— Отпустите меня! Я правая рука подгорного короля! Вы еще пожалеете об этом! — вопил Тофур, тряся изрядно поредевшей бородой.
Амриэль гордо вскинул светловолосую голову и шел молча. Под его глазом налился лиловый кровоподтек, но даже в таком виде эльф умудрялся выглядеть как настоящий аристократ.
— Разберемся, кто тут виноват, — миролюбиво сказал один из стражников. — А пока посидите в камере, подумаете, как праздник портить.
Эльфа и гнома увели, народ начал потихоньку расходиться. На меня некоторые посматривали с насмешкой, а мне хотелось провалиться сквозь землю. Гном, у которого я покупала медовуху, неодобрительно качал головой.
— Я ставил на гнома.
— Арх! — возмущенно прошипела я.
— Что? — невозмутимо ответил ворон. — Эльф лекарь, а не боец.
— Это не шутка! Эти сумасшедшие доведут меня до нервного срыва, вот увидишь! Кто тогда будет готовить тебе крольчатину?
— Согласись, это было забавно. Они оба ведут себя, будто безумные.
— Рада, что ты повеселился. — Я перевела дыхание и продолжала: — Понять не могу, что с Амриэлем, ведь он сам говорил, что его чувства угасли, да и выглядел равнодушным...
— Никто не знает, что в голове у эльфа, так у нас говорят, — откликнулся Арх.
Я начала по минутам прокручивать в памяти тот вечер, когда Амриэль пришел в лавку. Одна мысль забрезжила на краю сознания, и мне казалось, что сейчас я ухвачу ее за хвост и вытащу, поняв, почему эльф так странно себя ведет, но тут кто-то тихо спросил, вырвав меня из вороха воспоминаний:
— А ваш ворон волшебный?
Глава 31
Я встрепенулась и увидела, что к прилавку подошла девочка лет девяти. Ее огненного цвета волосы были заплетенные в аккуратные косы. Я улыбнулась.
— Как тебя зовут?
— Дейзи, — ответила девочка, не сводя глаз с Арха.
— Где твои родители, Дейзи?
— Мой папа там, — девочка махнула рукой в сторону прилавка с медовухой, около которого стоял такой же рыжеволосый мужчина. — А мама ушла встретиться со своей сестрой.
— Что ж, Дейзи, думаю, тебе можно рассказать правду — это не простой ворон. Он умеет рассказывать сказки! — вполголоса заговорщицки сказала я, подмигнув.
— Правда? — округлила голубые, будто безоблачное небо, глаза девочка.
— Самая настоящая. И вот что он рассказал мне. На самом деле это не ворон, а заколдованный владыка одной далекой страны.
Дейзи посмотрела на Арха со священным ужасом, приоткрыв рот от изумления. Ворон переступил с лапки на лапку.
— Правда? — снова спросила она. Я кивнула.
— Он был самым храбрым, самым красивым, самым справедливым и могущественным правителем.
— А как он стал вороном?
— Когда он узнал, что его невеста решила выйти замуж за другого, обернулся вороном и покинул свой замок.
Дейзи осторожно дотронулась пальчиком до перьев в крыле Арха.
— А он сможет превратиться обратно?
— Однажды сможет. Но для этого должна найтись девушка, которая подарит ему поцелуй. А до тех пор быть ему вороном.
— Я могу расколдовать его! — предложила Дейзи. — Маме нравится, когда я целую ее в щеку!
Я улыбнулась.
— Ты добрая девочка, Дейзи, но это должен быть поцелуй истинной любви. Ты ведь знаешь, что только он может победить заклятие?
Дейзи серьезно кивнула.
— Значит, владыке придется остаться вороном?
— До тех пор, пока его по-настоящему не полюбят.
— Лисенок, вот ты где! Я же говорил тебе не убегать! — весело воскликнул отец девочки, появляясь рядом.
— Мне стало скучно, — нахмурила лоб Дейзи, — а здесь весело. И заколдованный ворон.
— Извините, — сказал мужчина. — Она не сильно вам мешала?
— Ну что вы, она очаровательна, — снова улыбнулась я.
— Выбрала что-нибудь у этой милой леди? — спросил мужчина дочку.
— Я хочу книгу сказок.
Я протянула Дейзи книгу «Сказки старого ворона». Ее отец, улыбаясь, смотрел, как дочь берет книгу.
— Это те самые сказки? Которые рассказал ворон?
— Те самые, — заверила я ее. — Только это большой секрет.
Дейзи кивнула, прижимая к себе книгу сказок. Когда ее отец расплатился, подхватил дочь на руки и двинулся через толпу, к ним подошла светловолосая женщина. Я поняла, что это мать. Вскоре счастливое семейство скрылось среди других посетителей ярмарки, а я часто заморгала, чтобы затуманившие зрение слезы не закапали из глаз. Я всегда хотела семью, и сейчас увиденное воскресило старые желания.
— Ты хорошо ладишь с детьми, — заметил Арх, и я отвела взгляд, чтобы ворон ничего не увидел.
— Мне нравятся дети. Они всегда искренние. Если любят, то всей душой, если ненавидят, то со всей страстью.
— Ты стала бы хорошей матерью.
— Бессмысленно говорить об этом. Давай-ка займемся продажами, мой заколдованный в ворона владыка, — произнесла преувеличенно весело. — Точнее, я займусь продажами, а ты высматривай оборотней.
— Судя по твоей сказке, высматривать мне нужно деву, которая согласится подарить свой поцелуй птице.
Я весело рассмеялась, поймав себя на мысли, что после разговора с Рослин и драки эльфа с гномом еще могу веселиться. Арх смотрел на меня, чуть склонив голову, и я смутилась.
До позднего вечера мы оставались на главной площади, распродав почти все, что запланировали. Когда среди торговавших осталась одна я и гном с медовухой, чей товар только набирал популярность, решила сворачиваться.
— Ни одного оборотня? Совершенно? — спросила убито, сматывая гирлянду. Затем я подхватила несколько оставшихся томов и пересадила Арха на плечо.
— Нет. Обычно они приходят на ярмарку, ведь их не отличить от людей. Но не в этом году. Что-то случилось.
— Смена власти? — предположила я.
— Возможно. Но оборотни всегда жили обособленно от остальных народов Рагрэйна.
— Почему?
— Им не доверяют, ведь без своих амулетов они превращаются в волков.
— И это в мире, где по улицам разгуливают змеелюды и кентавры! — возмутилась я, сворачивая в проулок. — Какое двуличие!
Шум гуляния отодвинулся, отсеченный стенами домов. На улицах было темно, лишь приглушенный свет из окон не давал заблудиться. Я быстро шагала, уже жалея, что задержалась на ярмарке допоздна.
— Змеелюд не прячется под маской человека. Кентавра, эльфа и гнома тоже легко распознать. Ты сразу видишь, с кем имеешь дело.
— А как же драконы?
