- На броненосце подняли лист фанеры! Там углем написано про гарпун и что-то еще пускают!
- Всем быстро отойти к надстройке, - раздался зычный голос капитана, уверенный и настоятельный. Так что к нему прислушались и метнулись под защиту конструкций. – Под гарпун не попадайте, ловите конец!
Трембовельского последнее слово сильно удивило, однако его разгадка оказалась простой – с броненосца с помощью доски выбросили гарпун с привязанной веревкой. Танкисты набросились на нее гурьбой и ухватили голыми руками. Потянули изо всех сил – обычная веревка вскоре сменилась более толстой. Потом превратилась в канат, к которому намертво привязан тонкий стальной трос, затем пошел уже массивный, настоящий буксировочный. Металл резал пальцы и снимал кожу с ладоней яростно ругающихся танкистов – про рукавицы никто и не вспомнил. Наконец буксир закрепили – тут без указаний капитана танкисты бы сами не справились – просто потому, что совершенно не знали морского дела.
Осталась одна важнейшая задача – избавится от якоря, поднять который без лебедки было абсолютно нереальным делом. Вначале попробовали расклепать цепь по указанию капитана – ломы гнулись, но звенья не расходились. Потом отчаянно били кувалдой по зубилу – русская сталь оказалась непобедимой и не поддалась на отчаянные удары. Положение казалось безвыходным, пока чей-то голос не произнес весело:
- Господа, но мы же танкисты! У нас ведь полный трюм боеприпасов! Неужели не изготовим чего-нибудь такое, весьма подходящее для данного случая из брикетов?!
Смастерили практически молниеносно, благо многие достаточно хорошо знали взрывное дело – война учит многому и не тому еще. Парой шашек динамита обложили звено, прижав их тряпкой и проволокой, растянули провод, вставили электродетонатор и подсоединили к подрывной машинке концы кабеля. Через минуту грохнул взрыв, и тяжелая цепь ушла в беснующееся волнами море…
- Господа, нам невероятно повезло!
Капитан Зеленый пришел в кубрик с большой флягой рома, которую измученные танкисты встретили с неимоверным восторгом. Отрядный врач долго обрабатывал им окровавленные ладони и пальцы, тщательно растирал спиртом продрогшие тела, с которых содрали мокрую одежду и переодели всех в сухую. Так что небольшой стаканчик крепкого и душистого напитка пришелся как раз вовремя.
- Тем, что не утонули в бурю, и смогли закрепить буксир?
- Будь настоящая буря, давно бы утопли. А так лишь шторм, и не очень сильный. Повезло в другом – мы уже на траверзе Севастополя, и завтра с утра войдем в Южную бухту. Ветер уже утих, обычная болтанка. А повезло потому, что мы были на краю минного поля, поставленного против «Гебена» в ту войну. Если бы нас вынесло на мины, то…
Капитан не договорил, а танкистов объял ужас. Да, кого-то может быть и выловили французы, кроме того, рядом кружился английский миноносец и поднимался на волнах небольшой румынский угольщик. Несколько человек из полутора сотен спаслось, наверное, и то в самом лучшем случае – вода ледяная, а море слишком бурное…
Иркутск
главнокомандующий Восточным фронтом
и Правитель Дальне-Восточной России
генерал от инфантерии Каппель
- Господа, мне нечего от вас скрывать – не буду делать такого никогда, даю в том слово! Ведь мы единомышленники, раз приняли на себя тяжкое бремя власти и решили спасать Сибирь, пока это еще возможно сделать. Потому я обязан четко показать вам то видение будущего и определить отношение нашей совместной работы. Ведь пока идет война, нужно приложить все усилия пусть не для окончательной победы, а хотя бы для того, чтобы нынешний статус-кво между сибиряками и большевиками и впредь оставался неизменным. Потому позвольте мне рассказать, какой я примерно вижу нашу с вами совместную работу…
Генерал обвел взглядом министров – те были совершенно невозмутимы, никто не задавал вопросов, и такое поведение не могло не радовать Владимира Оскаровича. Он не ошибся в расчетах – перед ним сидели исключительно люди дела, весьма далекие от политических пристрастий, достаточно опытные для своих министерских постов.
- Считаю, что правительства из пяти ответственных министров вполне достаточно для управления обширным и весьма малолюдным краем. Не стоит умножать сущностей, увеличивать бюрократию, как показала наша недавняя история, такое неизбежно приводит к катастрофическим последствиям. А потому второе явление привычной Сибирской Директории вполне рационально. Более того, сам я лишь один из вас, просто сложностью ведения войны, оказавшийся временным Правителем. Централизация власти в такой период необходима, требует этого и сам переживаемый нами сложнейший военно-политический момент. Однако сие обстоятельство совершенно не означает диктаторских полномочий в руках Правителя, главнокомандующего и военного министра одновременно. Просто при нашей скудости в кадрах каждому из нас придется выполнять несколько функций соответственно, чтобы постоянно держать ситуацию на контроле и гибко реагировать на ее малейшие изменения. Один из политических деятелей Англии, если мне память не изменяет, однажды метко подметил, что война слишком дорогое дело, чтобы отдавать его на откуп одним лишь военным!
- Какими вы видите, Владимир Оскарович, наши функции? При адмирале был весьма странный порядок принятия решений, который постоянно дезорганизовывал работу правительства, шла постоянная министерская чехарда, всегда порождающая неразбериху.
Каппель стоически выдержал направленные на него взгляды – именно военные в большей мере повинны в произошедшей катастрофе. И Вологодский еще мягко характеризовал деятельность Верховного Правителя России, на котором лежала большая часть вины за ту сложившуюся ситуацию, когда адмирал Колчак, не зная местных реалий, фактически сам дезорганизовал работу собственного правительства.
- Все решения будем принимать исключительно коллегиально, после их детального рассмотрения, в рабочем порядке – лишь после этого я буду иметь возможность поставить под документом правительства свою подпись. И ничего более. За исключением чисто военных вопросов, связанных с ведением боевых действий – здесь моя прерогатива как главнокомандующего и министра обороны. Именно так, вы не ослышались – сейчас нам настоятельно нужно всячески подчеркивать миролюбивый характер ДВР. Но в ведение Сибирского правительства останутся все вопросы, связанные с обеспечением боевой деятельности армии – я буду настаивать, господа министры, на вашем активном участии в проведении необходимых для вооруженных сил реформ. Вооруженные силы есть такая же составная часть государства, как все его отрасли, и не следует им придавать здесь особого значения. И неважно в период мира или войны, правительство должно полностью контролировать армию и флот. Более того, все значимые назначения и производство в военные чины от полковника и выше должно сопровождаться исключительно специальным решением правительства!
Каппель посмотрел на несколько ошарашенные лица министров – таких слов они явно не ожидали. Чтобы в России военный признавал за статскими приоритет в вопросе, «какой должна быть армия» - явление совершенно невозможное, из ряда вон выходящее.
