— Я и не знал, что он так вырос. Под одеждой совершенно не заметно.
— Это пока. Но боюсь, что в следующем месяце мне уже не удастся ничего скрыть.
— Это хорошо. Я не хочу, чтобы ты прятала нашего сына. Ну вот, опять это чувство собственности, подумала Джулианна.
Она уже хотела встать с его колен, как вдруг ребенок шевельнулся.
— Что это? — удивился Рейф.
— Ты почувствовал?
Он широко раздвинул пальцы.
— Это ребенок?
Джулианна кивнула:
— Да. И теперь он стучит ножками все чаще и чаще. Чувствую, скоро малыш будет здорово меня пинать.
Рейф ждал, медленно поглаживая ее живот и надеясь, что их ребенок снова шевельнется. Но прошла минута, ничего не произошло, и он убрал руку.
Оказалось, не насовсем.
Джулианна негромко ахнула — он взялся за подол рубашки и задрал его вверх. Джулианна дернулась и попыталась помешать ему.
— Рейф!
— Тише. Там нет ничего такого, чего я не видел бы раньше.
Подогнув рубашку ей под грудь, он обнажил живот Джулианны и прижал свою большую теплую ладонь к голой коже, неторопливо поглаживая округлость. Джулианна задрожала, но сумела подавить эту дрожь. Вместе с удовольствием, что уж врать себе самой ее охватила странная апатия.
И тут это случилось снова — тот внутренний толчок, всегда сопровождавший движения ее ребенка.
Их ребенка.
Рейф поднял на нее взгляд и улыбнулся. Глаза его загорелись восторгом. Крепко задерживая Джулианну, он наклонился и поцеловал ее в живот.
— От тебя так вкусно пахнет, — сказал он. Ее веки опустились.
Слегка передвинув ее в кольце своих сильных рук, он выпрямился и, прежде чем Джулианна успела произнести хоть слово, поцеловал ее.
Едва его губы прикоснулись к ее, у Джулианны в голове все помутилось и не осталось ни одной вразумительной мысли. Все они улетучились под властью этого поцелуя. Пальцы на ногах подогнулись, а животу стало тепло и уютно под легкими, нежными поглаживаниями.
Что-то негромко простонав, Джулианна приоткрыла рот, и его язык скользнул внутрь — горячий, скользкий, просто восхитительный. Он дразнил и искушал, приглашая присоединиться к нему, сплестись воедино и начать такую же дивную игру.
И она сдалась. Запустив пальцы в его мягкие волосы, Джулианна откликнулась на его поцелуй со всей силой своего вожделения. Рейф заполнил все ее чувства, поглотил ее так, что в мире остались только он и она.
Сознание что-то шептало ей, но Джулианна отмахнулась от его предостережений. Она внезапно поняла, что не в силах вспомнить, почему столько времени отказывала Рейфу. Ведь его прикосновения такие чудесные!
Его ласкающие руки перемещались все ниже, пальцы скользили по обнаженным бедрам. Слегка раздвинув их, Рейф провел пальцами по тонкой коже, но остановился, не прикоснувшись к ее самому потаенному местечку. Джулианну охватила дрожь, проникавшая в плоть и кровь.
Его поцелуи становились все более дерзкими и требовательными, словно бросали ей вызов, побуждая отвечать на его пыл собственной страстью. Дыхание Джулианны сделалось прерывистым, тело пылало, кожа покрылась потом.
Она впилась пальцами в его плечи, ногти вонзились в ткань рубашки.
Рейф поцеловал ее за ушком, потом проложил поцелуями дорожку к шее. Джулианна вскрикнула, ресницы ее затрепетали, веки блаженно закрылись. Повернув голову, она потерлась щекой о его небритую щеку и впилась в его губы, снова сплетясь языками.
Рейф хрипло застонал, заставив ее улыбнуться, а его рука на мгновение застыла на нежной плоти внутренней поверхности бедра. Во внезапном приступе бесстыдства Джулианна шире раздвинула нога, надеясь, что он прикоснется к ней там, где желание пылало жарче всего.
Однако Рейф поцеловал ее и подхватил под коленки и спину. Убедившись, что держит Джулианну надежно, он встал на ноги, не отрываясь от ее губ, и понес ее через всю спальню.
На мгновение Джулианну окутало прохладной мягкостью — Рейф положил ее на свою кровать, огромную, как море. Но больше она не могла думать ни о чем, потому что Рейф лег рядом и снова завладел ее ртом в страстном поцелуе.
Чувствуя, что ей просто необходимо прикоснуться к его обнаженному телу, Джулианна скользнула руками Рейфу под рубашку, наслаждаясь ощущением теплой, гладкой кожи и тугих мышц. Похоже, он это одобрял, потому что застонал от ее все более дерзких прикосновений. Продолжая ласкать его, Джулианна скользнула пальцами под пояс, дразняще погладив ямочку в том месте, где спина соединялась с бедром. Рейф застонал.
Приподнявшись, он взялся за подол ночной рубашки, задрал ее Джулианне на талию и снова начал поглаживать ее бедра, лаская чувствительную плоть. Джулианне казалось, что сейчас она действительно сойдет с ума.
Задвигав ногами, она отчаянно желала, чтобы он взял ее. Очевидно, поняв, что страсть Джулианны все усиливается, Рейф раздвинул ей ноги и скользнул пальцем во влажное тепло.
Она выгнулась, подаваясь вверх бедрами, побуждая его ласкать глубже и сильнее. Но прикосновения Рейфа оставались все такими же легкими. Он дразнил Джулианну, и ее вожделение усиливалось, словно закручивалась спираль. Содрогаясь, она ждала, тело ее замерло, будто на самом краю обрыва. Хватило бы одного прикосновения в том самом нужном месте, чтобы она достигла блаженства.
Но рука Рейфа вдруг замерла.
Джулианна беспокойно заерзала, желая, чтобы он продолжил.
— Ты хочешь меня? — прошептал Рейф в самое ухо.
— Что?
— Ты хочешь меня? — повторил он голосом сразу и бархатным, и стальным. — Скажи, что ты хочешь меня, Джулианна, или мы прекратим прямо сейчас.
Гордость требовала отказаться. Страсть настаивала, чтобы она немедленно согласилась.
Долгую минуту Джулианна лежала, разрываемая сомнениями, но тут Рейф снова шевельнул пальцами — совсем чуть-чуть, чтобы поддразнить ее. И тело не оставило ей выбора.
— Да! — выкрикнула она. — Я хочу тебя! Поспешно расстегнув пуговицы на брюках, он повиновался, убрал руку и вошел в неё. Наслаждение пронзило ее, сверкающее, как взрыв звезды.
Но Рейф еще не кончил. Он выбрал темп, не дававший остыть ее желанию, побуждавший ее взмывать вверх, на высокую гору, чтобы ринуться с нее вместе с ним.
Несмотря на свое страстное желание, Рейф был нежен. Он входил в нее, рассчитывая свою силу, помня о ее положении.
Джулианна не была готова к обрушившемуся пику блаженства. Ощущения захлестнули ее с такой силой, что она закричала. Взрыв наслаждения сотрясал ее. Она поймала свою волну, ее омыло жаром, светом, любовью, и Рейф тоже достиг пика.
Свернувшись в клубок рядом с ним, уставшая, пресыщенная, она заснула.
