Я фыркнула.
— Зато ты становишься тряпкой с Мюриэль. Я тебя раньше боялась, а теперь что? — вернула я шпильку, и дракон злобно на меня сощурился.
Ну да, не задавалось у меня с Ральгартом всё так хорошо и дружелюбно, и мы частенько так дерзили друг другу.
— Начинается, — недовольно произнёс Арцур над головой и склонился к лицу, чтобы оставить поцелуй на губах и несколько на щеке. — Для меня ты выглядишь всегда чудесно и обворожительно-пленительно.
Разомлев, как кошка от сметаны, я накрыла его руки своими и незаметно стрельнула глазками на дракона.
— Так тебе, ящерица!
— Ведьма!
— Она самая, — радостно подмигнула я ему.
Мюриэль лишь покачала головой, прекрасно зная, что я в любой ситуации последнее слово оставлю за собой.
— Алианна, нас ждут дела, ты помнишь? — позвал меня Арцур, легко потрясывая за удерживаемые плечи.
Как хорошо, что Арцур напомнил! А то я забыла…
— Да, так что мы полетели! — подскакивая, я быстро поправила платье, обошла стул и встала рядом с Арцуром, положив руку ему на плечо.
— Надеюсь, ничего серьезного? — обеспокоенно спросила подруга, тоже поднимаясь со стула.
Да не, сущий пустяк — выкрасть посох у императора и перепрятать в другое место. Но я же не могла об этом сказать Мюриэль! Поэтому я с улыбкой сказала:
— Всё хорошо, просто у нас с Арцуром занятия на кинжалах.
Между прочим, почти чистая правда! Я сама упросила Арцура обучить меня парочкой приёмов с холодным оружием. Он решил начать с малого — метать кинжалы. Так весело, оказывается! Только я один раз чуть в Риона не попала… Долго Арцур тогда приводил меня в чувства после обморока.
— А-а, ну да, ты ведь говорила, — закивала Мюриэль.
— А она тебе рассказывала, как пыталась разрезать ремень тупой стороной кинжала? — подал голос Ральгарт.
— Что? — изумилась она, удивлённо оборачиваясь на мужа.
Было и такое, да. И как на зло, случилось это при Ральгарте, когда он приходил к Арцуру!
— Так, Арцур, пошли, — потянула я мужчину к выходу, понимая, что ещё немного, и мы с ящерицей снова подерёмся. — Мюриэль, пока! Ящерица, не обижать Мюриэль!
Улыбаясь, алхимик махнул на прощанье друзьям и перехватил инициативу на себя, обхватив меня за талию и подстраивая под его шаг.
— Не приведи боги — оставить тебя с Ральгартом наедине! Ну что мне с тобой делать? — и ни смотря на то, что злился на меня, поцеловал в макушку.
Я зажмурилась.
— Любить? — наивно предположила я.
— А помимо этого? — он захлопнул дверь дома.
— Целовать?
— А еще? — и дал грифону знак подойти.
— Арцур, об этих вещах уже неприлично говорить на улице! — воскликнула я, заливаясь румянцем.
— Какая ты! — не без тени довольства, упрекнул он меня.
— Сам такую выбрал, — развела я руками, как Сон легонько боднул меня головой в грудь, требуя ласки.
С удовольствием гладя мягкие пёрышки, я повернула голову к Арцуру, ожидая его ответ.
— Сам, — утвердительно кивнул он, тоже протягивая руку к грифону. — И нисколько не жалею.
— Люблю тебя, — счастливо сказала я, готовая признаваться ему в любви каждую минуту.
— Я тоже люблю тебя, Алианна, но нас ждёт дело.
Вмиг посерьезнев, мы сели на грифона, отправляясь домой.
Арцур больше всего волновался за происходящим в мире, так как боялся, что в итоге обвинят создателей посоха, за то, что создали опасный артефакт, из-за которого свихнулся император. Ну ладно, только особые личности знали о сумасшествии императора. Мы были знакомы с Валефором, вот он нам и рассказал страшную тайну, при этом намекая, что скоро произойдёт переворот и на императорскую семью уже точат нож.
После этого известия, нас с Арцуром начала сжирать совесть и после серьёзного разговора было принято решение выкрасть посох. Император его хранил в особом месте, нашпигованным защитными заклинаниями и всякого рода ловушек. У императорского дворца было озеро, с подводным входом в пещеру с горячими источниками. Там он и хранил свою прелесть.
Конечно, мы не собирались проникать в пещеру через озеро. Словно делать нам больше нечего? Но нам нужен был допуск в пещеру, а точнее — амулет императора, который блокировал все ловушки и приготовленные заклинания для того, кто посягнёт выкрасть посох. Мы с Арцуром не придумали ничего лучше, как переместиться в кабинет императора, дождаться его там, тюкнуть легонько, отобрать амулет и дальше уже дело техники. Переносимся с допуском к посоху, тырим и прячем куда-нибудь.
Ральгарт с Арцуром как раз и летали сегодня присматривать подходящее место для замуровывания посоха. Нашли, или нет — не знаю, но сейчас главной задачей был посох.
— Переодеваться будешь? — спросил Арцур, когда мы прилетели и уже входили в дом.
— Конечно, к императору же идём! — съязвила я, невольно оглядывая бордовое платье до колен. — И так сойдёт! Ты сам-то готов?
Оглядев его привычный вид: рубашка и заправленные штаны в сапоги, не нашла ничего особенного, что можно было бы переодеть.
— У меня всё с собой. Можем отправляться?
Вместо ответа взяла его под локоть с левой стороны, чтобы не помешать при доставании амулета переноса, и с волнением заглянула ему в глаза. Он был полон решимости и серьезен, как никогда.
— Нет, не можем, — мотнул он головой.
Я отпустила его локоть, не понимая, что ему ещё понадобилось, как он заграбастал меня в стальные объятья, приподнимая от пола и поцеловал самым умопомрачительным образом. Чувственно, с жаром и со всей любовью.
— Вот теперь можем, — тяжело дыша, поставил он меня обратно на пол и полез в карман за телепортом.
Ну что за мужчина? Затуманил голову, сбил с толку этим поцелуем, как теперь идти императора мочить? Малость недовольная, я прикоснулась к распухшим губам и снова взяла его под локоть.
— Это ты чтобы я не волновалась?
— Это чтобы я успокоился, — поправил он и активировал амулет.
Водоворот рун, пентаграмм, и у меня начали стыдливо трястись колени. Надо! Надо было зелье храбрости выпить! Сжимая локоть Арцура ещё больше, я слушала, как учащенное сердцебиение гулко отражается в ушах.
— В случае чего прячься мне за спину, поняла? — спросил Арцур, видя моё волнение и накрывая дрожащие пальчики тёплой ладонью.
Я закивала и в тот же момент переход закончился, представляя нам огромное помещение, богато обставленное мебелью, с высокими потолками, с огромным столом у окна с неразобранными бумагами и с изысканными светильниками. И, о боги! Императором на полу!
