Наг нырнул в одну из дверей неподалёку от нашей с Лисовским комнаты.
А вернувшись, сунул мне в руки большое идеально новое белое полотенце. Но одно-единственное!
– Нам что же, им вместе вытираться?! – возмутилась я. – Это, знаете ли, негигиенично.
Глухо рыкнув, наг снова исчез за дверью.
Пропадал гораздо дольше, чем в первый раз. Но главное, что всё-таки вынес второе полотенце — чёрное и уже порядком застиранное.
Ах вот в чём дело — белых здесь больше не было вовсе, непонятно, как оно вообще затесалось в замке Мадо. И хвостатый гад, очевидно, перерыл там всё, выискивая самое изношенное.
– Спасибо. А личныме? – спросила с невинным видом.
На меня зыркнули так, будто я потребовала подарить мне бриллиантовое колье — никак не меньше.
Однако наг скрылся за дверью в третий раз.
Вновь появившись, разве что в лицо мне не швырнул пару чёрных полотенец.
И сразу зашагал прочь, бурча себе под нос:
– Этих белобрысых недоносков только пусти на порог...
Дальше я не расслышала.
Дождавшись, пока он удалится на длину своего хвоста, громко сказала предельно любезным тоном:
– Спасибо, чернявый!
И поспешила к своей двери.
Конечно, ему развернуться, трансформироваться и настичь меня — дело пары секунд. Хотя он и без хвоста, не сомневаюсь, мог бы легко меня догнать. Оставалось уповать на то, что не унизится до беготни за девчонкой.
В любом случае спустить хамство уже второму гаду я просто не могла!
Войдя в комнату, плотно притворила за собой дверь.
Из ванной всё ещё доносился шум воды. Значит, я вовремя.
Подошла, постучала:
– Кирилл, я нам полотенца раздобыла.
– Добровольно отдали или пришлось кого-нибудь убить? – хохотнул мужчина.
– Мне кажется, у них от шока приступ щедрости случился — никак не ожидали, что мы справимся с их драконьим водопроводом.
Лисовский довольно хмыкнул. И из-за приоткрывшейся двери высунулась покрытая капельками воды мускулистая рука.
Хм, а кисти-то у него тоже очень даже — по-мужски изящные, с красивыми длинными пальцами.
Я невольно засмотрелась.
Но тут рука пару раз призывно сжалась в хватательном движении.
Мысленно дала себе подзатыльник и спешно вложила в неё белое полотенце.
Нет, я вовсе не старалась угодить боссу, отдав ему лучшее, — просто на чёрном не будут видны следы от краски. А за испорченное, пусть даже белое, как бы с меня потом и вовсе шкуру не содрали.
Кирилл вышел из ванной через пару минут. В рубашке и джинсах. А меня вдруг посетила мысль, что, пожалуй, всё-таки не отказалась бы глянуть на него в одном полотенце.
– Проверь, как тебе температура воды, – сказал он.
Зашла в ванну и, засучив рукав свитера, аккуратно, чтобы не облить одежду, сунула руку под душ.
– Горячевато. Можно чуть попрохладней? – попросила я.
И, пока Лисовский регулировал воду, метнулась в комнату за сумкой.
– Не бойся, не обворую, – с кривой усмешкой прокомментировал он мой манёвр.
– Да нет, просто мне тут кое-что нужно, – виновато промямлила я. Выглядело это и правда не очень — нормальные люди с сумками ванну не принимают. Но заранее рассказывать про краску не хотелось — вдруг начал бы отговаривать?
И только тут осознала, что раздобыла отнюдь не всё необходимое. Мыло-то здесь нашлось, а вот на шампунь ни малейшего намёка. Кроме единственного куска мыла, тут не было вообще ничего.
Фантастика! Мылом я последний раз мыла голову... никогда. Оставалось надеяться, что оно хотя бы не хозяйственное. Впрочем, пахло вполне приятно.
Хотя стоп, надо сначала почитать, что там в каком порядке делать.
Достала из сумки упаковку с краской. Внимательно проштудировала инструкцию.
Опа, а вот и сюрприз — оказывается, волосы красят насухую. Значит, мытьё головы отменяется. Ну да ладно, я её только вчера вечером мыла.
Итак, приступим, помолясь. Хотя, подозреваю, что молитвы мне здесь точно не помогут!
Счастье ещё, что в заботе о сестре я всё-таки купила какую-то типа супер-пупер кисточку для окрашивания, которую мне настырно всучивала продавщица. В коробке-то не оказалось вовсе никакой.
А вот в чём же я буду смешивать содержимое всех этих тюбиков?
Огляделась вокруг. Опять же ничего, кроме мыльницы, и та с ребристым дном.
Интересно, а за разбитую посуду драконы сразу в шашлык превратят или на первый раз ограничатся десятком гадостей по поводу никчёмности и криворукости блондинок?
Ладно, была не была.
– Кирилл, подай, пожалуйста, вазочку из-под мармелада.
Я высунула руку в приоткрытую дверь.
– У тебя что, сахарное голодание? – съязвил порядком удивлённый мужчина.
Однако посудину мне в руку вложил. Только на поверку в ней обнаружилось ещё и несколько кусочков сладости.
Выставила руку обратно:
– Я же просила вазочку из-под, а не с мармеладом.
– И куда же девать его? – последовал вполне закономерный вопрос.
– Ну не знаю — съешь сам, что ли, или переложи куда-нибудь.
Наконец я получила пустую вазочку. Хорошенько её вымыла и принялась за смешивание ингредиентов.
Удачно, что у сестрёнки волосы тоже длинные и густые, и когда я размышляла, какой же объём краски купить, показала продавщице на себя. То есть, по идее, мне её должно хватить. А то выкрасить лишь часть волос — это уж хуже не придумаешь! В Москве-то такой вариант ещё сошёл бы за креативное решение, а здесь точно сочтут не только блондинкой, но и чокнутой.
Ну а теперь самое страшное — нанесение получившейся субстанции. Отродясь волосы не красила и не собиралась. Чтоб этим блондиноненавистникам пусто было!
Главное — не покрасить заодно и кожу лица. Когда-то случайно слышала, что этого можно избежать, если намазать подверженные опасности участки кремом. Хорошо, что у меня закончился крем для рук и сегодня я как раз купила новый.
Положила рядом мобильник, чтобы следить за временем. Сжечь волосы краской уж точно не хотелось.
И наконец приступила...
Выдержала краску на волосах положенные по инструкции сорок минут.
За это время Кирилл успел несколько раз поинтересоваться, жива ли я ещё, не утонула ли и не пытаюсь ли отдраить свою кожу до мяса каким-нибудь скрабом.
Последнее предположение мне особенно понравилось — тем более что мочалки здесь близко не водилось.
