Бри и остальные стремились к своей цели, которая заключалась в том, чтобы снять флаг. Они считали, что никто – в особенности потомки бывших рабов – не должен снова видеть этот символ превосходства белой расы, развевающийся над зданием парламента.
И Линн, и Кларенс отличались чувством социальной ответственности, а также всегда знали, какие качества они хотят привить детям. Ньюсомы хотели воспитать не просто умных детей, а детей, у которых была бы цель в жизни, придающая ей смысл. В их представлении их дочери должны были использовать свои таланты для того, чтобы помогать окружающим, а также бороться за социальную справедливость.
Когда их старшая дочь, Джина, была еще младенцем, Кларенс взял ее на руки и вышел вместе с ней во двор. Там он начал показывать ей мир: деревья, небо и птиц. Он шептал на ушко своей малышке, рассказывая обо всех прекрасных качествах, которые у нее будут, и о тех добрых делах, которые она обязательно совершит. Даже когда девочки были еще маленькими, он рассказывал им историю чернокожих людей, про свою волонтерскую работу и про время, когда он был священником, а также о том, какое важное место в жизнях людей играет социальная справедливость.
Во многих смыслах яблочко Бри упало недалеко от яблоньки. Кларенс Ньюсом был историком по профессии, а Линн увлекалась историей. Они оба с удовольствием изучали историю семьи и чернокожих американцев в частности, особенно все, что было связано с Каролиной, так как они были именно оттуда родом. «Некоторые люди стыдятся того, что они потомки рабов. Я же, наоборот, горжусь тем, что мои предки были такими сильными людьми», – говорит Линн. Линн и Кларенс познакомились и вскоре поженились во время учебы в Университете Дьюка. Это было в 1970-х, когда они оба участвовали в университетских протестах.
Кларенс нашел свое призвание в том, чтобы стать священником и профессором богословия. Возможно, именно то, чему он учил дочерей, повлияло на Бри. Тем утром, перелезая через забор по дороге к парламенту, она проколола руку и восприняла это как символ, подтверждающий ее приверженность Христу. Бри восприняла это как знак, что ее действия, хотя и опасные, могут привести к великим переменам.
Кроме Джеймса, который караулил ее под флагштоком, рядом были и другие активисты, которые притворялись бегунами. Но, несмотря на это, Бри не могла побороть страх, пока взбиралась наверх. Она знала, что, как только она слезет, ее точно арестуют, но это ее не пугало, ведь ее уже задерживали за протесты. «Больше всего я переживала, что придет какой-нибудь народный мститель с ружьем. Но я старалась погрузиться во внутреннее спокойствие. Я верила, что в этой ситуации Бог меня спасет, а даже если и нет, Он был со мной».
У Бри были и другие причины нервничать. За десять дней до этого белый мужчина двадцати одного года, Дилан Сторм Руф, застрелил девять чернокожих прихожан в церкви города Чарльстон. Когда власти обнаружили его сайт, на нем были фотографии Дилана с оружием и флагом Конфедерации. Эти фотографии вызвали горячие дебаты на тему, нужно ли снять флаг с Капитолия. Флаг оставили, а власти штата отказались даже приспустить флаг в день похорон жертв, в связи с чем Бри и ее команда активистов решили снять флаг самостоятельно.
Обливаясь по′том и напоминая работника коммунальных услуг, в страховочном поясе на груди и в шлеме, скрывающем ее дреды, Бри лезла вверх по флагштоку под взглядами всего мира. Когда она добралась до вершины и отцепила флаг, она взяла его в обе руки и закричала: «Во имя Иисуса мы опускаем этот флаг. Вы выступаете, неся в себе ненависть, жестокость и угнетение. Я выступаю во имя Иисуса. Сегодня этот флаг будет опущен».
Затем она сдалась полицейским, которые немедленно задержали ее и Джеймса за порчу памятника на территории Капитолия. Когда ее уводили в наручниках, журналисты с телевидения засыпали ее вопросами. Бри сначала процитировала двадцать третий псалом, а потом ответила на вопросы.
Меньше чем через час охрана снова подняла флаг, а сторонники Конфедерации, размахивая такими же флагами, собрались там, где только что была Бри. Однако ее действия оказали огромное влияние, а кадры, как она снимает флаг, разлетелись по всему миру. Бри, активистка, музыкант и создательница фильмов, обрела мировую популярность. Всего за час после ее ареста собрали уже шестьдесят тысяч долларов, чтобы оплатить ее залог, а за сутки было собрано уже сто тысяч. Известный режиссер позвонил с предложением снять фильм об истории ее жизни. Спустя месяц после этого события администрация Южной Каролины наконец приняла решение, которому они противились много лет: снять флаг навсегда.
Как только Кларенс и Линн наконец смогли связаться с Бри по телефону, когда она еще была в тюрьме, Бри обезоружила их первой же фразой. «Во-первых, – сказала она вежливо, – если я вас расстроила, а я наверняка это сделала, хочу, чтобы вы знали: мне очень жаль». И до того как Кларенс смог сказать хоть слово, она добавила: «Папочка, до того как ты начнешь задавать мне вопросы, я хочу кое-что тебе сказать».
Я спросил: «Ну и что же, Бриттани? – вспоминает Кларенс. – Она сказала: «Я всю жизнь слушала, как ты проповедовал свободу и справедливость, и ты говорил, что Бог нас защитит. Я хочу, чтобы ты знал: я верю в каждое слово».
Что создает философ. Часть вторая: цель Джарелла Ли
Так же как Бри запомнила все, чему ее учили родители, и использовала это совсем не так, как они могли себе представить, Джарелл впитал уроки своей матери Элизабет и построил на них свое мировоззрение. Элизабет внушала ему одно: он должен хорошо учиться и выбраться из бедности. И Джарелл на самом деле отлично учился. Но он знал, что в мире еще много детей из неблагополучных семей, которым тоже нужен хотя бы крошечный шанс. Он хотел получить самое лучшее образование не только для того, чтобы показать другим бедным детям из чернокожих семей, что они заслуживают того же, но и чтобы помогать им добиваться своего – и это стало его жизненной целью.
Эта цель начала формироваться, когда Джареллу было пятнадцать лет, и он поступил в старшую школу Хоукен, элитную школу для подготовки к колледжу, в которой учились в основном белые. Учителя и другие взрослые, которые знали про нее, говорили ему одно и то же: в этой школе ты находишься в окружении лучших и самых способных детей. Там он мог продолжать развиваться.
«Я очень хотел туда, потому что всегда был среди лучших. Так что я подумал: “Отлично, пойду в эту школу, увижу что-то новое. Не знаю, что там будет, но должно быть здорово”. И вот я пришел в Хоукен и понял, что дети там ничуть не умнее детей из моей прошлой школы. У них просто есть репетиторы и другие помощники».
После ознакомительного визита в Хоукен он вернулся в свою старую школу, в которой в основном учились чернокожие ребята.
«Когда я сидел на уроке английского, моя учительница, миссис Колпер, обратила на меня внимание, и, наверное, у меня все на лице было написано. Она сказала: “Ну же, Джарелл, не грусти, здесь не так уж и плохо”. Но на самом деле я не грустил – я был в ярости. Всю жизнь я думал, что мне надо тяжело трудиться, чтобы чего-то достичь. Я знал, каково это, когда ты не можешь что-то получить, и не потому что недостаточно старался, а потому что у тебя просто нет денег. И вот я побывал в той школе и увидел детей, которых считали умнее меня. А они не были умнее, они просто были богаче».
