кент. – Я не собираюсь
выслушивать перебранку между защитником и представителем прокурора. Протест
отклоняется. Вопрос остается, а эксперт проведет необходимые эксперименты с
гильзой, представленной ему мистером Перри Мейсоном. Более того, раз подобный
вопрос поставлен, суд пользуется возможностью заявить, что вопросы такого рода
законны, независимо от того, откуда появилась представленная адвокатом гильза.
Это попытка перекрестного допроса свидетеля путем проверки его квалификации как
эксперта. Если свидетель заявляет, что первая гильза вылетела из данного
пистолета, то, несомненно, защита имеет право предложить ему вторую гильзу и
поинтересоваться, из какого оружия вылетела она.
Суд согласен с мистером Мейсоном, что на процессе, где
решается вопрос жизни и свободы гражданина, адвокату, представляющему
обвиняемого, должны быть предоставлены все возможности для перекрестного
допроса. Закон никак не ограничивает перекрестный допрос традиционным составом
вопросов. Если адвокат защиты обладает достаточной изобретательностью и
сообразительностью, чтобы представить факты, хотя бы косвенно относящиеся к
делу, ему необходимо предоставить эту возможность, даже если задаваемые им
вопросы являются нетрадиционными.
Суд также желает заявить, что мы уже неоднократно слышали
критику несколько нетрадиционных методов ведения перекрестного допроса Перри
Мейсоном. Обычно с подобной критикой выступают представители окружной
прокуратуры.
Что касается настоящего суда, то мы считаем основной задачей
перекрестного допроса проверку памяти, навыков и точности заявлений свидетеля.
Любой метод, независимо от своей нетрадиционности и драматичности, разрешается
в этом зале, если он приводит к решению поставленной задачи. Лучше использовать
нетрадиционные и драматические методы, чем осудить невинного человека.
Поскольку в зале отсутствуют присяжные и все вопросы
оставляются на рассмотрение суда, то мы заявляем, что сами хотели бы прояснить
этот момент. Какие разумные причины могут заставить убийцу вернуть
использованное оружие туда, где его, несомненно, обнаружат и свяжут с ним, и
зачем предварительно портить ствол, чтобы затруднить идентификацию этого
оружия?
– Я могу ответить? – обратился Маршалл к судье Кенту.
– Попытайтесь, – предложил судья.
– Ответ очень прост. Возможно, первоначально обвиняемая и не
собиралась совершать убийство, но, отправляясь на встречу с Мервином Селкирком,
она запаслась пистолетом. Мы не знаем, что произошло во время встречи, – об
этом нам может сообщить только сама обвиняемая, если она пожелает занять место
дачи показаний. Но ясно, что она нажала на спусковой крючок этого пистолета, в
результате чего вылетела пуля, послужившая причиной смерти Мервина Селкирка.
Затем обвиняемая вернулась в комнату, где спала, и поскольку она не знала, что
оружие можно идентифицировать и по микроскопическим следам на гильзах, то
решила, что надежно заметет следы, если испортит ствол пистолета. Она думала,
что после этого никто не сможет определить, из этого ли пистолета вылетела
пуля, послужившая причиной смерти.
