Дэйнария также не обошла вниманием ментально заряженную жидкость. Однако, как видно, поняла в ней не больше брата и в итоге подошла к нам.
– Похоже, ты зря крылышками махала, – не преминул прокомментировать её неуспех Гирзел.
– Вообще-то я просто решила составить компанию отцу, – язвительно улыбнулась драконица. – Чтобы ему нескучно было лететь. А твой, значит, уже до убийства родного сына докатился?
– До попытки убийства, – поправил её вмиг побелевший от гнева Мадо. – Как видишь, я жив. К твоему сожалению, – он постарался выдавить ехидную улыбочку, но получилась кривая гримаса.
Дэйнария смерила его каким-то странным взглядом и ответила со снисходительной усмешкой:
– Не сказать чтобы я мечтала увидеть во главе Мадо Вазлисара.
Гирзел собирался сказать что-то на это, но тут заговорил Сонирал.
– Потрясающая по своему цинизму дрянь, – мрачно произнёс он, глядя на мензурку с явным отвращением.
– Ты разобрался, что это? – задал, по сути, риторический вопрос Ярнил.
– Да. Неудивительно, что ты так и не сумел понять. Эдакое скотство вообще только Вазлисару и могло прийти в голову. Считаю, за одни лишь такие разработки полагается заточение, как минимум, лет на пятьдесят. Потому что это ни много ни мало зелье пожизненного подчинения.
– Что?! – вскричали в шоке сразу несколько голосов.
– Это на случай, если бы я всё-таки не сдох под завалом, что ли?! – прорычал Гирзел, стискивая в гневе кулаки. Тёмно-карие глаза так и метали молнии. А желваки ходили столь яростно, что того и гляди прорвут кожу и вырвутся-таки наружу. Давно я его настолько взбешённым не видела. Если бы сейчас ему попался Вазлисар — пожалуй, не дала бы за жизнь гада и ломаного гроша.
– Нет, Гирзел, тебе это поганое зелье однозначно не грозило, – неожиданно возразил учёный Кодо. – Предназначалось оно, очевидно, твоему младшему брату. Конкретно данная формула рассчитана на двух-трёхмесячный плод. Однако, не сомневаюсь, что формулы для более поздних сроков беременности у него тоже уже разработаны, хоть и ещё не изготовлены. Поскольку зелье никак не разового действия — чтобы достичь желаемого мерзавцем эффекта, принимать его нужно, как я понимаю, на протяжении всей беременности.
– Какому ещё младшему брату?! Что ты несёшь?! – заорал Гирзел. – Нет у меня никаких младших братьев!
Похоже, для него шок оказался настолько силён, что соображать он перестал начисто.
Конечно, мы все тут выпали в осадок, но напрямую нас это не затрагивало, поэтому у остальных мозги от убийственных новостей всё же не отключились.
– Гир, успокойся, пожалуйста, – Джита тронула его за руку. В её глазах читался откровенный испуг за друга. – Ясно же, что речь о будущем ребёнке.
Ещё с пару минут Гирзел стоял, тяжело дыша, и смотрел в никуда совершенно безумным взглядом. Джита продолжала поглаживать его по руке, однако эффекта это не приносило. Тут уже и мне стало страшно за нашего дракошу.
Наконец тот вновь посмотрел на Сонирала более-менее осмысленно.
– Ты хочешь сказать, что у меня должен был родиться брат, а эти твари его угробили?! – прорычал он.
– Ну, угробили ещё не совсем, но, без сомнений, начали гробить, – ответил Кодо.
– Нет, подожди, – потряс головой Мадо. – Мать ведь не беременна. Хотя, конечно, могла магически скрывать сей факт, – ответил он сам на собственные сомнения. – Но откуда ты знаешь, что это именно мальчик? Когда видел её в последний раз?
– Насчёт мальчика я лишь предполагаю, – честно сказал Сонирал. – Только зачем бы им дочь? Поставить её во главе клана будет сложнее, чем сына, а трудностей твой папаша не любит. Поэтому, если уж возиться с третьим ребёнком, то с мальчиком. Да, программировать пол будущего ребёнка запрещено, только в сравнении вот с этим, – он встряхнул в пальцах мензурку, – нарушение данного запрета — уже такие мелочи.
Гирзел вдруг в бессилии опустился прямо на пол и простонал, обхватив руками голову:
– И что же делать?
– Погодите, – заговорил Форил. – Может быть, она ещё вовсе не беременна. А эта гадость приготовлена на будущее — чтобы сразу была под рукой.
– Тогда почему здесь формула не для первого месяца беременности, а для второго-третьего? – резонно заметил учёный.
– Ты абсолютно уверен, что данная формула не первая? – уточнил Форил.
– Практически не сомневаюсь.
– Значит, эту беременность необходимо прервать, – глухо вымолвил Гирзел, всё так же держась в отчаянии за голову. – Несчастный малыш не заслуживает того, чтобы родиться послушной чужой воле куклой. Это не жизнь! Нет, я вообще не понимаю, как можно быть такими скотами! – то ли взвыл, то ли взрычал он. – Ребёнок ещё не родился, даже не сформировался, а дорогие родители уже пичкают его отравой, которая, по сути, просто уничтожит его! Твари! Уроды!
У меня в очередной раз пробежал холодок по спине. Мда, кажется, с собственными детьми даже фашисты такого не творили!
– Гирзел, не торопись с решениями, – снова заговорил Сонирал. – Давай я отолью немного зелья и хорошенько изучу его в своей лаборатории. Тогда, надеюсь, смогу сказать, насколько всё плохо. Быть может, у малыша ещё есть шанс. В конце концов, срок небольшой — возможно, необратимого урона его будущей личности пока не нанесено.
– Поизучай, – устало согласился Гирзел. – Сошес, – обратился он к нагу. – Принеси снизу какую-нибудь подходящую пробирку.
– Эх, мне бы записи Вазлисара глянуть — тогда бы сказал со стопроцентной гарантией. Но, как я понимаю, такая удача нам не светит, – вздохнул Кодо. – Гад всё уничтожил?
– Вообще пока ещё сохраняется надежда, что бумаги живы, – поведал отцу Ярнил. – Если Кирилл когда-нибудь вскроет этот проклятый тайник. Мы тут его только вылавливали битый час!
Сонирал перевёл взгляд на сидевшего на корточках Лисовского:
– А чего ж не поможете оборотню?
– Нет-нет, не нужно, – поспешно отказался тот. – Боюсь, на драконов или нагов может среагировать какая-нибудь защита самоуничтожения.
– Но Кодо-то Вазлисар к себе в гости вряд ли ждал, – усмехнулся учёный.
– Какая разница — вы ж всё равно драконы, – возразил Кирилл.
– Ладно, не будем рисковать, – согласился в итоге Сонирал. – Но тайничок и верно хорошо замаскирован — я его, хоть ты тресни, в упор не наблюдаю. Только, знаете что, если он рассчитан на открытие лишь одним из семерых, а ещё хуже — семью сразу, никакие предосторожности не помогут, – добавил «оптимизма» Кодо.
Лисовский аж застыл, будто получил по голове обухом.
– И как же быть? – спросил он в растерянности. – Такую защиту вообще реально снять?
– Нет, – без тени сомнения ответил учёный. – Не для того она устанавливается. Так что остаётся только надеяться, что хозяева побоялись случайного уничтожения драгоценных бумаг и не стали перестраховываться настолько.
